Глава 17
В этой глубокой задумчивости меня и подловили. Вечером студенты чаще всего делали домашние задания, поэтому мало кто гулял в такое время. И вначале я услышала сдавленный шепот:
– Почему проклятие на ней не сработало?
– Эта дрянь уже под защитой милорда, – ответила другая девушка.
Мягко говоря, они не очень-то скрывались, раз я так отчетливо расслышала голоса. Но, повернувшись, увидела лишь угол здания и какую-то пелену. Иллюзия, доступная драконам и уникалам земли. Ни лиц, ни фигур не разглядеть, а по голосам я никого не узнала, особенно в шепоте. Да и скажем прямо, я не общалась со всеми одногруппницами настолько часто, чтобы угадывать их в каждом звуке.
Поняв, что говорят точно обо мне, я решила не связываться и прибавила шага, молча благодаря Варгата, чей амулет потребовался так скоро. Но девицы не унялись. Какое-то мощное заклинание ударило мне в спину и снесло с ног – видать, решили, что скрытыми маневрами меня не достать, то есть можно рискнуть и выдать себя. Вообще ничего не боятся? Даже шанс вылететь из академии их не пугает?
Хотя о чем я? Если прямо сейчас меня здесь добьют, то никто никогда и не вычислит виновниц. А в том, что меня собираются убить, сомнений не оставалось. Так и произошло бы, если бы Юта не навязал мне сегодня немного собственной магии. С ее помощью я смягчила падение, а затем взмыла вверх метра на полтора. Не примеряясь, ударила сразу магическим пластом – и девушек невероятным давлением буквально распластало по дорожке. Они корчились от боли, но шокированно таращились на меня, не понимая, откуда у универсала взялась такая мощь. Разумеется, вся дымчатая иллюзия с их фигур спала и теперь я без труда узнала одноклассниц. А я и не подозревала, что соперничаю еще и с ними, сидели-то тише воды ниже травы – не то что высокомерная Катрина. Потребуется еще один такой же взмах – и от них мокрого места не останется! Но в последнюю секунду я сдержала порыв. А если я их прикончу, то, получается, накажут уже меня? И как я объясню тот факт, что противостояла сразу двум нападавшим гораздо сильнее меня?
Я быстро опустилась на землю и бросила тоненькую воздушную волну совсем не в девушек, а в сторону. Они, поняв, что давление ослабло, вмиг бросились в атаку – раз уж началась такая заваруха, то меня точно нельзя оставлять в живых. А я отчаянно завизжала и упала на колени, закрывая голову руками еще до того, как рядом со мной возникло пламя и полетели камни. Девушки изумились, почему вдруг я из сильного противника превратилась в забитую жертву, но отступить уже не могли. Я получила два очень болезненных удара и обожгла руку, но ради моей ставки эта жертва была необходима.
Как и ожидалось, серьезного вреда мне причинить не успели. Эти дуры ведь не знали, что декан задержался в кабинете в столь поздний час, и не отметили, что я бросила воздушную волну не в них, а в его окно – может, стекло и не разбила, но внимание определенно привлекла. Добавила и визгов, чтобы Эллес без труда нас обнаружил. Декан не выбежал из здания – он выпрыгнул прямо из окна, и теперь встал передо мной с непроницаемым щитом. Пламя рядом вмиг погасло, а студентки замерли в настоящем ужасе. Мне ведь не надо доказывать их вину – он собственными глазами все видел! Несмотря на ожог, я улыбнулась.
Ситуация разрешилась за пару минут: меня окружили лекари, а этих идиоток арестовали. Никто и не слушал, что они там вякают и как называют меня «подлой тварью, которая всех обманывает и скрывает свою силу – не иначе черный резерв». Боль меня мучила от силы четверть часа, даже в лазарете не оставили на ночь, зато за один присест минус два врага. Да что они все в этого Эллеса так вцепились, что человеческий облик от ревности теряют?
Хотя… он ведь на самом деле хороший. Все еще бледный от негодования, милорд Эллес проводил меня до комнаты и уже перед дверью произнес:
– Настя, именно о таких последствиях я и говорил. Все еще уверена, что тебе не нужна моя защита?
Я задумчиво покачала головой и вошла в свою комнату, оставив декана в недоумении. Меня вдруг озаботила моральная дилемма. Эти две девушки, уже бывшие студентки, отчаянно вопили о моей подлости. По-своему они правы, ведь на самом деле все произошло не совсем так, как подумал декан Эллес: я действительно просто притворилась жертвой на последнем издыхании. С моей стороны, я проявила смекалку и огромное сострадание – им всего лишь пришлось на некоторое время лишиться свободы, а не жизни. Они напали первыми, и я нашла самый достойный выход из положения. Но если подлость называется подлостью только с одной точки зрения, то является ли она на самом деле таковой? К примеру, если Юмина Тахариона считают страшным преступником, то не потому ли, что никому не видна полная картина?
Перед экзаменом я слышала шепотки вокруг. Неведомо каким образом, но все уже знали, по какой причине отчислили сразу двух студенток. Кажется, никто меня не осуждал и их не оправдывал – напали практически на глазах у декана! Да даже если бы я не была его любимицей, он все равно бы мимо не прошел. Но какой-то непонятной логикой это лишь укрепило всех в мысли, что у нас с Эллесом отношения. Ученики просто перекидывались сплетнями, не делая категоричных выводов, и, вероятно, очень быстро устали бы мусолить эту тему. Однако бестактный Егор заправски хлопнул меня по плечу и громко произнес:
– Молоток, Настюш! Продолжай в том же духе, и скоро их станет столько же, сколько нас! Хотя и тогда не останавливайся.
Наши расхохотались, хорошо понимая, что это просто шутка. Но другая половина класса юмор не оценила – наоборот, они начали многозначительно переглядываться. Нелепой ремаркой Егор будто объявил состязание: кого из нас в итоге останется больше. Ну не дурак ли?
Но я пока не могла обращать внимания на происходящее – обдумывала ход экзамена. Так же, как и в первый раз, дотянула до конца очереди и вышла к комиссии последней. Я теперь не могла не