Митчелл согласился.
Через час я нашла его в рубке, он ползал под приборными столами, стараясь пропихнуть руки в труднодоступные места.
— Кажется, я вижу пузырек, — радостно сказал он, — вот-вот достану.
— Отличная новость, — я почувствовала облегчение, — знаешь, это удивительно… Но сейчас у меня нет такого шума в голове, как обычно.
— Есть!
Митчелл с торжествующим видом вынырнул из-под стола, потрясая своим трофеем.
— Ваш завтрак, миледи!
Он опустился на одно колено, протягивая мне флакон с таблетками. Очень романтично. Я рассмеялась. А потом с сомнением сказала:
— Митч, хочу проверить кое-что. Давай-ка я пропущу еще день приема.
— Зачем? — не понял он.
— Знаешь, — я присела рядом с ним на пол, — меня настораживает, что состояние без этих добавок не ухудшается дальше.
— Ничего себе! — возмутился Митч, — тебе ночью было очень плохо. Я испугался так, что чуть сам не кинулся на поиски Шенсона.
— Вот именно. После такого приступа мне должно бы стать еще хуже. Но сейчас я ощущаю только легкую слабость. Меня наоборот словно отпускает. Вот я и хочу проверить, в чем дело. К тому же… я теперь понимаю, что головокружение частенько начиналось у меня именно после приема лекарств. Особенно в первое время. Потом я уже не обращала на это внимания.
Митчелл озадаченно на меня смотрел.
— Исабель, — наконец, сказал он, — ты что-то подозреваешь?
— Митчелл, — предложила я, — как насчет того, чтобы еще раз пробежаться по файлам из базы Черной смерти? Кажется, я знаю, в какую папку мне надо залезть на этот раз.
— Бел, но ты в таком состоянии! — запротестовал он.
— Послушай, — я взяла его за руку, — там есть раздел, который сначала не показался мне интересным. Он называется “Мед. обслуживание”. Я решила, что это какие-то внутренние файлы. Расходы на содержание наемников и так далее. Ведь работа у них опасная.
— А теперь?
— Теперь мне кажется, что эта ветка файлов может иметь отношение ко мне.
Глава 51
— Ты не доверяешь теперь и Шенсону?
Я напряженно вглядывалась в монитор, а Митчелл буравил пристальным взглядом мое ухо, словно высматривал симптомы недомогания.
— Кроме тебя я уже никому не верю, — коротко ответила я, отбивая пальцами на клавиатуре бешеный танец. Митчелл назвал это “чечеткой”.
— Рад, что попал в исключения, — он чмокнул меня в висок.
Папка “Мед. обслуживание” оказалась очень сложно запароленной. Если бы я зашла в нее раньше, обязательно обратила бы на это внимание и догадалась, что не могут обычные служебные файлы настолько охраняться.
Придется с ней повозиться.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Митчелл уже успел сходить сделать кофе, а я все билась с паролем.
— На удивление да, — кивнула я.
— Я думал о твоих словах, — сказал мой командор, — предположение конечно дикое. Но и в самом деле может вполне оказаться, что эти пилюльки не облегчали твое состояние, а вызывали его. Ведь до начала приема у тебя не было такого явного недомогания.
— Нет, сначала я себя чувствовала как обычно, — вспоминала я, — но я постоянно принимала специальные витамины, или что-то вроде того, разработанные по рецепту Шенсона. Не так давно на Айтарос поступила новая, улучшенная партия. Памер говорила, что формулу немного поменяли. Какое-то время я пользовалась ими. Потом было то обследование, на котором Памер сказала, что у меня проблемы. Мне начали колоть поддерживающие препараты. Немного изменили план терапии. И как раз симптомы стали навязчивее. Как мне объяснили, это связано с тем, что состояние прогрессирует.
— Теоретически, — задумчиво проговорил Митч, — тебя могли убеждать, что состояние критическое. И для этого давать препараты, которые вызывают недомогание. Их отмена должна вызывать временные ухудшения, чтобы ты успела убедиться, как тебе без них плохо и быстро принять новую порцию.
Он вдруг резко, взволнованно развернул меня к себе и порывисто поцеловал.
— Исабель, — выдохнул Митчелл спустя несколько минут, — а что, если ты на самом деле здорова?
— Тогда еще интереснее понять мотивы Шенсона.
Я дышала через раз, боясь дать себе напрасную надежду.
— Папка открылась! — сдавленно произнесла я.
И мы приникли к экрану уже оба. Документов оказалось немного. Но они дали ответ на главные вопросы.
Академик Шенсон принимал участие в исследованиях, посвященных двигателям искривления пространства. Он сам об этом говорил, я помню. Влияют ли они на организм человека. И хвастался, что их лаборатория обладает такими дорогими игрушками.
Только вот тогда я это не связала с таинственными появлениями кораблей “Черной смерти”. Теперь все было куда яснее — Куцер Шенсон не просто работал на “Черную смерть”. Если можно так выразиться, он находился в совете директоров.
А я была отдельной разработкой, которую следовало доставить в кратчайшие сроки для более глубокого изучения. Плановые осмотры не позволяли достичь нужных академику результатов. Он искал причины, почему лишь со мной так хорошо все получилось. И принял решение использовать мои клетки в качестве донорских. Для создания новых образцов.
Этна Памер была его ученицей и своим человеком. Она наблюдала меня и в определенный момент получила указания запустить план “Безнадега”. Так циничный академик назвал мой мнимый отказ мозга.
Мы нашли документ, где планировалось мое содержание в лаборатории, серия экспериментов надо мной.
— Какую кошмарную участь тебе готовили у Шенсона! — Митчелл побледнел от гнева. Попади сейчас ему в руки академик, живым бы не ушел.
Была там и квитанция на изготовление отслеживающего устройства и доставку на борт Айтарос. Разумеется, это курировала Этна Памер.
— Не пойму, зачем им морочиться кроссовками, если можно вживить чип отслеживания в твой медицинский браслет, например? — удивился Митчелл.
— Я начала носить его только когда мне поставили этот мнимый диагноз и я должна была постоянно обследоваться. До этого наши встречи с врачом были эпизодическими.
И тут грудь мою перехватило.
— Митчелл! — простонала я. — Браслет остался в шлюпке! А ведь мы ее взяли с собой?
— Проклятье!
Командор вскочил.
— Надо уничтожить его срочно. Конечно, я поставил шумовой щит, но кто знает, сработает ли он в случае “Черной смерти”. У них все очень хорошо с технологиями.