В этот момент мой напарник громко испустил газы, а секунду спустя справил нужду прямо на месте, кривясь от боли. Вонь была такой, что даже хетты её почувствовали, находясь в двадцати шагах.
— Ублюдки, — размахивая плетью, к нам двинулся толстяк, бивший меня при встрече. За время путешествия наше обоняние несколько смирилось с запахом вонючки, но в этот раз он превзошёл самого себя. Зажимая нос левой рукой, хетт всё-таки дошёл до нас и обрушил град ударов на вонючку. Тот втягивал голову в плечи, пытаясь минимизировать последствия, но хетт не унимался.
— Он мёртв, — хетт не сразу услышал мои слова. Вонючка уже не дёргался, разбитое в кровь лицо смотрело в небо полуоткрытым ртом и бесцветными глазами. Хетт остановился и крикнул одного из охранников неподалёку. Лишь только когда стражник подтвердил, что вонючка не дышит, толстый успокоился.
— Выбросьте этот навоз в реку, — один из хеттов вырвал, пока выбивал клин из колодок, чтобы можно было оттащить труп умершего.
— С этого тоже снимите колодки и завяжите ему руки за спиной, — распорядился главный тюремщик, прикрывая рот и нос отворотом туники. Я вытерпел удары по клину, хотя они больно отдавались в позвоночник, и вздохнул, забыв о вони, получив долгожданное облегчение. Не споря, завёл руки за спину, но молодой хетт оказался человечным, связав их впереди.
Двое из рабов, что успели съесть свою порцию каши, взяли труп вонючки и понесли в сторону реки. Из его дырявых шароваров по земле оставался след испражнений, но общая концентрация запаха значительно уменьшилась, давая дышать. Дойдя до реки, рабы бросили тело умершего в воду: течение понесло его на юго-запад. Пара раз среди бурных вод показалась фигура вонючки и исчезла за камнями, что торчали в стремнине реки.
— Загоняйте их, — распорядился толстяк. Рабы облизывали свои ладони в поисках последних крошек каши. Труднее всего в пещеру вошли Этаби и Элса, свод был невысокий, пришлось сгибаться и идти в раскорячку. Изнутри пространство было больше, до свода оставалось добрых два метра. Перед заходом людей в пещере побывал вооружённый хетт с факелом, вышел уже с пустыми руками. Факел освещал лишь переднюю часть, глубина пещеры оставалась тёмной.
Когда последние из рабов вошли в пещеру, хетты, сдвинули большой камень у входа. Сумеречный свет проникал через щели толщиной в руку человека. По разговору снаружи, не довольствуясь камнем, хетты оставляли охрану. Снаружи потянуло дымком, пока мы сидели при свете факела, а чуть позже появился запах жареного мяса.
Рабы, забитые и истощённые, не шли с нами на контакт, оставив нам довольно большое место у выхода из пещеры. Так, сами того не зная, мы изначально заняли лучшее место, так как в глубине пещеры рабы устроили отхожее место.
Разговаривать сил не было, я мысленно вспоминал свой жизненный путь, не до конца понимая, как и почему оказался в этом богом забытом месте во времена нечеловеческой жестокости.
— Ничто не сможет сломить волю воина, — вполголоса произнёс Элса. Они с Этаби всё ещё оставались в колодках, и им было труднее вдвойне. Связанные руки мне казались приятным подарком после того, как избавился от унижающей и непомерной ноши в виде колодок.
— Ничто! — подтвердил я слова меона, — и ничто не удержит нас здесь, мы никогда не превратимся них, — кивнул в сторону испуганных и обезличенных людей, чьи лица при свете факела напоминали лица узников Освенцима.
Глава 13
Прошло уже две недели, как мы прибыли на каменоломни. За всё это время, несмотря на все наши попытки составить план побега, хетты не давали шанса. Из пещеры нас выводили под прицелом лучников, во время работы хетты соблюдали дистанцию, не сближаясь на расстояние рукопашной схватки. Работы оказалось много, каждый день мы долбили скалы, пытаясь отколоть куски гранита. Рядом с мастерскими тоже была часть рабов, выполнявшая работу по грубому обтёсыванию валунов, придавая им первоначальные контуры скульптур. Лишь потом в дело вступали камнетёсы и резчики хеттов, придавая бесформенным глыбам чёткие очертания и фигуры.
Я и Элса понемногу наладили контакт с остальными рабами, чтобы получить информацию о распорядке стражи. Но большинство рабов настолько отупело, что превратились в животных. В основной своей массе это были хетты и родственные им племена, попавшие в долговую зависимость. Хеттское государство не тратило средства на содержание должников, отправляя их на каменоломни. Единственный мелухх, так Этаби обозначал чернокожих, попал сюда за убийство. У убитого не оказалось близкой родни, чтобы требовать кровь по закону Тешуба, и Уичина продали на каменоломни.
Уичин не сломался как большинство невольников, в нём я нашёл соратника, готового к побегу.
— Мелухх? — презрительно отозвался Этаби. Мы обедали, сегодня наши тюремщики расщедрились и приготовили мясо. Недалеко в горах прошла лавина, погубившая стадо горных козлов, и мяса оказалось вдоволь. Наступил уже ноябрь, только работа давала возможность согреться.
— Да, Мелухх и что? — я с вызовом посмотрел на хуррита. Иной раз его заносчивое отношение к другим народам и племенам начинало раздражать. Элса куда терпимее относился к представителям других народностей. Уже в первый день работы мы поняли, что убежать наскоком не получится. Требовался тщательно продуманный план, и мои друзья согласились, что вначале нам потребуется усыпить подозрительность стражи. Хетты особенно внимательно следили за нами, не сводя глаз со всех троих. Но за две недели мы не дали повода сомневаться, и надзор стал постепенно ослабевать. Уичин сам догадался, что наше притворное спокойствие — обман. Во время одного из короткого отдыха мелухх подсел ко мне и завёл разговор.
Лишь после нескольких бесед я стал ему доверять, в общих чертах обозначив своё желание бежать.
— Мелуххи, обманщики, — заявил хуррит, выдёргивая меня из воспоминаний.
— Возможно, но этот, мне кажется, нормальным, — не стал спорить. Время обеда заканчивалось, а я даже не приступил к трапезе. Обгрызая козлиную голень, поёжился от холодного порыва ветра — наступление скорой зимы чувствовалось с каждым днём. Пара недель и выпадет снег, что было равносильно отказу от побега. В наших лохмотьях с босыми ногами, мы просто замёрзнем, даже если умудримся сбежать. Вчера Арами, главный среди стражи, ударивший меня по приезде, заявил, что даст воспользоваться шкурами погибших животных. Среди рабов сразу пошли трения, но Этаби молча забрал три лучшие шкуры. Этого нам хватит на первое время, чтобы не замёрзнуть во время побега. В пещере,