«Бариста обидится, если заметит», – рассеянно подумал он и поднёс к губам кусочек розовой глазури в алых сиропных подтёках.
Сладко было до одури.
– Что ж, версия пока только одна, – произнёс наконец Джин, вертя в пальцах чистую вилку. – Ты довёз до отца неполный комплект документов. В таком случае возникает вопрос: на каком этапе пропали бумаги? Впрочем, не бери в голову, приятель, – дружелюбно улыбнулся он и хлопнул его по плечу через стол. – Спасибо, что сообщил мне. Если всплывут ещё какие-то подробности – обращайся. В протокол это не войдёт, я гарантирую.
– Становишься настоящим членом клана Майер? – ухмыльнулся Морган.
Джин подмигнул ему и наконец принялся за лазанью.
Некоторое время они ели в молчании. Точнее, Морган нехотя соскребал с блюдца приторное пирожное, а вот Джин, кажется, целиком был поглощён трапезой. Сейчас он как никогда походил на шаблонного «плохого хорошего» детектива из сериала – серый плащ на спинке стула, скверно отглаженная рубашка с замятым воротничком, двухдневная щетина на подбородке, небрежно взъерошенные тёмные вихры с лёгкой проседью и особенный цепкий взгляд. На переносице виднелись две красноватые отметины – дома Джин носил очки, но на выход их никогда не надевал. Саманта была младше его на одиннадцать лет, и Годфри Майер в своё время этот брак не одобрил.
Морган же выбору сестры доверял…
Гораздо больше, чем собственному отцу.
Закончив трапезу, Джин Рассел так же непринуждённо попрощался и пообещал Моргану угостить его как-нибудь в ответ, а затем побежал на работу. Официантка принесла счёт и низко склонилась, демонстрируя роскошный вырез блузы.
– Может, ещё что-нибудь, сэр?
Морган стоически проигнорировал хулиганское желание потыкать в грудь пальцем, перевёл взгляд на кромешную мглу за окном и попросил нейтральным голосом:
– Вызовите для меня такси, если не сложно.
– О-окей, – немного разочарованно протянула официантка. Затем оценила размер чаевых и повторила уже веселее: – Окей. Как скажете, сэр.
Бродить ночью по городу с риском наткнуться на что-нибудь безликое ему совсем не хотелось.
Уже дома, в своей комнате, он открыл часы. Стрелки по-прежнему были недвижимы, только указывали они на десять ровно. Картинка под крышкой изменилась; впрочем, Морган не настолько хорошо её помнил, чтобы утверждать с уверенностью. Сейчас изображение немного напоминало дешёвый бар вроде той же «Кегли», только вместо пошлой неоновой вывески над входом болталась деревянная, подсвеченная тусклым фонарём.
– «Шасс-Маре», – прочитал вслух Морган, оглаживая пальцами корпус. От металла исходило призрачное тепло. – Что бы это значило, интересно…
Часы в ту ночь он положил в изголовье кровати, на тумбочку. Не потому, что верил в их чудесную способность распугивать тени, – просто рука не повернулась запереть их в ящике стола или сунуть обратно в карман куртки. Ближе к утру он проснулся от лёгкого шороха. За окном беззвучно кружились разноцветные огни – жёлто-оранжевые, малиновые, синие и зелёные. «Фейерверк», – подумал Морган лениво и вновь сомкнул веки. А потом спохватился: «Какой, к чёрту, фейерверк?», резко сел на кровати, щурясь.
Заунывно пищал будильник.
На улице опять завывала метель.
Когда он спустился в столовую, мать уже была там – как всегда, в безупречном домашнем платье цвета лаванды.
– Доброе утро, милый, – улыбнулась она, глядя сквозь него. – Донна сегодня приготовила омлет по-японски. Интересный вкус. Впрочем, если тебе не понравится, есть ещё телячий паштет с базиликом и тосты.
– Ага, спасибо, – зевнул Морган и плюхнулся на стул. Оттолкнулся пятками от перемычки стола, отклонился назад, зажмурился. – Всё замечательно. Даже не знаю, что выбрать.
– Тогда я сообщу Донне, чтобы она принесла что-то на своё усмотрение, – невозмутимо откликнулась Этель. – Как ты спал?
– Так себе. Хм… А отец ещё не вставал?
– Звонила Гвен, обещала заглянуть к тебе на днях на работу, – так же ровно ответила она. – Что же касается Годфри, то мне он о своих планах не сообщал… Морган, милый, что с тобой происходит?
– А? – Он с трудом разомкнул веки и уставился в потолок. – С чего ты взяла, мам?
– В последний раз ты так раскачивался на стуле, когда мисс Льюис сфотографировала тебя голым после хэллоуинской вечеринки.
– Ну, голым я не был, шляпу на меня всё-таки напялили, и вообще Кэндл тогда обещала… Мам! – Морган едва не свалился со стула, но вовремя дёрнулся вперёд и схватился за край стола. – Ты-то откуда про это узнала?!
Этель мягко улыбалась поверх чашки кофе. Едва заметные морщинки паутиной расходились вокруг глаз.
– Мисс Льюис прислала фотографии мне первой, разумеется. Мы с ней сошлись на том, что ты просто очарователен, но восемь коктейлей – это немного слишком. Так что беспокоит тебя на сей раз, Морган?
– Не фотографии, – только и смог он вытолкнуть из себя и отвёл взгляд. Глаза Этель, так похожие на его собственные и выражением, и особенным холодным цветом, словно душу вытягивали.
– Это связано с Годфри?
Морган хотел сказать «нет», но потом вспомнил Кэндл, её расследование, исчезающие с плана земли, розарий миссис Паддлз, поручение отца, масляную улыбку Найджела Гриффита… и немигающий птичий взгляд за плечом – под кантри-блюз в салоне старенькой «шерли» и мелькающие за окном болота.
– Не знаю, мам. Правда, не знаю. Надеюсь, что нет. Морган ослабил узел галстука и поднялся со стула. – Я пойду на работу. Позавтракаю там, извинись за меня перед Донной.
– Хорошо, – кивнула Этель царственно, и взгляд её потеплел. Зимнее небо – весеннее небо. – Морган, я всегда на твоей стороне. Что бы ни случилось.
– Я знаю, мам, – махнул он рукой, чувствуя себя неловко. – Спасибо.
До мэрии он добрался быстрее, чем планировал, потому что выгнал «шерли» из гаража впервые за несколько дней. В офисе пока был только Оакленд, зевающий и потягивающий кофе. Морган бросил купленный по дороге пакет с фастфудом на стойку и запихнул мокрую куртку в пустой шкаф.
– С утречком, – пробасил Оакленд. Стандартная белая чашка с гербом Фореста казалась в его руках крошечной. – Чего так рано, а?
– Я на машине, – улыбнулся Морган невольно. – А ты?
– У Мэй зубки режутся, – мрачно сообщил Оакленд. – Думал, что хоть на работе с утра подремлю, но почему-то сел разбирать запросы. Привычки, чтоб их.
Морган не выдержал и расхохотался:
– Идеальный сотрудник. А Кэндл ещё не пришла?
– Её ж сегодня не будет, – удивился Оакленд. – И ещё дня четыре как минимум. Она ж в Пинглтон упилила, там судебное заседание. Ты что, забыл?
– А… – растерянно откликнулся он, смутно припоминая разговор недельной давности. – Да, как-то из головы вылетело.
Без Кэндл офис не то чтобы опустел, но стал