– Зато люди к ней очень даже заходят! – зашипела я в ужасе. – Охотники, грибники…
– Пусть не ходят.
– Не смешно!
– Я и не шучу, Анка. – Безликий повернул голову ко мне. – Мы следили за ней время от времени, и ни разу не видели, чтобы она навредила кому-то из человеческих особей.
– А сейчас что? Что Ванька мог сделать ей такого, за что она…
– Злится. Мы забрали ее пленника.
– Боже. – Я осела на землю, чтобы перевести дух. Снова взглянула на то, что осталось от Вани, и отвернулась, на миг зажмурившись. – Она убила одного и вряд ли остановится. Что делать-то, Шерон? Не ходить в лес – не получится! Мне нужны травы, цветы, ягоды и коренья. Хотя бы для того, чтобы привести в чувство этого вашего лорда! Мужики должны охотиться, иначе зимой костиндорцы от голода вымрут. Черт с ними, с грибами и ягодами, но мясо необходимо!
Безликий молчал. Конечно, ему все равно, что случится со всеми нами – он дождется лорда, и они уйдут за завесу. Как здесь будут существовать люди, его не волнует.
– Сколько ей жить осталось? – без всякой надежды спросила я.
– Много.
– Она бессмертная? Это из-за черного колдовства, да?
– Бессмертием не обладает никто. Но в этой старухе два потока магии: природная и демоническая. Хари пользуется обеими. Проживет чуть дольше века, а сейчас ей лет девяносто.
– Она разная?.. Магия разная? Как это возможно?
– Демоны берут свою силу из-под земли. Ведьмы – из воздуха. Как твоя бабушка и ты: вы обе лечили людей благодаря наземному потоку силы. Ведьмовская сила досталась Клавдии от матери, она переходит по женской линии. По мужской линии передается демоническая сила – ее Клавдия получила от отца. То же самое произошло и с Хари. И Клавдия, и Хари из одного рода – они сестры. Единственное, что мне неясно, так это как Хари объединила обе магии. К прародителю за помощью обратилась, что ли.
– Эта чудовищная старуха – сестра моей бабушки? – Я поморщилась, вздрогнув.
– Да.
Я привалилась спиной к стволу дуба. В голове не укладывалось все то, что сказал Безликий. Бабушка не посвящала меня в подробности нашей родословной, просто учила лечить, и больше ничего. Чувствовать травы, забираться в сознание к людям, ощущать то же, что и они. Так я могу понять, чем человек болен, как ему помочь. Не навредить, а именно помочь.
– Значит, старуха направила свою силу во зло, – пробормотала я самой себе. – А бабуля и я – во благо.
Я взглянула на Шерона.
– Делать-то что? Совет «не ходить в лес» не принимается. И если демоны своих не убивают, то Хари может убить кто-то другой?
– Кто?
– Я. – Произнеся это, я облизнула пересохшие губы. Сморозила глупость какую-то. – Хотя нет, я ведь тоже вроде как демон, да?
– Ты рождена от ведьмы и демона, но инициацию не проходила, – хмыкнул Шерон. – Убить Хари ты можешь, но есть одно «но».
– Какое?
– Силенок не хватит.
Я поджала губы. Шерон прав. Я видела, как застыла природа, когда пришла Хари. Какая должна быть силища у того, кто сумел остановить в воздухе дождевые капли? Мои способности вылечить человека от кашля не идут ни в какое сравнение с тем, что может сделать Хари.
Она взяла в плен Безликого. Да не просто Безликого, а главного! Целого лорда!
Мне с ней не тягаться.
– Откуда ты все это знаешь, Шерон? Про меня, про мою бабушку…
– Я легионер Безликих. Я должен все знать.
– Безликие – что-то вроде правительства за Туманной завесой?
– Вроде того.
Я обняла себя руками, прислушалась к шепоту ветра в листьях. Пока природа дышит, можно быть уверенным, что колдунья далеко. И хорошо, что так, потому что уходить из леса мне не хотелось. Я сумела разговорить Шерона, и нужно хвататься за возможность узнать побольше.
– Ты знаком с моими родителями? Как они там?
– Знаком.
– Моя мама тоже проходила инициацию?
– Проходила.
– Я даже не помню, как она выглядит, – прошептала я, сдерживая слезы. – Она бросила меня потому, что вступила в легион?
– Анка… – Демон осекся, словно раздумывая. – Ты не помнишь не только как выглядит твоя мать, но и как выглядят земли, на которых ты родилась. Когда лорд Риддл очнется, попроси его сводить тебя за завесу.
– А он согласится?
– Ты спасешь его жизнь, он будет тебе должен. И когда спросит, какую плату ты бы хотела, то попроси навестить родителей.
Я подняла глаза на Шерона. В груди разгорелась благодарность за наш короткий разговор.
– Так и поступлю! – воскликнула я воодушевленно. – Мне бы очень хотелось уйти из Костиндора. Плохо здесь, очень.
Шерон хохотнул, и туман у его лица задрожал.
– Пожалуй, хватит болтать, – сказал демон. – С этим-то что делать собираешься?
Я взглянула на Ваню. Деревенским сюда идти нельзя: сгинут.
– Отнеси тело в деревню, а там его похоронят. Я скажу людям правду, предупрежу, чтобы в лес не ходили.
– Мне его нести?
– Ну не мне же!
К счастью, Безликий спорить не стал. Взвалил мертвеца на загривки и первым двинулся по тропе на выход из леса.
Я шла за ним и думала: лорда нужно привести в чувство как можно скорее. Да, я хотела повременить с этим, но раз он будет мне должен, то, значит, я могу попроситься за завесу когда угодно. Успею и детей проверить, и животных, а потом с чистой совестью и легким сердцем уйду.
Но почему Шерон смеялся, когда я сказала, что в Костиндоре плохо? Ни за что не поверю, что за завесой в кругу семьи мне будет хуже, чем здесь.
Сегодня деревня была живее, чем в последние пару дней.
Мужики разбирали завалы у более-менее уцелевших домов, поправляли покосившиеся крыши, очищали дворы. Женщины выносили из разрушенных жилищ что осталось неповрежденным: посуду, вещи. Складывали у дороги в мешки. Беззаботная ребятня носилась по улицам – для многих детей приход Безликих стал ужасом только на один вечер. Для тех, кто не потерял родных.
Отовсюду слышался горестный плач. То ли по