- Ты хочешь погулять с собакой?
- Арта я, конечно, возьму с собой, но у меня есть вот – он вытянул передо мной руку и показал лежащие на ладони серебряные монеты.
- И что ты хочешь купить?
- Не знаю, просто посмотрю, что продают, – пожав плечами, ответил мне он. И тут же пояснил: – Это мне госпожа Фертинс подарила на свадьбу.
- Что за госпожа Фертинс? – уточнила я.
- Очень достойная госпожа! И родители ее меня любили! Когда маменька жива была, они нашими соседями по поместью были. Я обещал, что на ней женюсь, – печально сказал мой муж. – Но господин фон Гольц не разрешил…
Господи ты, Боже мой!..
- Берта, будь добра, сходи с господином бароном до лавочки и покажи ему, где и что здесь продают, – а шёпотом я добавила: – Проследи, чтобы его не обсчитали, и он ни во что не вляпался, – и громко добавила: – К обеду непременно быть дома!
Берта с улыбкой закивала, соглашаясь с моим решением, и ласково заговорила:
- Ну что, господин барон? Берите вашу собачку и пойдём смотреть, где вы теперь лакомства покупать будете.
Мужа и сиделку я проводила вздохом. Я действительно не знала, что с ним делать. Хорошо, что у этого увальня вроде бы достаточно покладистый характер. Но для своих лет он кажется совсем бестолковым ребёнком. Надо бы в обед выспросить у него, как он ухитрился остаться таким инфантильным. Почему-то я всегда считала, что раньше дети взрослели намного быстрее. Во всяком случае, ни Берту, ни горничную, ни повариху не удивляло, что я рассуждаю как не слишком опытная, но достаточно взрослая барышня. Что-то с ним не так, с этим парнем.
Разговор с Кориной и Брунхильдой меня удивил. Нанимал их дядюшка на время до моей свадьбы, но платить он им не собирался. Оказывается, прислугу здесь нанимают не за деньги, а за койку и еду. Правда, если прислуга работает долго, то хозяева обязаны еще и следить за тем, чтобы люди были прилично одеты. Но опять же, никаких жёстких регламентов типа: год отработала – платье получила, не существовало. То есть я сама своим хозяйским взглядом должна определить, что у служанки поношенное платье. И в таком случае или отдать какую-то свою старую тряпку, чтобы она перешила, или же купить новый отрез дешевой ткани.
Поскольку вопросы я прямо не задавала, опасаясь, что дядюшка пообещал им шальные деньги, которые потом выплачу я, то мне кажется, что женщины так и не поняли, насколько я неопытная хозяйка. Зато я выслушала жалобы Брунхильды о том, как она в одной семье год отработала, а они переехали и даже на косынку ткани не дали.
– От так и бросили, пресветлая госпожа! Ведь обещались всяко одевать, когда нанимали! И семья-то такая приличная, всё в церковь ездили молиться. Да святых отцов в гостях принимали и на монастырь жертвовали.
Всё это мне казалось несколько странным и не очень правильным. Но и обещать женщинам, что всенепременно каждый месяц буду им первого числа выдавать зарплаты, я не стала. Придёт Берта, мы с ней всё обсудим. А там уж я решу: сшить ли Брунхильде новое платье, потому что старое уже потёртое и ползет по швам, или оплатить работу как-то по-другому.
К обеду барон с Бертой вернулись вовремя. Мальчишка был доволен прогулкой и хвастался новым свистком:
- Я Арта надрессирую. Мне даже командовать не нужно будет! Свистнул раз – он сидит. Свистнул два – он палку принёс! Очень полезная штука!
Обедали мы сегодня втроем вместе с Бертой. И я заметила забавную вещь. Как только горничная и повариха узнали, что Берта останется со мной постоянно в качестве компаньонки, обе стали называть ее госпожа Берта. Сиделка заметно смущалась. И когда Корина вышла из трапезной, я тихонько шепнула компаньонке:
- Так и надо. Раз уж у тебя теперь должность повыше, значит, пусть обращаются “госпожа Берта”.
- Да как-то оно и не ловко…
Сиделка смущалась, но в то же время такое обращение ей явно льстило. Я решила подбодрить её и пообещала позаботиться о том, чтобы у нее была отдельная уютная спальня. В общем-то, разговоры за столом мы вели в основном о хозяйстве, потому юный барон слегка заскучал. Поняв, что мы так и будем обсуждать какие-то шторы и покрывала, он вдруг заявил:
- А к маменьке на кладбище мы когда поедем? Я ей обещал, что обязательно каждый год на Святый день буду могилку навещать.
Я почувствовала себя неловко. Это у меня нет никаких душевных страданий по поводу смерти матери настоящей Эльзы. Я даже не помню эту женщину и не представляю, как она выглядит. А вот мальчишка действительно потерял мать, и для него это вполне может быть серьезной душевной травмой. Проблема была в том, что у меня не было ни лошади, ни коляски, чтобы свозить его туда. Поэтому я только вздохнула и ответила:
- Эрик, как только я немножко разберусь с делами по дому, обязательно свожу тебя на кладбище.
- А когда? Я маменьке обещал, – на его глаза набежали слезы. Впрочем, пролить их он так и не успел.
- Постараюсь на следующей неделе.
- Ну и ладно. Только не забудь, – покладисто ответил муж. - А можно мне еще пирожное?
Никаких пирожных у нас на столе не было. Зато Брунхильда приготовила очень вкусную шарлотку, которую обильно украсила взбитыми сливками. Пока юный барон ел добавку пирога, перепачкав щеки и нос воздушной массой, я с грустью думала о том, что совершенно не представляю, что с ним делать и как воспитывать. Слишком мало я знала об этом мире и абсолютно не представляла, чем занимаются взрослые серьезные бароны.
По-хорошему: его бы отдать в какое-нибудь училище , чтобы подготовить к институту. Только вряд ли здесь есть институты и подготовительные курсы. Придется что-то решать самой.
Глава 16
Первые дни моей семейной жизни прошли в непрерывных хозяйственных заботах. Прежде всего, пришлось озаботиться двумя вещами: обустройством комнат со спальными местами для Берты и для барона. А через два дня Брунхильда сообщила, что продукты подходят к концу