Пленённые, нейтрализованные и разоблачённые, диверсанты оказались в необычном и куда более опасном положении, чем ожидали. Их не просто захватили. От них отказались. И это изменило всё. И теперь, где-то в недрах “Клинка Пустоты”, в специальном изоляторе, погружённом в глушилку сенсоров и с активной нейростатикой, пятеро наёмников просто молча сидели. Каждый в отдельной клетке Молчание длилось долго. Каждый прокручивал в голове одно и то же: нас сдали.
Ралек Вар’Оль сидел, сжав руки на коленях, и смотрел в пол. Бывший офицер, привыкший к частому предательству со стороны представителей командования, всё же не ожидал, что те же пираты из клана “Жакгар”, заказавшие их миссию, с такой лёгкостью от них откажутся. Никаких попыток отбить, никаких связей, даже попытки договориться. Молчание канала связи с теми, кто их завербовал, было красноречивее любого приговора. Он понимал, что все их уже списали. Тех, кто провалился, уже в планах этих разумных не существовало.
Ха’Рин тихо перестукивал пальцами по груди, словно проверяя, работают ли импланты. У него было выражение лица, присущее хищнику, осознавшему, что оказался в клетке льва. Он хорошо знал одно. Без внешнего прикрытия – его навыки ничего не стоят. Даже если он убежит, то всё равно будет мишенью. Теперь у него не было даже малейшей возможности откатить ситуацию назад.
Леро Камбрай, техник, пытался сохранять спокойствие. Он уже прикидывал, какие системы корабля можно попытаться отключить или использовать. Но каждый раз сталкивался с суровой правдой: этот корабль был далеко не стандартным. Его архитектура, защита, логика – всё это намекало на нечто древнее, передовое. Он даже не был уверен в том, что сможет хоть частично обмануть его системы. И само осознание этого пугало его сильнее всего.
Зан-Брук и Лиарра-Ссин молчали, как привыкли молчать псы войны, оказавшиеся в чужой клетке. Они знали одно. Если начнётся расправа, то на смерть их отправят первыми – без колебаний. Лиарра чуть подрагивала хвостом, улавливая малейшие колебания давления. Инстинкт подсказывал ей: они теперь не псы, а добыча.
А когда Серг вошёл в помещение, где находились все эти разумные, сопровождаемый двумя дроидами с холодными синими линзами и металлическим шипением, тишина стала ощутимо тяжёлой. Он не орал. Он не угрожал. Он лишь произнёс:
– У вас два выбора. Первый простой до невозможности. Я вас… Отправляю в переработку. У вас много имплантов, что может стать полезным вторсырьём. Второй – вы служите мне. Пятьдесят лет. Без вопросов, без жалоб. Рабами я вас называть не буду – но суть понятна. Сбежите – пожалеете. Не подчинитесь – пожалеете. Будете полезны – возможно, пожалею вас после срока.
Наступила долгая, вязкая пауза. Но потом именно Ралек Вар’Оль поднял голову первым.
– А другого выбора не будет?
– Уже был. – Тут же ответил Серг. – Вы ошиблись, и проиграли.
Ха’Рин кивнул. Он прекрасно знал цену жизни. Пятьдесят лет для него – это ещё не конец. У него оставалось время, чтобы выжить. И, может быть, когда-нибудь вырваться. Леро тоже не стал спорить. У него не было семьи, не было флага, не было дела. Он – инженер. Он умеет служить. Просто теперь он будет чинить чужие машины, и… Жить. Что на данный момент было куда важнее. Зан-Брук только фыркнул, будто принимая бой, где нет чести, но есть цель: остаться в живых. Лиарра-Ссин взглянула на Серга долгим змеиным взглядом, после чего склоняла голову. Её голос был еле слышным:
– Пятьдесят лет – не вечность. Лучше служить… чем стать пищей для ваших дронов.
Контракт был составлен ИИ корабля в течение минуты. И всё только потому, что сначала нужно было скачать подобные же документы из общей сети станции и как следует их проштудировать, чтобы заранее предусмотреть все возможные лазейки. Все пятеро подписали его, используя биометрическую фиксацию и ментальный отпечаток. С этого момента они стали частью экипажа “Клинка Пустоты”. Не офицерами. Не наёмниками. Инструментами. Имя, слава, честь – всё осталось в прошлом. Теперь у них была только одна цель: служить. И, возможно, однажды – заслужить не прощение, а… Право на самих себя.
Сразу после того, как все пятеро подписали контракт, в виде сканированного биоимпульса, фиксирующего согласие на пятидесятилетнюю службу, Серг кивнул дроидам. И те, без слов, вывели бывших диверсантов из камер и повели по коридорам “Клинка Пустоты”. Но вместо оружейной, жилого отсека или даже карцера – маршрут был иной. Их вели вглубь корабля, туда, где мерцали странные сигнальные лампы, не соответствующие стандартной человеческой эргономике, а стены были составлены из композитов неизвестной текстуры, местами даже слегка подрагивающих, будто бы это была чистая органика.
Их уже ждало помещение, которое сам Серг называл медотсек. И который оказался не просто набором восстановительных капсул или хирургических платформ. Это была полноценная исследовательская лаборатория Ковчега. Один из тех блоков, что Серг снял и интегрировал в корпус “Клинка Пустоты” целиком, модифицировав под свои нужды. Эта система имела доступ к экспериментальным протоколам изучения самых разных разумных существ, биологического анализа, создания и имплантации наноструктур, модульных нейросетей и даже перепрошивки нервной ткани. Когда двери сомкнулись за диверсантами, из динамиков раздался голос Симы, который одним своим звучанием заставил их всех синхронно вздрогнуть:
– Подтверждение: исследовательский протокол 47-Э. Цель: полная диагностика, внедрение нанокластеров, инсталляция вторичных нейросетей, запись поведенческого каркаса. Разрешение?
Серг молча передал подтверждение. Камеры, манипуляторы и тонкие манипулятивные лучи активировались. И началась процедура внедрения. Индивидуальные гравитоплатформы приняли на себя тела бывших диверсантов. За считанные минуты с них были сняты импланты старого образца, просканированы ткани, костная структура, мозговые узлы, реактивные зоны. Исследовательская система Ковчега, отработанная до мелочей ещё под руководством Прометея, работала бесшумно, методично, словно разделывала не разумных существ, а машины. Каждый из них теперь был объектом. Материалом. Через лимфатическую систему в кровь и костный мозг были введены кластеры наноботов. Сотни тысяч автономных частиц начали свою работу, расползаясь по телам, проникая в нервные ганглии, органы чувств, участки спинного мозга. Их первоочередной задачей было заложить фундамент для формирования вторичной нейросети, которая будет напрямую связана с управляющим ядром нейросети Серга.
– Внедрение завершено. Начинается фазовая интеграция. Метаболическая адаптация: 3%. Обратной связи нет. Сопротивление – отсутствует. – докладывала Сима.
Потом началась уже и сама подготовка к формированию вторичной нейросети. Им были введены ампулы со строительными белками, восстановительными препаратами и ускорителями синтеза. Это позволило запустить процесс формирования вторичных проводящих структур прямо в глубине мозга, не разрушая первичную личность – но переподчиняя её, медленно, неотвратимо. Некоторые участки их ЦНС начинали