— Вот оно что, — холодно усмехнулся я. — Ну, хотя бы проклятье снялось.
— Нет, Павел Филиппович, это так не работает, — покачал головой Щукин. — Та практикантка тоже так думала. И поэтому, когда она второй раз забеременела, то особо не волновалась. Но судьбу не обманешь. А случайную смерть не выдашь за отданную сознательно. Проблемы были те же.
Он замолчал, глядя на меня:
— Поэтому практикантка сейчас живет в монастыре? — уточнил я, и Щукин кивнул:
— И думает, как бы избавиться от вас, Павел Филиппович. Или вы правда думаете, что вы такая крупная фигура, которая попала в поле зрения социалистов? Социалисты — это миф, мастер Чехов. Марионетки, которые были в руках крупных промышленников. Правда, марионетки идейные. После того как промышленников, которые их спонсировали, зачистили, движение развалилось само собой. Идейная борьба требует больших средств, а сейчас не начало века, когда можно грабить банки и организации, добывая деньги ради революции. Жила и Северок, которых наняла та… да ладно, Павел Филиппович, вы уже догадались, кто стоит за этой молодой практиканткой из истории. Так что давайте называть героев своими именами. Так вот: Жила и Северок, которые стояли за покушениями, действовали отнюдь не в интересах революции. А ради корыстной наживы. А Маргарита помогла им бежать в Мезоамерику.
— Почему не убила?
— Потому что понимала, что некромант рано или поздно найдет трупы или призраков. И сможет с ними поговорить. А оставлять таких людей в Империи… глупо. А вот как сложилась их судьба за океаном, мне неведомо. Скорее всего, они утонули во время пересечения океана. А может быть умерли уже на чужой земле. Но Маргарита избавилась от них совершенно точно. В уме вашей мачехе не откажешь.
— Но вы сказали у вас есть свидетель?
Я кивнул в сторону призрака женщины.
— Все верно. Это та самая ведьма, которая сжила со свету вашу мать. Маргарита убила ее после того, как узнала о проклятье. Тогда она еще не ведала, как раскроется ваш дар.
— Интересная сказка, — произнес я и обратился к призраку:
— Как тебя зовут?
— Прасковья, — проскрежетала та.
— Маргарита правда обращалась к тебе, чтобы убить княжну Чехову?
— Не убить, а устроить отворот, — ответила призрак. — Но вышло так, что княгиня сильно любила мужа. Приворот пришлось делать несколько раз, каждый раз прибегая к более серьезным методам. И получилось так, что княгиня не выдержала манипуляций, начала чахнуть, появились признаки одержимости. И она скончалась.
В словах призрака я слышал скорбь и раскаяние. Она понимала, кто перед ней стоит. Даже не чувствуя силы, которую заблокировали блокираторы, которые Щукин где-то украл. Она ощущала дар Мары.
— Ты ни в чем не виновата, — произнес я, крепко сжимая кулаки. — Ты всего лишь исполнительница. Настоящее зло прячется на святой земле.
— Не прячется, — поправил меня Щукин. — Пытается выжить. Расклад такой, что-либо умрете вы, либо она и ее ребенок.
— Не буду лить слезы по женщине, которая убила мою мать, — холодно ответил я и снова обратился к призраку. — Тебя убила Маргарита?
— Она отравила меня каким-то ядом. Давно.
— Чтобы ты ничего не рассказала про то, что Маргарита виновна в смерти моей матери?
— Да.
Я открыл было рот, чтобы задать новый вопрос, но в этот момент заметил, что стоявший в центре комнаты бывший жандарм вдруг исчез из поля зрения. Но развернуться я не успел. Сзади на шею упала петля, которая начала затягиваться, лишая меня воздуха. Я захрипел, пытаясь освободиться, но тщетно. Щукин держал крепко.
— Нападать… со спины, — просипел я. — Подло, мастер.
— Зато действенно, — прорычал Щукин мне в ухо.
Я впился ладонью в шнур гарроты, пытаясь оттянуть ее. А удавка сжималась на шее.
— Когда… я… обращусь…
— Я попросту съем тебя, — перебил меня Щукин. — А потом и всю твою семейку. Кроме Маргариты, которая скажет мне «спасибо»
Сознание начало угасать. Зрение сходилось в точку. Перед глазами прыгали круги. А боль в горле начала почему-то затихать.
Как же не хватает призраков, — отчего-то мелькнула в голове мысль, и в этот момент я вспомнил Козырева.
— Мастер Щукин, ты обещал отпустить меня, — послышался голос мертвой ведьмы, которая, видимо, прочитала мои мысли.
Я быстро сунул руку в карман, нащупав осколок зеркала, крепко сжал его в ладони, чувствуя, как стекло режет руку. Но в этот момент я был этому рад.
— Потом, — послышался голос жандарма. — Пока ты мне…
Я резко вынул руку и ударил сбоку, где должен был быть противник. А затем вдавил осколок и повернул ладонь, разрывая ткани и обламывая стекло. И ударил повторно.
Послышался вопль, и хватка резко ослабла. И я рухнул на грязный пол, жадно хватая ртом воздух. С трудом поднялся на ноги, сжимая в ладони осколок стекла. Щукин лежал в шаге от меня. Гаррота валялась рядом. А на левой штанине быстро набиралось темное пятно. На пол капало красное, образовывая лужу.
Я шагнул к противнику и с трудом прохрипел:
— Видимо, вскрыта артерия. Я бы вызвал вам скорую, мастер бывший жандарм, но увы, здесь не ловит связь.
Слова давались тяжело, словно в горле было полно битого стекла. Приходилось буквально выплевывать каждое слово.
Щукин попытался встать, но тут же рухнул обратно. Я же шагнул к нему, глядя в угасающие глаза противника. Он попытался было что-то сказать, но изо рта послышалось хрип и бульканье. Я же просто смотрел, как лужа на полу растекается все больше.
Через минуту, глаза бывшего жандарма затянула стеклянная поволока. А рядом с ним возник призрак. Он взглянул на