Жрец находился на коленях перед статуей Тешуба. Даже одного взгляда на скультуру было достаточно, чтобы понять — перед нами творение из мастерских каменоломен Супилилиума. Несколько жрецов рангом пониже, вели мирские беседы, не обращая внимания на прихожан. Кроме нас в храме находились две женщины. С ног до головы закутанные в покрывала. Как и всё остальное, служба в храме у хурритов, была поставлена из рук вон плохо.
— Сартаман, — обратился Этаби к жрецу, когда тот закончил молиться. Седовласый старик обернулся, силясь рассмотреть говорившего при свете факелов, освещавших большую залу храма.
— Это я, Этаби, сын Сака-Тешуба, сына Арташшумара.
— Сына Шуттарна II? — спросил старик, стараясь разглядеть лицо Этаби.
— Да, — улыбнулся хуррит, — сына Артадама I, сына Сауштатара. — Этаби собирался продолжить, но старик остановил его жестом:
— Я знаю кто ты, хотел узнать, не забыл ли своих предков, когда шатался среди безродных псов.
— Нет, помню ещё предков до самого Кирта, — Этаби обнял жреца.
— Пошли ко мне, поговорим. Ты вырос, возмужал, борода больше чем у отца была, настоящий хурре он был, — вздохнул старик, поворачиваясь к нему спиной.
«Вот так просто можно войти в главный храм, говорить с верховным жрецом», — у меня буквально внутри всё переворачивалось. Такую безответственность и халатность враг непременно накажет. Сам же Этаби рассказывал, как его деда отравили с помощью стражника. Неужели и это не стало для них уроком?
Комната Верховного жреца выглядела аскетично — груда выделанных шкур на топчане в углу. Факел в стене, нещадно чадивший и маленькое оконце, служившее как вытяжка и как дополнительное освещение.
Несколько минут Этаби говорил со жрецом, старик не обращал внимания на меня и Элсу.
— Это мои друзья Арт и Элса, — представил нас хуррит, — Арт хотел спросить у тебя про народ хурре и про эсоров.
Жрец первые внимательно посмотрел на меня, задержав внимание на лице. Он коротко спросил хуррита и тот засмеялся, переводя мне вопрос:
— Он спрашивает почему у тебя глаза цвета солнечного неба.
— От отца достались, — буркнул в ответ, хотя понятия не имел ни кто мой отец, ни какого цвета у него были глаза. Этаби, вероятно, сгладил мой ответ, потому что жрец улыбнулся и обратился ко мне на языке хеттов:
— Что ты хочешь знать?
— В Хаттуше, один эсор сказал, что хурре и эсоры были одним народом. Если это правда — почему вы воюете? — Мой вопрос удивил жреца, он даже не смог скрыть удивления. Несколько минут они о чём-то горячо говорили с Этаби. Мой друг мягко увещевал жреца, впервые видел Этаби таким внимательным и даже почтительным. Я уже пожалел, что ввязался в это дело. Думал, что получу информацию, убью время. Оставшееся до вечера перед встречей с правителем Вешикоане. А перед моими глазами разворачивалась драма — голос жреца крепчал, а голос моего друга становился извиняющимся.
— Этаби, пойдём, это была глупая идея, — прервал их диалог. Элса даже радостно выдохнул, надеясь покинуть комнату, где трудно было дышать от чадящего факела. Не знаю, что повлияло на жреца, но он резко переменился в лице, улыбаясь, словно увидел дорогого ему человека. Он снял со стены факел и произнёс одно слово:
— Дале! — Этаби взял из его рук факел и пошёл впереди. Переглянувшись с меоном, последовал з
а ним, недовольный тем, что я сам и затеял. В противоположном от комнаты жреца углу залы находилась тяжёлая дверь. Жрец сдвинул засов и нажал на камень: что-то глухо щёлкнуло.
— Надо толкнуть, — перевёл слова старика хуррит, наваливаясь плечом на дверь. Тяжёлая массивная дверь поддалась, открыв нашему взору каменные ступени, уходившие вниз. Я насчитал пятнадцать, прежде чем мы очутились в просторном помещении. Этаби высоко поднял факел — в отблесках пламени были видны деревянные стеллажи, уходившие вглубь помещения.
— Сюда давно никто не заходил, — перевёл Этаби слова жреца, — все ответы можно найти здесь со времён народа «саг-гиг-га».
Глава 20
Я не знаю сколько времени мы провели в подвале храма, но снаружи была ночь, когда жрец соизволил нас отпустить. Не раз мысленно проклял свое любопытство: жреца надо было только раздраконить, а останавливаться он просто не умел. Поняв, что света одного факела будет недостаточно, Сартаман позвал прислужника, заставив его принести ещё пару факелов. Помещение с информацией впечатляло — стеллажи, сколоченные из брёвен, занимали все пространство подвала. И всё это было заставлено глиняными табличками самых разных форм. Улучив момент, взял в руку одну из них: символы перемежались и изображениями животных, меча, лука, человеческих фигур.
— Здесь самые первые записи, — перевёл слова жреца Этаби. Служитель культа Тешуба, повёл нас в самый дальний угол. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, «книжным полкам» в этом углу сотни лет. Почерневшие и частично трухлявые брёвна словно грозили обрушиться в любой момент. Сартаман порылся в табличках, радостно воскликнув, вытащил несколько. Это продолжалось несколько часов, переходя от стеллажа к стеллажу, жрец читал записи. Первое время мне действительно было любопытно, но большое количество информации просто забивало всю голову.
Если вкратце, то Инлал не совсем был прав, говоря, что эсоры и хурре один народ. По записям в храме Тешуба, вначале был народ «саг-гиг-га», по словам Сартамана это означало «черноголовые».
— Это было очень много лет назад, — читая, сразу переводил на доступный язык жрец.- Тогда ещё все люди, отличавшиеся от животных умением говорить и думать, называли себя «саг-гиг-га».
На мой прямой вопрос как же называется этот народ сейчас, жрец не смог найти ответа. Но всё-таки дал очень интересную информацию.
Народ «Саг-гиг-га» занимал огромные территории, выходящие к морям с обеих сторон их земель. С географией я дружил, теоретически предположил, что речь идёт о Средиземном и Красном море.
— Много поколений народ жил мирно, возделывая поля и помогая друг другу, — читал таблички Сартаман, — пока не пришла беда.
Бедой оказалось расслоение: часть народа стала богатеть и освоила торговлю. Другая часть народа преуспела в войнах с непокорными соседями. Конфликт между «купцами» и «воинами» нарастал, пока во времена царствования правителя Син-Магир не пролилась кровь. До этого времени «саг-гаг-га» никогда не проливали кровь соплеменника. Дошло до того, что народ разделился, часть выступила за «купцов», другая часть благоволила к «воинам». Правитель Син-Магир тщетно пытался примирить враждующих, конфликт