Андриянов был уверен, что парторг, дорожа своим местом, ничего у него больше точно не возьмёт, и, более того, в такой ситуации может потом ещё и сказать на партсобрании. Ему в укор, что он пытался его подкупить — у него и так паршивая ситуация, нечего её еще усугублять дополнительно. Идя по коридору, он настолько углубился в свои невесёлые размышления, что аж вздрогнул, когда наткнулся на вышедшего из-за угла парторга.
— Ну что, Антон, — сказал Покровский, — в понедельник в 16:00 ждём тебя на партсобрании, твой вопрос тоже будет рассматриваться, надеюсь, у тебя будет что сказать своим товарищам.
— Да, разумеется, я обязательно буду, — ответил ему Антон. Тот даже как-то сочувственно улыбнулся, прежде чем они распрощались, и это дало было ему какую-то надежду, что, может быть, всё будет не так и плохо. Но он тут же себя одёрнул — то, что парторг человек вежливый и даже можно сказать интеллигентный, вовсе не означает, что если ему поручат, он не разберётся на партсобрании с ним со всей необходимой жёсткостью. Андриянов уже несколько раз видел, как Покровский по указанию сверху сводил счёты с различными неудачниками. Правда, никогда не думал, что однажды в число этих неудачников может попасть лично он.
Как же так-то всё получилось? — снова начал мучительно думать Андриянов. Много раз уже раньше увивался за красивыми девушками и никогда таких проблем не возникало. Но чтобы вот до такого дошло…
Раскаивался он также в том, что решил привлечь к этому делу Белоусову — кто же знал, что эта недалёкая дура весь достаточно простой план мести Морозовой не осилит, потом еще и признается во всем начальству, а затем еще и умудрится свалить всю вину на него. Он, конечно, знал, что она не интеллектуал, но чтобы настолько запороть достаточно простое дело… Это, конечно, полный кошмар. И даже понимание, что ей тоже очень сильно влетит у себя на работе, нисколько его не утешало.
Хотя черт с ней, с этой Белоусовой, пусть с ней что угодно будет. Главное, чтобы у него получилось уцелеть…
Но в голове по-прежнему не было ни одной идеи, как выкрутиться завтра на партсобрании. Даже сердце начало ныть, хотя никогда он на него раньше не жаловался. Если он завтра потеряет партбилет, то это всё — это полный крах, никогда он уже не сможет встать на ноги. А если отберут партбилет, то несомненно и уволят из организации, которая имеет выход на внешние рубежи, — кто же такую ответственную работу поручит человеку, которого выгнали из партии? Андриянов представил, как после этого партсобрания информация начнёт расходиться по Москве. Начнутся сплетни и все его знакомые рано или поздно несомненно получат детальный отчёт об этом скандале. Его домашний телефон немедленно умолкнет. Никто больше не будет звонить с какими-то просьбами. Никому он больше не будет нужен ни для чего.
* * *
Московский городской комитет КПСС
Гришин, отпустив очередного посетителя, нажал кнопку на селекторе и вызвал к себе помощника. У них сложилась практика отчётов за неделю под вечер в пятницу. Явившись незамедлительно с толстой папкой, тот открыл её и начал зачитывать отдельные моменты о тех поручениях, которые выполнены, и о тех, по которым требуется продление по просьбе исполнителя.
Гришин внимательно его слушал, помечая себе карандашом самые требующие внимания моменты.
Наконец, Юрий Петрович добрался до вопроса, который находился под особым контролем Гришина.
— По поводу новых детских площадок, которые необходимо было установить во дворах внуков членов Политбюро, докладываю — в начале недели залили фундаментные основания. Сегодня за день усилиями специально формированных бригад все два десятка площадок будут установлены.
— То есть, — спросил Гришин, — на выходных дети уже смогут в полной мере насладиться игрой на этих площадках?
— Так и есть, — сообщил Изюмов.
Гришин довольно кивнул. На выходных внуки членов Политбюро вовсю порадуются развлечениям на самой современной и красивой площадке для игр, что только можно придумать в Советском Союзе. И свой восторг, несомненно, передадут своим родителям. А родители при ближайшей встрече похвалят городские власти за эти прекрасные детские площадки, что так понравились их детям. Так что, кажется, он уже знает, о чем будут говорить на ближайшем собрании Политбюро в комнате для совещаний. Нужно готовиться с достоинством принимать похвалы от членов Политбюро, стараясь при этом выглядеть поскромнее. Упирая на то, что, мол, это и есть его обязанности как градоначальника столицы.
Вот из таких вот моментов и складывается твоя репутация. Казалось бы, каждый такой момент существует сам по себе, но все вместе они, как ступенечка за ступенечкой, создают лестницу, по которой он и идёт к упрочению своего положения в политической системе Советского Союза. Сколько у него уже есть завистников из-за того, что он так долго возглавляет столицу. Шесть лет уже, как никак. Ну так они все пусть утрутся и усвоят один простой факт — он ещё дольше будет её возглавлять.
Довольно кивнув, он спросил помощника:
— Это все на сегодня?
— Да, товарищ Гришин, как видите, ситуация в столице достаточно спокойная. К выходным мы вышли без каких-то серьёзных проблем, что требуют незамедлительных решений.
— Тьфу-тьфу-тьфу, — сказал Гришин, — но все же, если вдруг какие-то проблемы возникнут, не стесняйся меня тревожить. Ты же сам прекрасно знаешь, что и на выходных я готов решать проблемы города.
— Конечно, товарищ Гришин, но будем все же надеяться, что выходные пройдут хорошо. Правда, прогноз погоды очень неблагоприятный. Ожидается ураган, ливни. Очень жаль, но похоже, что затянувшаяся хорошая погода с лета уходит на этих выходных безвозвратно. Так что