Больше моему взгляду в округе зацепиться было не за что. Ну и зачем же Соломин сюда пришел глубокой ночью? Кого он встретил здесь? Может, это вообще было случайное убийство и мой сосед Вадим не имеет к случившемуся никакого отношения? В последнее особенно хотелось верить. Хотя… в случайность убийства в районе недостроенной высотки мне верилось слабо. Ну зачем человеку переться сюда посреди ночи? Какая-то «тайная» встреча? Кто-нибудь вызвонил Алексея, скажем, на конфиденциальный разговор? Шантаж? Мысли в голове крутились каким-то сумасшедшим колесом. На данном этапе расследования у меня слишком мало данных, чтобы делать хоть какие-то выводы. И виновность соседа под большим сомнением. Ну неужели нормальный человек выскочил бы ночью на встречу с тем, чей самокат раздавил тем же утром? Слабо верится…
Налетел ветер и сильно растрепал нам с Олей волосы. Вот теперь моя прическа точно в ужасном состоянии. Я провела рукой по голове, стараясь снова вернуть себе способность видеть.
– Идем. – Оля взяла меня под руку и повела дальше по дорожке.
Она повела меня вдоль забора. Дорожка уже была выложена квадратами серой и темно-желтой плитки, самый обычный узор из чередующихся полос. Служивший границей бордюр был покрыт какой-то странной зернистой краской. Лишь присмотревшись, я поняла, что она, должно быть, светоотражающая. Никогда прежде такого не видела на наших улицах, хотя это кажется таким логичным – делать так, чтобы бордюры были светоотражающими. В этом случае водителям будет легче увидеть границу дороги.
Желая убедиться в том, что бордюр и правда светоотражающий, я потянулась в карман за телефоном, но Оля вдруг резко затормозила. Пришлось остановиться и мне.
– Вот тут его и нашли, – объявила Оля, скованным движением указав вперед. Ну это я и сама поняла, да и Кирьянов вполне доступно мне рассказал, где искать место преступления. Я отвлеклась от бордюра и обратила внимание туда, куда указывала Ольга.
Место преступления было неловко огорожено тонкой яркой лентой, натянутой между четырьмя дорожными конусами. Неприкосновенность важного для расследования участка под защитой, можно спать спокойно, – иронично подумала я. Кого и когда останавливали такие вот ленточки? Впрочем, криминалисты свое дело знают и место преступления «отработать» успели. Кирьянов дал мне «добро» на осмотр площадки.
Я пошла дальше, а Оля не двинулась с места. На мой вопросительный взгляд она коротко ответила:
– Все. Дальше я не пойду. Пусть Алексея, – она запнулась, – то есть его тело, уже забрали, но мне все равно страшно.
Слова Оли звучали искренне, и потому я не стала заставлять ее идти – пусть подождет здесь. Мне на месте преступления ее помощь в любом случае не пригодится.
Придерживая рукой волосы, я пошла дальше по дорожке – пройти оставалось всего ничего – и остановилась у перепачканной бурыми пятнами плитки. Выглядела она под стать декорациям какого-нибудь фильма ужасов, режиссер которого решил добавить слишком много реализма. Недалеко виднелась короткая полоска кровавых капель, но больше всего в глаза бросалось огромное пятно, скрывшее под собой и серый, и темно-желтый цвета плитки. Видимо, здесь тело и лежало. Даже не нужно было заходить за это подобие оградительной ленты, чтобы все как следует рассмотреть.
Что ж, вариант, что мертвого Алексея сюда привезли и оставили, можно было смело отбросить – уж очень много крови осталось. Да и капли эти, видимо, мужчина успел немного пройти после того, как получил удар, а уже потом упал.
Поверх бурых следов крови кое-где обнаружились среды грязи, не особенно четкие, размытые ночным дождем, который определенно смазал картину преступления. И все же следы просматривались. И шли они от забора.
Небольшой зазор в непроходимой металлической стене забора обнаружился сразу же. Это не было калиткой или каким-то иным запланированным конструкцией проходом. Скорее, кто-то из местных оторвал кусок металла в надежде утолить свое любопытство и погулять по стройке. Зазор был ненавязчиво прикрыт оторванным металлическим листом, но все равно прекрасно виден.
Я переступила через ленту и заглянула в зазор. Да уж, видимо, у застройщика дела и правда не очень – на территории стройки не было никакой строительной техники, охранников или хоть кого-нибудь, кто мог приглядеть за объектом. Зато в достатке было грязи, вчерашний дождь добавил красок в серость этого недостроя. Преимущественно цвет был коричневым.
– Не дождешься ты, Оля, своего дома, – пробормотала я себе под нос.
Пустырь, усеянный строительным мусором и с недостроем посредине – вот все, что я увидела за высоким забором.
Я нахмурилась, приметив идущие от здания в сторону лаза следы. Одни были четкими – наверняка тот, кто их оставил, неплохо так измазался в грязи, а вторые размыты ночным дождем и едва различались.
– Значит, их оставили, когда дождь только начинался, – рассуждала я, бормоча себе под нос. Никто, конечно, слышать меня не мог, но слушатели и не были нужны. – Возможно, сам Соломин? Или его убийца? Опять же, что Соломин мог делать за забором, на территории недостроя? Убийца еще ладно, уходил «огородами», так сказать. С другой стороны, а чего ему опасаться, ночью-то? Интересно, кстати, стройка ночью хотя бы освещается? Сомнительно, но все же… Если освещение есть, то остается возможность, что кто-то из ближайшей высотки кого-нибудь или что-нибудь видел. Если нет – без шансов… Хотя… Киря же говорил, что стройка не освещается ночью. А значит, дохлый номер…
Подойдя вплотную к лазу, я уперлась руками в забор и перегнулась вперед.
Оля перепуганно окликнула меня:
– Осторожней там! – Но я и так была крайне осторожна.
Оценив риски, я сделала шаг. Моя обувь медленно, но верно погрузилась в мягкую грязь. Что ж, я с самого утра не рассчитывала, что этот день будет хорошим. Собравшись с духом, я сделала второй шаг, и вот уже оказалась на частной территории. Но не из праздного любопытства же, а по крайне важному делу!
Оля крикнула еще что-то, но я не расслышала. Все мое внимание привлекли следы: те, что были размыты, шли прямо и уверенно, а другие вились зигзагами вокруг первых. Видимо, это и есть творения того самого стажера, о котором упоминал Кирьянов. Не мудрено, что парень натоптал на месте преступления после такой прогулки.
Пытаясь огибать лужи и наступать на самые сухие участки, я шла вдоль дорожки следов. Привели они меня к небольшому домику, в котором когда-то, наверное, отдыхали на перерыве рабочие. Постройка была совсем маленькой, но козырек над входом широкий и длинный. Все затоптано, причем явно не только кем-то, укрывавшимся здесь от дождя, но и криминалистами. Характерные серые пылинки пепла, а в