Машина объехала Садовый пруд, свернула на Тимирязевскую улицу, потом на Пасечную и остановилась у ворот, за которыми виднелось трехэтажное здание «Агропромышленной компании «Восток». Потапов поцеловал Дарью в губы и вышел…
Рут РЭНДЕЛЛ
КАК УБИТЬ ЛУЧШЕГО ДРУГА
ТАЙНА ИНСПЕКТОРА УЭКСФОРДА
Утром Джек Пертуии собирался жениться, и районный Дартс-клуб Кингсмаркхэма устраивал ему в «Драконе» отходную, как назвал это Джордж Картер.
— Мне не нравится, Джордж, слово «отходная», — пожаловался Джек. — Ведь я собираюсь жениться, а не умирать.
— Получается, что это одно и то же.
— Большое спасибо. За это куплю тебе еще бокал пива. — Он направился к бару, но председатель Дартс-клуба остановил его.
— Моя очередь, Джек. Не обращай внимания на Джорджа. Мэрилин очаровательная девушка, ты счастливчик. Знаю, что выражу наше общее мнение, если скажу, что здесь нет никого, кому бы не хотелось завтра быть на твоем месте.
— Вернее, быть ночью в его пижаме, — усмехнулся Джордж. — Вы бы только видели ее. Черный шелк и верх, как для каратэ. О Господи!
— Что будете пить, джентльмены? — терпеливо спросил бармен. — Повторить?
— Повторить, Билл. Нет, Джек, человек — моногамное животное, и на земле нет партнерства, дающего большее чувство локтя, чем счастливый брак. Особенно, когда люди правильно начинают, вот как ты и Мэрилин. Небольшие сбережения, уютная маленькая квартирка и чистая совесть.
— Вы так думаете? — Джек поспешил остановить проповедь о правильном начале и чистой совести.
— Хуже всего первые десять лет, — донесся чей-то голос. Джек оглянулся и вдруг рассердился.
— Проклятие, — воскликнул он. — Какая чертовски ободряющая компания. Вижу, это все холостяки, у них о семейной жизни и слова доброго не выпросишь.
— Правильно, — поддержал его председатель. — Жаль, что нет среди нас хотя бы двух, трех мужей, чтобы поддержать меня, правда, Джек? Вот бы Чарли Хаттона сюда. А теперь слово человеку, любящему свою жену, есть такой?
— Меня не просите. И вообще, черт возьми, в чем дело? Кому нужны вы и ваши слова. Это же холостяцкая пирушка, а не ежегодное общее собрание клуба. Нам просто нужен парень, который поднимет настроение.
— Вроде Чарли. Не знаешь, когда он приедет?
— Он предупредил, что опоздает. Ему надо пригнать грузовик из Лидса.
— Наверно, он сначала заскочит домой.
— Нет, нет. Вот его последние слова в среду: «Джек, я приеду в пятницу на твою вечеринку, даже если придется выпустить из чертова грузовика кишки. Я сказал Лилиан, когда приду, тогда она и увидит меня».
— Вообще-то надеюсь, с ним ничего не случится.
— Что может случиться?
— Но ведь его грузовик два раза угоняли, разве нет?
— Гнусная старуха, вот ты кто, Джордж, — вконец рассердился Джек, но и сам начал беспокоиться. До закрытия «Дракона» оставался час. Завтра Чарли должен быть его шафером. Расчудесная будет свадьба, если среди ночи где-нибудь в Мидленде они найдут шафера с проломленной головой.
— Придержи лошадей, приятель. Чарли здесь.
Все они были рослыми мужчинами, выше шести футов, а Чарли Хаттон — коротышка со смуглым лицом и ярко сиявшими острыми глазками. Он оценивающим взглядом обвел собравшуюся компанию, глаза сверкнули, и только потом Чарли улыбнулся, показав превосходные белые зубы. Никто, кроме Джека, не знал, что зубы вставные. Чарли очень чувствительно относился к тому, что к тридцати годам ему пришлось вставить обе челюсти. Неужели из-за того, что во время войны ему не доставалось столько молока и апельсинового сока, сколько другим его ровесникам? Но Чарли не возражал, что Джек знает. Он и вообще не возражал, что Джек знает о нем все, конечно, в разумных пределах. Правда, он уже перестал так абсолютно доверять Джеку, как в те дни, когда они вместе ходили в начальную школу Кингсмаркхэма. Они были друзьями. В другом веке и в другом обществе, наверно, сказали бы, что они любили друг друга. Они были, как библейские герои Давид и Ионафан[3]. Но если бы кто-нибудь хотя бы намекнул им об этом, Джек врезал бы тому по носу. Что же касается Чарли… Пившие в «Драконе» в глубине души считали и даже с гордостью, что Чарли способен на многое. Мэрилин Томпсон была лучшей подругой жены Чарли. Чарли был лучшим другом Джека, и они надеялись, что в один прекрасный день Чарли станет крестным отцом первенца Джека. А сколько раз они пили вместе! И юнцами, и парнями, и мужчинами. А потом выходили под одно и то же звездное небо и шли рядом по знакомой Хай-стрит, где каждый дом — исторический памятник, а каждое лицо часть общей истории. Сегодня вечером в пабе могло бы никого и не быть, кроме их двоих. Остальные всего лишь фон, публика.
Если подобные эмоции и бурлили в лысеющей, взъерошенной голове, то Чарли не выказал ни одной из них. С широкой улыбкой он хлопнул Джека по спине и уставился на покрасневшее лицо жениха, которое на шесть дюймов высилось над ним.
— Я пришел, брат мой Ионафан.
— Я так и думал, что ты придешь, — сказал Джек, и сердце его наполнилось радостью. — Если бы ты не пришел, я бы понял, значит, ты не мог. Что будешь пить?
— Только не эту комариную мочу. Одиннадцать проклятых часов я просидел сегодня за рулем. Чертов ты сын, Джек, если не можешь заказать скотч.
— Ты только скажи…
— Ладно. Я ведь только для смеха, ты же знаешь меня. Семь двойных, и не надо, Билл, так смотреть на меня. Хотя я не удивляюсь, ведь они приходят сюда пить пиво. Я отогнал грузовик в гараж и пойду домой пешком, если тебя это волнует.
Чарли открыл бумажник и помахал им с явным желанием, чтобы все посетители бара увидели содержимое. Конверт с зарплатой был не открыт, Чарли и не стал открывать его. Он расплатился, достав деньги из пачки, стянутой эластичной лентой.
— Ишь как разбогател, — не удержался Джордж Картер. — Хочешь завести свое дело?
— Нет смысла подкалывать меня, приятель. Зачем мне морочить себе голову, целый день сортируя почту, когда я могу на грузовике набрать толстенькие пачки. — Чарли обладал удивительной способностью растравлять людям раны, если они сделали что-то не так. Интересно, что сам он никогда не оставался в дураках. — Еще семь двойных, Билл. Джек, я же сказал, убери деньги. Я могу себе это позволить. Там, откуда пришла эта