— Юра, с этим к Феликсу, я сейчас ничего обсуждать не хочу.
— Хорошо, Артём Борисович…
— Отдыхай, делами займëмся потом, ты приглашённый гость.
— Неудобно, как же…
— Ты мой человек, понял? Вся твоя семья под моей защитой и никто им слова не скажет, расслабься.
Такая концентрация знатных гостей обескураживала семейного купца, ещё недавно яшкавшегося с преступниками-мортикантами. Та пора давно прошла, но он всё ещё стеснялся своего происхождения.
— Наконец-то я один, — сказал сам себе Артём и прилёг на траву, наблюдая как в небе проносятся облака, обнажая серебрянный диск луны.
* * *
Улучшив момент, Ривка выскользнула из усадьбы и направилась в сторону мастерских. Также как и Артём, она не очень любила шумные сборища, а вот возмужавший Ицхак наоборот. Она оставила брата развлекать гостей, а сама, скрипнув дверью, юркнула внутрь одного из утеплённых сараев.
Рука схватила фонарь и комната озарилась светом. Ничего примечательного: разложенные тут и там инструменты, ящики с ингредиентами, всевозможные порошки в баночках, пыльные бочки, а также неизвестно откуда взявшийся запас пушечных стволов, разложенный у стенки в ряд. Помещение было обычным хранилищем всякой снеди, но только с виду.
Нащупав ногой нужную доску, Ривка откинула пыльный ковёр в сторону и отыскала замочную скважину. Зазвенел ключ на её шее и вскоре вход в подвал был открыт. Оглянувшись, она быстро забралась внутрь и закрыла за собой крышку.
Внутри повеяло сыростью, но лишь на ступеньках. Когда она спустилась, температура выровнялась — это работало магическое отопление, встроенное в стены.
Белый свет сам собой зажёгся повсюду и надобность в фонаре отпала. Ривка положила его на тумбу и подошла к сверкающему куполу из фиолетово-чёрной энергии. Он формировался из артефактов-ножек, инкрустированных составными гемами в качестве источника питания всей конструкции. Именно они и генерировали странное поле.
Ривка была здесь уже не в первый раз, поэтому без проблем нашла нужный рычаг и отключила действие гибридной магии. Гравитация и иллюзии оказались совместимыми в руническом варианте. Поэтому Артём быстро сконструировал этот агрегат, взяв от одной стихии возможность создавать батарею из маны, а в другой — останавливать время для объекта внутри.
— Привет, красотка, — бодрясь, нервно прошептала Ривка и накрыла своей ладонью ладонь замершей Софи, на груди девушки лежал цветок камелии. — Вот и год прошёл, давно не виделись, хотя для тебя это была лишь секунда, — вторая жена Барятинского прикусила губу и опустила взгляд вниз. — Даже не представляю каково тебе, я бы… — она замолчала на секунду и заметила как потеплела камелия. — Хочешь поговорить? — Ривка протянула руку вперёд, но осеклась. — Ты извини я ненадолго, просто накатило.
Ещё будучи под защитой императора во время войны, она ухаживала за телом Софи: обмывала его, причёсывала, старалась окружить комфортом. Не сказать, что ей тогда это нравилось, но…
— Знаешь, поначалу я злилась. Почему он выбрал тебя первой женой даже… Даже когда ты стала овощем, но… Блин, это звучит цинично, подруга, я, наверное, плохой человек, — Ривка шмыгнула носом и быстро поправила волосы. — Но потом я поняла. Ты без раздумий отдала всё, чтобы спасти Артёма. Я даже не знаю смогла бы… В смысле, да, ради него готова на всё, но хватило бы мне мужества поступить так же?
После короткой паузы Ривка сильнее сжала ладонь первой жены.
— Я состарюсь, а ты всё также будешь молодой, заменишь меня… Дура, что я несу? — девушка прикусила язык, наблюдая, как мерно колыхается грудь еë соперницы.
Снаружи ничего не было слышно, это место идеально изолировано и ключ от него имели только она и Артём.
— Я тебе не завидую. Жизнь пролетит мимо… Это так страшно, мне… Я не хочу, чтобы между нами были разногласия. Извини, я… — Ривка отступила на шаг назад и погладила лоб. — Возвращайся к нам поскорей, — слёзы брызнули из её глаз. — Ему без тебя плохо, я же вижу… Прости, — девушка подбежала обратно к рычагу активации грави-купола и включила аппаратуру тут же накрывшую Софи барьером.
Соскользнув по стенке, она проревела навзрыд минут десять и потом привела себя в порядок, вернувшись к гостям с тёплой улыбкой, будто ничего и не было.
* * *
— Мошенник! Где моя дочь? Почему ты всё ещё не вернул её к жизни? — мне в лицо плеснули из винного бокала, собравшиеся гости сразу же притихли, обратив внимание на лысеющего пухленького купца. — Ты обещал год назад, что найдёшь решение и где оно? Где моя дочь, почему она не на празднике, Артём? В каком ящике ты её запер?
Я медленно достал платок и вытер лицо, наблюдая как отец Софи буравит меня гневным взглядом.
— Я работаю над этим, мне нужно больше времени, Степан Геннадьевич, можем поговорить у меня…
— Ты, ты виноват во что она превратилась, не буду я с тобой говорить. Где она? Я хочу забрать мою доченьку, я не одобрял ваш брак! Меня заставили, пусть все это знают, — брызжа слюной он провёл по гостям пальцем. — Вы все его пособники, радуетесь тут, чествуете убийцу, — Уваров плюнул мне под ноги и развернулся на каблуках, сбив официанта с подносом раздражённым толчком.
— Артём, всё в порядке? — тихо спросил Ломоносов, тронув меня за плечо.
— Да, я сам разберусь, — выйдя вслед за разбушевавшимся отцом, я оказался на улице, купец прибыл под конец праздника. — Степан Геннадьевич, погодите, — отец Софи был тем ещё крепким орешком, как ни старался я так и не смог найти с ним общий язык.
— Опять будешь оправдываться?
— Ей ничего не грозит, для неё наш год пролетает как секунда. Тело не старится, разум тоже, она ни в какой не тюрьме. Мне пришлось так сделать, иначе бы она страдала. Каждое её пробуждение это большой шок, я не могу часто отключать гравикупол.
— Какого чёрта ты возишься со своими лошадьми, а не лечишь Софи? Доколе это будет продолжаться, ты сдался? Если сдался, то отдай её мне, пусть она доживёт свой век в окружении любящих людей. Что с ней будет, когда ты умрёшь, кому она станет нужна такая?
Я устало протёр глаза.
— Всё не так просто как вы думаете, Степан Геннадьевич… Я сейчас пытаюсь сделать рунический атлант, но мне нужно больше стихий…
— Так освой их! Ты же великий, сука,