Что могут сделать западные либеральные общества перед лицом таких движений? Что могут сделать люди, ценящие жизнь, перед лицом тех, кто поклоняется смерти?
В апреле 2024 года один из лидеров ХАМАС подтвердил, что три из четырех его сыновей погибли в результате авиаудара в Газе. Все четверо также были лидерами ХАМАС. Их автомобиль был подбит в районе города Газа. Сообщалось, что в том же автомобиле ехали четверо внуков Хании. Реакция Хании на эту новость была заснята на камеру, когда он вместе с коллегами находился в роскошных апартаментах в Дохе, Катар. Наблюдая за его реакцией на новость, можно подумать, что он только что узнал о незначительном изменении в своем расписании. Он не расстроен, даже не обеспокоен. Он просто счастлив. В заявлении, сделанном после известия, он поблагодарил Аллаха за "честь", оказанную ему за то, что он назвал "мученической смертью трех моих сыновей и нескольких внуков".85 Возможно, это не должно удивлять. Это был человек, который всю свою жизнь восхвалял "мученичество" палестинских детей. Вот лишь один пример из многих: 17 января 2017 года он сказал: "Дети - это инструмент для использования против Израиля. Мы пожертвуем ими ради политической поддержки всего мира "86.
Это, конечно, реакция настоящего фанатика, причем не того, кто просто хочет принести в жертву чужих детей, а того, кто с таким же удовольствием жертвует своими собственными; того, кто рассматривает всех палестинских детей как "инструменты" - в том числе и своих собственных. Все они будут использованы против евреев. И хотя многие военные и политические лидеры теряли своих детей в войнах, есть что-то совершенно бесчеловечное в том, чтобы так реагировать на смерть собственных детей.
Гади Айзенкот - бывший начальник штаба ЦАХАЛа, депутат Кнессета, а в начале войны - член чрезвычайного военного кабинета Израиля. В декабре 2023 года его семью постигла двойная трагедия. Сначала его сын, двадцатипятилетний мастер-сержант Галь Айзенкот, погиб на севере Газы после взрыва заминированной ХАМАСом шахты туннеля. Днем позже двоюродный брат Галя, сержант Маор Коэн Айзенкот, девятнадцати лет, был убит взрывчаткой, сдетонировавшей во время рейда на мечеть в городе Хан-Юнис в Газе. Силы ХАМАСа вышли из системы туннелей в мечети, и боевики ХАМАСа открыли огонь с крыши мечети. Всего за один день Айзенкот потерял на войне своего сына и племянника.
В отличие от некоторых западных демократий, в Израиле военная служба - это не то, что делают другие люди. Это то, что делают все, кто может быть призван в армию, и это означает, что для людей в военном кабинете или Кнессете война - это то, о чем все они знают, а смерть в бою - это не то, что касается только других людей.
Я оказался в Иерусалиме как раз после того, как стало известно о смерти Галя. Я должен был встретиться с одним высокопоставленным представителем правительства, чтобы получить информацию о войне и международной ситуации. Когда я вошел в кабинет, мужчина опустил голову на руки. "Мы только что получили новости о сыне Гади Айзенкота". Я понял, что ему придется звонить министру и выражать свои соболезнования. Сквозь свое горе он сказал мне просто: "Я знаю его с бар-мицвы".
Мне кажется, между этими двумя горестями есть разница во всем мире: горе общества, которое оплакивает своих сыновей и друзей, и общества, которое радуется, узнав о смерти своей собственной семьи и семьи других людей.
В настоящее время эта разница кажется западному уму такой сложной концепцией. Каждый студент колледжа и взрослый человек знает банальности, которые можно протараторить: что люди во всем мире одинаковы и хотят, по сути, одного и того же; что все хотят просто жить в мире и воспитывать свою семью в безопасности. Однако некоторые люди этого не делают. Не потому, что они такими родились, а потому, что их так воспитали.
Мои мысли вернулись на десять лет назад, когда я некоторое время жил в палестинских районах Западного берега реки Иордан.
* * *
Я поселился в отеле в Рамалле и разъезжал по стране, проводя встречи с палестинскими лидерами и чиновниками. Встречи были удручающими, но не настолько, как одно из занятий, которым я занимался в перерывах между встречами, - проверка уличных указателей и названий площадей в этом городе, в который США и ЕС влили столько денег . Рамаллой и окрестностями управляет не ХАМАС, а Палестинская администрация, преемники Ясира Арафата, которых всегда превозносят как партнеров по миру в любом решении палестино-израильского спора, имеющего окончательный статус. И все же можно быть уверенным, что если вы посмотрите на уличный указатель, то он будет назван не в честь какого-нибудь великого героя народа, который должен быть прославлен, а в честь самых ужасных и кровожадных террористов.
Здесь есть улица, названная в честь Яйхи Абд-аль-Латифа Айяша, палестинского изготовителя бомб для ХАМАС, который тесно сотрудничал с Арафатом. Айяш был одним из пионеров использования террористов-смертников против израильского гражданского населения. Улица в его честь находилась прямо рядом с президентским комплексом в Рамалле.
Палестинская администрация и их сторонники на Западе постоянно жаловались на забор безопасности, который израильтяне установили между Западным берегом и остальной территорией Израиля после Второй интифады. Постоянные взрывы террористов-смертников быстро сошли на нет. Однако почти никто из тех, кто впоследствии критиковал этот забор, включая недавно приехавшего в Израиль американского писателя Та-Нехиси Коутса, не упомянул о причине, по которой он был возведен в первую очередь: чтобы остановить взрывы смертников, в результате которых погибли и были ранены сотни израильтян. Если израильтяне не возводили барьер, то получали террористов-смертников. Когда же его поставили, и теракты прекратились, их стали критиковать за то, что они поставили барьер. Как израильтяне смеют обыскивать людей, въезжающих в Израиль с Западного берега? Однако здесь, в Рамалле, люди, которые совершали и планировали такие теракты, прославлялись.
Далаль Муграби был террористом ООП и членом террористической ячейки, устроившей в 1978 году резню на Прибрежной дороге, в ходе которой были убиты тридцать восемь израильских граждан, включая тринадцать детей. Почему на территории Палестинской автономии в честь Муграби названа площадь, а также другие общественные места? Махмуд Аббас иногда проявляет осторожность в таких вопросах. В 2010 году он отложил присвоение имени Даляль Муграби площади до того момента, когда вице-президент Джо Байден покинул Рамаллу. Но вопрос остается открытым: почему даже ПА на Западном берегу контролирует общество, в котором прославляется терроризм против израильтян?
Не просто празднуют, а награждают. Все, у кого есть глаза, видят культ смерти, который