Но всё же нельзя сказать, что компаньонке так уж нравилось здесь жить. Нет, разумеется, она была искренне благодарна баронессе за то, что та выдернула её буквально из нищеты. Если бы не щедрое предложение Эльзы фон Герберт, лучшее, на что смогла бы рассчитывать Агнесса — роль жалкой приживалки в каком-нибудь богатом доме старых знакомых.
Однако, как и любая взрослая женщина, Агнесса фон Мальнхоф мечтала иметь свой собственный угол и не зависеть от капризов и желаний хозяйки. И Господь услышал её молитвы!
Кто знает, что там было в голове престарелой тётушки покойного мужа. Но, обойдя всех скандальных кузенов и кузин, старуха оформила завещание на вдову старшего племянника. Пусть почтенная дама дожила до весьма преклонных лет и при этом никогда не была слишком богата, зато всегда отличалась прижимистостью и расчётливостью.
Пока баронесса ездила в столицу по своим делам, Агнесса фон Мельнхоф уже успела встретиться с законником и разрыдалась от счастья прямо там, у него в кабинете, узнав, что ей остался в наследство старомодный, несколько запущенный небольшой особняк и довольно приличное количество золотых.
Компаньонка уже даже съездила посмотреть своё новое имущество и там, столкнувшись с двоюродным братом покойного мужа, выслушала о себе кучу гадостей. Но даже это не испортило даме настроения. Крошечный особнячок в Вальдебурге стоил значительно дороже, чем приличный дом где-нибудь в провинции. Городской особняк компаньонка сразу же выставила на продажу, и буквально за несколько дней нашёлся покупатель. Оставалось уладить ещё одно дело – уволиться.
Когда баронесса собрала в холле всю прислугу и объявила, что после долгой отлучки домой вернулся её муж, Агнесса фон Мельнхоф чуть не прослезилась от радости, понимая, что теперь она больше не нужна госпоже. Всё же компаньонка дама была ответственная и подводить свою нанимательницу внезапным увольнением не хотела.
- …на конец недели назначена сделка. Я рада за вас, госпожа баронесса, что муж ваш вернулся, и вы больше не нуждаетесь в моих услугах.
У Эльзы не было слишком уж сильной привязанности к вдове, работающей у неё. Но сейчас, когда в доме поселился муж, когда избитый Арт лежал со сломанной лапой… в общем, увольнение госпожи Агнессы Эльза восприняла как ещё один камушек в свалившейся на неё лавине.
«Да какая теперь разница… Повезло Агнессе, ну и слава богу! Хоть у кого-то появилась определённость в жизни...».
Госпожа баронесса поздравила свою компаньонку, подарила ей на память очаровательную брошку с крупным тёмно-фиолетовым аметистом и позволила остаться в доме до тех пор, пока все дела счастливой госпожи фон Мельнхоф не будут улажены.
***
После той ночи, проведённой возле больной собаки, их отношения с мужем странно потеплели. Эльзе, безусловно, польстил его восхищенный , а главное, понимающий взгляд, когда она читала стихи.
Во дворце герцога поэзия была не в почёте. Это Эльза могла себе позволить тратить деньги на книги, а в целом стихи использовались высокородными лордами очень утилитарно. Например, в стихотворной форме было модно оформить приглашение на бал. Или же в большой праздник можно было на пиру прочитать написанный уличным поэтом мадригал в честь мудрого герцога и его прекрасной жены. Как правило, такие стихи читались в начале пира, до того как гости успевали надраться.
А вот их ночной разговор о поэзии Востока, о стихах Леона Нуара, того самого автора, чьи катрены читала Эльза, о философских мыслях, облаченных в форму рубаи, произвели впечатление на обоих супругов. Поскольку Эрик почти не выходил из комнаты, чтобы Арт всегда чувствовал его присутствие, как-то так повелось, что есть они теперь садились вместе в его комнате. И если первые дни трапеза в присутствии госпожи фон Мельнхоф была излишне официальной, то через несколько дней, когда занятая своими делами Агнесса предпочла есть в своей комнате, эти обеды и ужины стали казаться супругам все интереснее и интереснее.
Эрик медленно и неторопливо, со вкусом рассказывал Эльзе о жизни в Джалире. У него оказался достаточно богатый язык, и Эльзе иногда казалось, что она явственно видит и двух мальчишек, пробирающихся мимо деревень, где жили людоеды, и удивительной красоты помещения дворца раджана, и великолепные сады и парки с фонтанами.
В свою очередь, Эрик не уставал задавать вопросы о её бизнесе. И с удивлением узнал, что идея такой необычной игрушки пришла жене в голову, когда они заказывали памятник его матери.
- Кстати… – Эрик отложил вилку и, глядя Эльзе в глаза, сказал: - Я очень благодарен тебе за то, что ты установила этого ангела. Там, в Джалире, я часто думал об этом и боялся…
- Ты боялся, что я решу сэкономить и не доведу дело до конца? – усмехнулась Эльза.
- Ну… в общем, да… – барон явно чувствовал некоторое смущение и тут же попытался завуалировано извиниться: – Я же тогда почти не знал тебя…
- Можно подумать, теперь ты хорошо меня знаешь! – фыркнула Эльза.
- Нет… – задумчиво улыбнулся барон. – Но это и есть самое прекрасное: узнавать тебя постепенно, каждый день находя что-то новое.
Эльза слегка порозовела и, стараясь скрыть смущение, подвинула Эрику блюдо с мясным пирогом.
- Попробуй, моей кухарке этот курник удаётся особенно хорошо.
Даже есть теперь оба предпочитали не по очереди в трапезной, а здесь, в комнате барона. Лотта тихо накрывала стол и исчезала, понимая, что за этим гостем госпожа будет ухаживать сама.
Глава 55
Как-то незаметно и не напряжённо господин барон прижился в доме собственной жены. Арту стало лучше, он пошёл на поправку. Но, поговорив с хозяйкой дома, съезжать Эрик фон Герберт не стал, а напротив, приказал перевезти все свои вещи в особняк баронессы.
- …ты прав, для окружающих будет выглядеть очень странно, что мы не живём в одном доме. Но учти, – баронесса с некоторым подозрением взглянула на мужа, – это не значит, что я действительно собираюсь становиться твоей женой.
- Да я, собственно, и не претендую… – несколько раздражённо ответил Эрик. – Я могу даже платить тебе арендную плату, если пожелаешь.
- Пока ещё я в