— Дурь — она от безделья в основном, — так говорил его отец. — Если заняться нечем, человек начинает маяться и искать себе занятие. Проще всего найти неприятности. Поэтому, Эдуард, надо работать!
«Надо работать» — вечный девиз Арама Акопяна. Собственно, этим Эдуард и занимался последние лет восемнадцать. Но сейчас он был уверен: ничего не поможет избавиться от ощущения чего-то неприятного, отвратительного, тошнотворного. Будто съел что-то испорченное, а теперь страдаешь.
Из-за чего так? Неужели совесть проснулась? Нет, вряд ли — всё-таки Эдуард искренне считал, что поступил верно. Разве же это плохо — открыть правду человеку, которого обманывают?
«Ага, ты ещё Лилит позвони и расскажи, сколько у её мужа было любовниц, — язвительно сказал он самому себе мысленно. — И послушаешь, что она о тебе думает».
Да, Лилит точно не была бы рада узнать правду. И обозлилась бы на Эдуарда ничуть не меньше, чем сейчас Алиса. А возможно, и больше…
Эдуард поморщился и потёр лицо ладонями.
Что же сделать, чтобы стало легче? Напиться не вариант. На работу ехать поздно. Тогда что?
Не найдя больше никакого занятия, Эдуард приехал к себе и отправился гулять с Барсом и Диной. Собак вечером выводила домработница, но погулять они были готовы всегда, даже если речь шла о совсем позднем времени — когда Эдуард вошёл в квартиру, стрелки часов показывали пятнадцать минут второго.
И уже на улице, глядя на то, как Барс и Дина гоняются друг за другом, щёлкая зубами, но не лая — подавать голос Эдуард им запретил, — он осознал, по какой причине ему настолько плохо.
Если правда причиняет человеку боль — стоит ли она того, чтобы её раскрывать? Он сделал Алисе больно — это Эдуард понимал отлично. И если бы ещё эта боль привела к тому результату, которого он хотел достичь…
Но нет. Скорее всего, Клавдия права и ничего у него не получилось.
Достаточно? Нужно сдаться?
Или попробовать что-то другое?..
Глава 101. Алиса
Эдуард не появлялся несколько дней. Не звонил, не писал. У меня был его телефон, я могла бы и сама написать ему сообщение в стиле «не желаю тебя больше ни видеть, ни слышать», но я отлично понимала, что это лишь спровоцирует его появление. Кроме того, это не было бы правдой на все сто процентов.
Я по нему всё-таки скучала. Несмотря ни на что, я ощущала жгучую тоску в области сердца, словно мне туда бросили горстку перца, и если я начинала думать об Эдуарде, мне быстро становилось тошно и муторно. В какой-то момент я даже пожалела, что пообещала Диане… Но потом одёрнула себя: нет, ни к чему это. Сестра мне важнее всех парней в мире, вместе взятых, а если я начну отношения с Эдуардом, Диана обидится. И ладно ещё если эти отношения будут временными, а если нет? Как они станут общаться друг с другом, как Диана примет своих племянников?.. О боже, Алиса, о чём ты, какие племянники… Совсем с ума сошла!
В понедельник я отправилась на работу в первую смену, и в конце рабочего дня, когда уже собиралась убегать из детского сада, мне пришло сообщение от Дианы.
«Эдуард прислал соглашение о расторжении договора».
Сухо, кратко, официально.
Выдержать тон я не смогла, ответила:
«Да и хрен с ним».
Диана ничего не написала, и через несколько минут, оказавшись на улице, я ей позвонила, решив не полагаться на мессенджер.
— Я не пойму, ты расстроилась? — ворчливо начала я, услышав её слабый голосок. — Повторю — хрен с ним! Забудь и живи дальше.
— Знаешь, это забавно, — с грустью вздохнула Диана. — Я понимаю, что расторжение было вопросом времени. И вроде я даже желала этого… Потому что злилась. Но вот оно пришло — и я понимаю, что мне обидно. И как я терпела это раньше? Я чувствую себя не человеком, а вещью, которую можно просто выбросить, если надоела или сломалась.
«Но ты ведь продавала себя, как вещь!» — подумала я, но вслух не сказала. Диана всё же моя сестра, и мне не хотелось её огорчать. Да и понимает она всё, не дурочка.
Странно было бы ожидать от Эдуарда иного поведения.
— Хрен с ним, — повторила я в третий раз. — Нашла о ком жалеть!
В этот момент я едва не споткнулась, наткнувшись взглядом на человека, о котором сейчас говорила.
Да-да, Эдуард собственной персоной стоял неподалёку от ворот детского сада и, прислонившись боком к корпусу своей идеально чистой машины, смотрел на меня, вопросительно приподняв одну из густых бровей.
На его лице была такая смесь из эмоций, что я буквально прикипела к нему взглядом, открыв рот и почти не вслушиваясь в то, что говорила Диана. Ирония, нетерпение, злость, нежность… а ещё — страх.
Много, много страха.
Усилием воли я заставила себя отвернуться и вслушаться наконец в голос сестры.
— Я всё подписала. Он был щедр, кстати, — квартира, в которой я сейчас живу, оплачена до конца года, и с утра пораньше мне на счёт капнула такая сумма… В общем, с поиском работы я могу не торопиться.
— Но ты и не медли, — произнесла я наставительно. — Зачем впустую деньги проедать? Лучше пусти их на первый взнос.
— Первый взнос — это хорошо, но последующие взносы тоже чем-то надо платить… — задумчиво протянула Диана. — Поэтому я не буду покупать квартиру, пока не найду нормальную работу. А ещё, знаешь… я думаю всё-таки получить высшее образование.
Я едва не скрипнула зубами.
Никак не привыкну, что Диана у нас теперь — не учёный-биолог, закончивший университет в Англии, а девочка со средним образованием. Что с этим делать, я не представляла. Как помочь ей с работой? Будь у Дианы вышка по биологии, я бы что-нибудь придумала. На худой конец всегда можно заняться репетиторством! Но у Дианы за плечами только школа. Не курьером же ей устраиваться?
— Об этом определённо стоит подумать, — сказала я негромко и неожиданно уловила движение неподалёку от себя.