— Ты дерзка, Кассандра. Ты помнишь мое имя?
— Нет, — я покачала головой. — Только то, кем являешься матери, и то, что ты сделал с ней.
— Я фер Ове, повелитель росомах, — в его голосе звучало самодовольство.
— А мы уж думали, вы вымерли все. А оказывается, аж цельный фер имеется.
Его глаза снова вспыхнули бирюзой.
— Дерзка, твоя мать была иной. Хитрой и эгоистичной да, но такого бесстрашия в ней не было. Она ползала у меня в ногах, моля пощадить и не наказывать за предательство.
— И чем же она предала тебя? — Мне стало любопытно. Правда, стоять было сложно. Болело всё.
Доковыляв до высокого пенька, уселась на него и выдохнула с облегчением.
— Спину прихватило во время доставки сюда, — я самодовольно уставилась на фера. — Носильщики больно слабые оказались. Померли по дороге, ни один не добрался.
— Ты их? — старик опасно прищурился.
— Сами, — соврала не моргнув. — По собственному желанию. Так что с мамой? Чем же она так не угодила тебе? Ведь с нами она шла сюда, правда?
Он кивнул, взгляд фера стал пугающе пустым.
— Чем... — его клыки сверкнули. — Она причина всему, что ты видишь, Кассандра. Ее вина, что росомахи теперь живут в лесах. Но это ничего, скоро моя армия будет готова, а с твоей помощью я усилю ее. Радужная драконица.
— Ага, — я важно кивнула, ощутив, как вступает в шею, — за меня пустынники армию дадут.
— Ну, цену себе ты знаешь, уже хорошо.
Фер странно разглядывал меня. Щурился. Его бордовые щеки немного тряслись, когда он открывал рот, что-то произнося беззвучно.
Он явно разглядывал мою спину. Я же, с трудом подняв руку, расстегнула верхние пуговицы рубашки, потому как ворот врезался в горло натянувшись.
— И все же, фер, в чем перед тобой вина матери? — отвлекла я его.
Он моргнул и повел головой, будто не сразу поняв, о чем спрашиваю.
— Она была обещана не твоему отцу, не этой ящерице. У меня было две дочери, обе темные ведьмы. Большего моя истинная выродить не смогла. Она тоже была вашего племени. И... Неважно, ее нет, и пусть земляные черви обгладывают ее плоть.
— Нормально, — рыкнула я. — А как же узы истинности?
— С ведьмой? — он выкрикнул мне это в лицо, брызгая слюной. — Связь с такой, как ты, это проклятье. Мужчина, что попадает под ваши ведьминские чары, более не способен никого ни любить, ни хотеть! Даже истинную не почувствует, пройдет и не заметит. Она забрала у меня право встретить свою оборотницу. Всего лишила, а взамен я получил лишь дочерей! И все. Все!
— Оу, — улыбка не покидала моего лица. — Я так понимаю, ты позарился на выгодного зятя, но мама решила по-другому?
— Ее мужем должен был стать ханым Долон! Правитель! Он был ей представлен, она приглянулась ему. И не как наложница, а жена. У нас с ним был союз! Сил наших армий хватило бы, чтобы сломать фьефы снежных барсов, тигров и львов. Но эта тварь неблагодарная сбежала! - Его мясистая ладонь сжалась в кулак. — Предала, мразь! Пошла за драконом, стоило тому ее поманить. Мерзавка!
Я поджала губы, понимая всю степень его злости. Ведьма действительно могла бы стать супругой ханыма и подарить тому сыновей, а феру росомах — желанного наследника.
— Земли бы объединились, и правителем стал бы внук. Это усилило бы положение твоего рода. И росомахи стали бы вторыми после волков.
Старик опустил плечи.
— Ты умнее своей мамаши. Да... Кассандра, да. Ее тьма была такой сильной. Долона трясло от мысли, что он заполучит ее на свое ложе. Но... вместо этого пришлось ему в наложницы, в откуп как извинения, отдать младшую дочь. Та хоть и была темной, но куда слабее. Так, пакостить только и могла. Слышал, она так и умерла в ночь, когда Долона привезли мертвым. Не смогла разродиться сыном. Мой внук остался в ее утробе.
— Вот ее мне действительно жаль.
Я прикрыла глаза. Что же, правда оказалась не столь прекрасной, как хотелось бы.
— К тому моменту, как вернулась мама, Долон был уже мертв, — открыв глаза, я взглянула на того, кто являлся моим дедом. — Твое положение... Да ты стал никем. Союзник проигравшего. Земли отошли драконам, волки не потеряли величия, но теперь там ханым Руньярд и в альянсе с ним снежные барсы, тигры, львы да медведи. А вот росомах нет. Вы забыты.
— Я смотрю, и словами бить ты умеешь. Хм... это даже странно, в тебе все же есть что-то и от меня.
Я осмотрела его и скривилась в ответ.
— Ты мне послужишь, Кассандра. Сначала я отберу твою тьму, чтобы из бешеных сделать покладистых рабов. А после, если ты переживешь обряд — продам тебя атолам в Пустынных городах. И они заплатят мне псами. Моей армии хватит, чтобы задавить молодого ханыма. Руньярд пожалеет, что вылез из утробы матери. Я стану следующим владыкой.
— А наследничек?
— Ведьм хватает, Кассандра, немного зелий, и выродят. Я получу власть, и ничто меня не остановит.
Глава 111
Между нами повисла тишина. Она напрягала, давила. И вроде было что сказать этому жирному выродку, да слова не шли.
Тьма ему, выходит, моя нужна. И вдруг я вспомнила один из своих снов. Палатку, что стояла неподалеку. Как проснулась в ней...
— А меня ведь ты тогда для себя оставил, — пробормотала я. — Нужна была, да?
Его тяжелый взгляд остановился на мне. Не было в нем ни тепла родственного, ни толики радости.
Холод и злоба.
Гнев и зависть. Желание заполучить власть. А для чего, он, наверное, уже и сам не понимал.
Унижение и неспособность принять поражение сделали свое черное дело.
— Ты темная от рождения, почему бы не сохранить жизнь? Та вторая, что в пеленках еще лежала, простой драконессой была. Ничего в ней интересного. Ее бы я убил...
— Нет! — мой голос сорвался на рык. — Никто не смеет трогать мою сестру! Никто! — Фер слегка вздрогнул, словно не ожидая от меня такой злобы. — В отличие от тебя, старик, я свою семью люблю. То, что ты от нее оставил, пес!
Он усмехнулся, сделал шаг