— Ну, а как же. Это же твои матросы, — как о само собой разумеющемся произнесла она.
— Понятно. Кстати, а какое сегодня число?
— Втрое апреля.
— Вот оно как. Получается почти две недели без сознания пролежал, — произвёл я нехитрый подсчёт.
— Хорошо, что выжил. Сергей Романович и не чаял тебя вытащить. А как температура спала, сказал, что мол это ты сам себя и вынул с того света. Уж и не знаю, что он хотел этим сказать.
— Что-то случилось за эти дни, — не обращая внимания на её слова, спросил я.
— Случилось, — с горестным вздохом произнесла она. — Позавчера броненосец «Петропавловск» на мине подорвался. Да так, что разом под воду ушёл. Спаслось меньше сотни человек. Страсти какие. А за три часа до того, погиб «Страшный», поговаривают, что напоролся на японцев когда возвращался с Элиота, где ставил мины.
Итак, выводы неутешительные. Изменения в исторических событиях происходят только если я лично прикладываю к этому руку. В противном случае всё идёт по старой колее, с незначительными вариациями. В известной мне хронологии, «Страшный» отправился к островам Элиот на разведку. Здесь, для постановки мин близ временной базы японского флота. Незначительные отличия, известный итог, на обратном пути столкновение с японцами, неравный бой и гибель.
Очень может быть, что старушка решила выключить из уравнения раздражитель, чтобы я не умудрился случайно спасти Макарова.
Если взять конкретные события в известной мне истории, то деятельность Степана Осиповича выглядит не очень. До его появления противник нёс потери наряду с русскими моряками. С прибытием же беспокойного адмирала, русская эскадра раз за разом получала по щам. И вновь наши смогли нанести ущерб уже после гибели командующего. Вывод. Пользы от него оказалось как с козла молока.
Но правда заключается в том, что он поднял боевую подготовку на качественно иной уровень. Отработал слаженность эскадры. Поднял боевой дух личного состава, как нижних чинов, так и офицеров. Он заложил фундамент будущих побед, чем пришедшие ему на смену не сумели воспользоваться. И благодаря чему он сам смог бы нанести поражение японцам на море. Я в этом уверен.
Вот и решила старуха устранить попавший в её жернова камешек. Убрать окончательно не получилось, уж и не знаю по какой причине, зато удалось подвинуть, и смахнуть с игровой доски столь важную фигуру.
Расстроило ли меня это? Признаться, скорее лишь вызвало досаду. Потому что в победу России я никогда и не верил, а Макарова похоронил с самого начала. И вообще, отыграть такую личность у старухи для меня было практически нереально. Радовало хотя бы то, что не погиб, а лишь на время вышел из игры. Да, состояние сейчас не очень, зато я жив, а не торчу в этом проклятом мраке безвременья.
Буду ли я стараться ещё что-то изменить? Несомненно. Но лично я могу повлиять на события лишь ситуативно. Для серьёзных сдвигов необходим системный подход. Такой, при котором механизм сумеет работать эффективно даже без меня.
Увы, но о создании политической партии придётся забыть. Этот путь не для меня, а ввязываться в игру по чужим правилам попросту глупо. Меня там разделают под орех на раз-два. Причём совсем не обязательно это будут враги. Управятся и сами мои сподвижники на политическом поприще. Хотя бы потому что не имеющие амбиций политикой заниматься не станут. Как не будут терпеть и поучений какого именно курса им следует придерживаться.
Поэтому я лучше постараюсь прибрать к рукам административный ресурс, как в вертикали власти, так и в горизонтали. Для чего потребуются связи и грамотные исполнители, за спинами которых можно будет чувствовать себя достаточно уверенно. Я прекрасно отдаю себе отчёт в своих способностях и, увы, мне такой воз не потянуть.
Так что, выиграть войну я даже не надеюсь. Факт. Зато я могу её использовать для того, чтобы обзавестись соратниками. Теми, на кого смогу положиться, и кто будет готов поддержать мои начинания. Война обнажает души, и показывает без прикрас, кто есть кто. Вот тут-то я и постараюсь присмотреть себе будущие кадры…
— Как вы себя чувствуете? — взяв меня за запястье, поинтересовался Миротворцев.
— Полагаю, что жить буду, — улыбнулся я.
— Определённо, — заверил меня доктор. — Кстати, благодарите за это самого себя. Помогли переданные вами записи. Признаться, мне очень интересно откуда они у вас? Что ни страница, то откровение в хирургии, и в основе своей в военно-полевой. Только не говорите мне о древних трактатах.
— Но это так и есть, Сергей Романович, — улыбнулся я.
— Уж простите, но я в это не верю. Хорошо. Где именно вы нашли труды из которых выписали то, что передали мне?
— Вы решили меня допросить? — хмыкнул я.
— Я должен знать…
— Зачем, Сергей Романович?
— Я успел убедиться в действенности изложенных в вашей тетрадке методах и мир непременно должен узнать о них.
— Ну так и несите миру разумное, доброе, вечное. Разве я вам в этом мешаю? К тому же, я передал вам лишь общие описания, отрабатывать это на практике, подводить теоретическую базу и обоснование придётся уже вам. Полагаю, там материала не на одну научную работу.
— Но если у изложенного вами есть первоисточники, я должен оттолкнуться от них. А иначе можно получить обвинение в присвоении чужих трудов.
— Это не мои трудности, Сергей Романович. Лично меня устраивает то, что благодаря этому вы сумели вытянуть меня с того света и сможете спасти ещё множество жизней. А что до древних трактатов, то вы с чистой совестью можете сослаться на знакомого упоминавшего в разговоре с вами о том, что древние применяли такие-то методы лечения. Точный источник вам неизвестен, но проведя изыскания в этой области, вы получили результат, который и озвучиваете мировому сообществу. И, заметьте, ни слова лжи.
Признаться, разговор с будущим мировым светилом медицины меня утомил и я хотел уже было вновь провалиться в сон, кода вдруг раздался гулкий разрыв крупнокалиберного снаряда. За ним последовал ещё один, ещё и ещё. Что там у нас с датой? Второе апреля? Ну всё верно, в этот день адмирал Того затеял последнюю бомбардировку Артура.
Вскоре им начали отвечать перекидным огнём наши корабли. Я же решил всё же поспать. На баллистику вражеских снарядов мне не повлиять. Госпитальное судно «Монголия» вроде как за всю войну не получило ни одного попадания. А потому