С этими словами он рухнул на подставленные руки Крокера и Леттса.
— Я как раз ухожу с дежурства, — сказала сестра Роза, — а ночной персонал в кухне. Вы не будете возражать, если сами найдете палату?
Верден поблагодарил ее и, завернув за угол, столкнулся с миссис Уэксфорд и Шейлой.
— Как он?
— Прекрасно. Никаких последствий. Его оставили на ночь на всякий случай, для безопасности.
— Слава Богу!
— Вы в самом деле так беспокоитесь о бедном старом папе? — Когда Шейла улыбнулась, он готов был расцеловать ее: она выглядела точно, как отец. Настоящее безумие, это очаровательное, правильное лицо было копией тяжелого морщинистого лица, все время стоявшего у него перед глазами, пока он выписывал ордер на арест и зачитывал обвинение. Не желая казаться сентиментальным, Верден выдавил из себя бодрую улыбку. — Он очень хочет видеть вас, — продолжала Шейла. — А мы были только временной заменой.
Уэксфорд лежал на кровати в старом клетчатом красном халате, между лацканами пижамы просвечивала путаница седых волос. В уголках рта и в глазах играла усмешка.
На цыпочках Верден подошел к кровати. В больнице все, кроме персонала, ходили на цыпочках, и Верден не считал себя исключением. Он нервно взглянул на шефа. Благодаря гвоздикам, которые миссис Уэксфорд принесла мужу, в палате почти не чувствовался запах кухни и дезинфекции, наполнявший коридоры.
— Как вы себя чувствуете?
— Конечно, прекрасно. Все в порядке, — нетерпеливо бросил Уэксфорд. — Эти проклятые цветы. Из-за них комната похожа на часовню в погребальной конторе. Я попал сюда только потому, что этот чертов Крокер и санитары навалились на меня и силой притащили сюда. Вы нс откроете пиво? Эти банки принесла мне Шейла. Она хорошая девушка, осколок старого камня.
— Частная палата, да? Грандиозно.
— Это не моя идея, Майк, — хихикнул Уэксфорд. — Эта палата — восемь фунтов в день. Хорошо, что я не просидел в лифте дольше. — Он выпил пиво и вытер губы «клинексом» мужского размера. — Ну, когда вы это сделали?
— В пять тридцать.
— Жаль, что меня не было. — Он внезапно вздрогнул. — Пиво для моих зубов… — Уэксфорд засмеялся. — Зубы! — повторил он. — Забавно.
В коридоре раздались шаги. Это топал Крокер и совсем не на цыпочках.
— Кто тебе позволил здесь пьянствовать?
— Садись, только не на постель.
Доктор принес из соседней пустой палаты стул и рухнул на него.
— До меня дошли слухи, кто таинственный незнакомец. Бог мой, ну и ошеломил же ты меня.
— Это не я, — усмехнулся Уэксфорд. — Есть такие невыдержанные парни. Чуть что, хватаются за камни. — Он встретился взглядом с доктором и угадал в его глазах то, что так любил видеть: изумление и нетерпеливое желание скорее услышать подробности. — Убийства не редкость среди медиков, — добавил детектив. — Достаточно вспомнить Криппена или Бака Рекстона. На этот раз им оказался дантист.
— Всегда проблема — сообразить, откуда начинать, — продолжал Уэксфорд. — Где начало? Я часто думаю, что у романистов, наверно, такие же трудности, как у меня. Думаю, мы вернемся на десять лет назад. Но не беспокойтесь, вы не заметите, как пролетит время.
— Десять лет назад здесь не было Виго, — уточнил доктор.
— Десять лет назад он женился. Женился на богатой девушке и, наверно, не только ради ее денег. Но деньги позволили ему развернуть здесь практику и купить дом. У них родился ребенок.
— Монголоид, — пояснил доктор. — С шести месяцев он находится в специальной клинике. Виго очень тяжело это переживал.
— Кто бы не переживал? — согласился Уэксфорд. — Посмотрите на Виго. Гитлер посчитал бы его идеальным типом арийца, да к тому же еще и умным. И на месте Виго разве бы вы не ожидали получения великолепного потомства?
— Каждый надеется на великолепное потомство.
— Может быть. Каждый надеется, но разрешите уточнить, иногда те, кто меньше всего надеются, оказываются самыми удачливыми. — Уэксфорд мысленно улыбнулся и допил последние капли пива, принесенного Шейлой. — По-моему, Виго винил жену. Не говорите, что несправедливо. Жизнь всегда несправедлива. Потом в течение восьми лет у них не было детей.
Доктор подался вперед.
— Но теперь у них сын. Несчастный ребенок, — вздохнул он.
— Если ребенок и несчастный, то это вина его отца, — фыркнул Уэксфорд. — Мне не нравится эта сентиментальная дребедень. Вот здесь и лежит истинное начало. Вторая беременность миссис Виго. У нее было высокое кровяное давление и токсикоз.
— Только угроза токсикоза, — педантично поправил доктор.
— Как бы то ни было, за два месяца до родов ее поместили в клинику Принцессы Луизы на Ныо-Кавендиш-стрит. Легко представить состояние Виго, опасавшегося повторения трагедии с первым ребенком.
— Токсикоз не ведет к появлению монголоидного младенца.
— Ох, оставь! — раздраженно воскликнул Уэксфорд. — В таких случаях люди не руководствуются разумом. Он боялся и был в подавленном настроении. И тут, посещая жену, он встретил одну из сестер и сблизился с ней. Вероятно, он всегда был немного бабником и у меня есть основания так думать.
— В ваших записках сказано, — заметил Верден, державший на коленях раскрытый блокнот, — что он бросил Бриджет Калрос, когда родился здоровый и нормальный ребенок.
— Это только догадка. Можно предположить, что он был просто захвачен ребенком, сходил по нему с ума и потерял все посторонние интересы. Вы проверили в клинике?
— Да, проверил. Миссис Виго поместили в клинику в конце октября, и она вышла из роддома в декабре через две недели после рождения ребенка. Бриджет Калрос работала в отделении, где находилась ее палата, с пятнадцатого ноября до пятнадцатого января.
— Понимаете, мы искали человека, чье имя, полное или уменьшительное, начиналось с буквы Джей. — Уэксфорд откинулся на подушки. — Сначала мы предполагали, что это Джером Фэншоу. Но это не мог быть он, потому что миссис Фэншоу уже пережила возраст, в котором возможно рождение ребенка. Я серьезно подумывал о Майкле Джеймсоне. Меня бы не удивило, если бы оказалось, что у него есть где-то жена. — Он понизил голос, потому что палата миссис Фэншоу была через две двери по коридору. Майкл Джеймсон мог с таким же успехом называть себя Джей, как и Майк. И у него была такая же машина. Но к этому мы вернемся позже. Впрочем, это не был ни один из них. Им оказался Джолион Виго. Человек с таким именем порой бывает рад, что в языке приняты аббревиатуры.
— У вас сказано, что он бросил девушку. Почему он снова начал с ней встречаться?
— У человека появился ребенок, — ответил Уэксфорд. — Если он обожал сына, то это могло, хотя бы на время, сблизить его с женой. Но такая близость быстро проходит. Разве может леопард изменить свою окраску?