Чтобы заставить замолчать целую комнату британских журналистов, нужно очень многое, но три четверти часа такого выступления сделали это. Я ушел с моим старым другом из британских СМИ, семидесятилетним журналистом, который видел свою долю войны. Мы долго не могли найти слов, пока шли по серым, покрытым листьями улицам Лондона. В конце концов ему все же удалось что-то сказать. "Ублюдки", - сказал он. "Ублюдки", - согласился я.
Конечно, это не отражало того, что мы только что увидели. Ничто не могло. Но когда я начал осмысливать происходящее, я никак не мог понять одну вещь, особенно на сайте . Я писал о войнах на трех континентах и освещал их, я видел свою долю ужасов. Но в этом злодеянии было что-то необычное. Пытаясь разобраться в этом, я не мог не думать о том, что во всех этих кадрах, снятых террористами и переданных их сторонникам (которые сначала праздновали, а потом отрицали эти действия), было нечто необычное даже в долгой истории насилия. Это было то, что террористы 7 октября делали то, что они делали, с таким наслаждением. И дело не только в бесконечном выкрикивании своих боевых кличей. И не видимое ликование, которое можно было увидеть на их лицах и услышать в их голосах. Дело в том, что все это доставляло им такую сильную радость. И что они гордились своими действиями.
Одна из записей с 7-го, первого видео со зверствами, была запись одного из террористов, проникшего в кибуц Мефальсим, общину с населением чуть более тысячи человек на юге Израиля. В разгар атаки террорист позвонил по телефону своей семье в Газе. Волнение в его голосе было очевидным. "Привет, папа", - начинается трехминутный звонок. "Открой сейчас мой WhatsApp и увидишь всех убитых. Посмотри, скольких я убил своими собственными руками! Твой сын убивал евреев!" Отец отвечает: "Да хранит тебя Бог". Сын ликует. "Папа, я говорю с тобой с телефона еврейской женщины. Я убил ее и убил ее мужа. Я убил десять человек своими собственными руками". Он продолжает и продолжает повторять. Хвастается. "Папа, я убил десятерых! Десять своими руками! Позови маму".
"О, мой сын. Да благословит тебя Господь", - говорят родители. Их сын продолжает хвастаться матери тем же. "Как бы я хотела быть с тобой", - отвечает она. "Мама, твой сын - герой", - хвастается он. "Убивать, убивать, убивать". Затем на связь выходит брат мужчины, и молодой человек хвастается и перед ним. "Я убил десятерых. Клянусь!" "Держи голову выше, отец. Держи голову выше". Один из мужчин на другом конце говорит: "Вернись, вернись". "Что значит "вернись"?" - отвечает сын. "Назад дороги нет. Либо смерть, либо победа". Открой WhatsApp. Увидь мертвых. Открой его. Откройте WhatsApp на моем телефоне и посмотрите на мертвых. Как я убил их своими руками".
В дни после 7-го числа многие люди пытались разобраться в фактах , подобных этим. Чем - если вообще чем-то - можно объяснить такую ненависть? И что может сделать любой мужчина или женщина против нее? Размышляя об этом, я вспомнил моего покойного друга Джорджа Вайденфельда.
Джордж был венским евреем, родившимся в 1919 году. Он умер в 2016 году, дожив до глубокой старости. Он бежал от нацистов, спасаясь из Австрии после аншлюса, или немецкой аннексии, страны в 1938 году. Он приехал в Англию, по пути встретившись в Париже с великим писателем и поклонником Габсбургов Йозефом Ротом. Джордж был хранителем историй о тех временах, но, пережив нацистский режим, он провел большую часть своей долгой жизни, пытаясь понять его. Как издатель он часто давал противоречивые согласия на публикацию книг нацистов и о нацистах - в том числе мемуаров Альберта Шпеера. Но, как вспоминает историк Эндрю Робертс, к концу жизни Джордж часто размышлял о том, что, по его мнению, "есть люди, которые являются худшими антисемитами, чем нацисты".
В каком-то смысле это было необычное заявление. Но, как объяснял Джордж, хотя ХАМАСу, "Аль-Каиде", "Исламскому джихаду" и другим до сих пор не удалось устроить такой же геноцид, как нацистам, не было сомнений, что они бы устроили, если бы смогли. И все же в их действиях и мотивах было что-то такое, что отличало их от других. Джордж был бы последним человеком, который когда-либо преуменьшил бы вину нацистов, убивших стольких его друзей и близких. Но он, как и многие историки, отметил, что, как бы ни были они злы в целом, нацисты пытались скрыть худшие из своих преступлений.
Подумайте о том, что сказал глава СС Генрих Гиммлер в своей речи перед старшими лейтенантами в октябре 1943 года, когда он подробно описал, чего нацисты хотели добиться с помощью Холокоста: "Мы можем говорить об этом между собой, но мы никогда не будем говорить об этом публично. . . . Я имею в виду эвакуацию евреев, истребление еврейского народа. . . Это, - сказал он, - страница славы в нашей истории, которая никогда не была написана и никогда не будет написана". Гиммлер и его эсэсовцы были одними из самых злобных людей в истории человечества, но даже они пытались скрыть свои преступления. Здесь же, в 2023 году, в лице ХАМАСа, были люди, которые хвастались своими преступлениями, гордились своими преступлениями и действительно хотели транслировать свои преступления на весь мир.1
Что делать миру против таких групп смерти, таких культов смерти?
Для многих людей на Западе ответ, похоже, заключается в том, чтобы игнорировать его или отмахнуться от него. За последние годы теракты с массовыми жертвами произошли во многих западных городах - от Нью-Йорка, Вашингтона и Пенсильвании до Лондона, Манчестера, Парижа, Ниццы, Берлина, Стокгольма и других. Однако в большинстве случаев реакция была неадекватной. За исключением событий, произошедших сразу же после 11 сентября, тенденция заключалась в том, чтобы отвести взгляд