– Так это не ваш сюжет?
– Мой, мой, успокойтесь!
– Значит, созрели, наконец?
– Наверное. Читательская оценка покажет. Для меня это главный критерий.
– И что же это за роман – «Гипсовый трубач»?
– Сам не знаю… Свободный роман. Поначалу я собирался написать рассказ про любовь, случившуюся в пионерском лагере.
– Что-то вроде «Пионерской Лолиты»?
– Упаси бог! Я нормальный человек – и мои герои тоже нормальные. Меня чрезвычайно интересует другое: совмещение в одной человеческой судьбе двух эпох – советской и постсоветской. Но рассказ так и не написался. Потом, когда мои ранние повести начали экранизировать, я столкнулся с миром кино. И мне захотелось сочинить смешную повесть о том, как режиссер и писатель сообща изготавливают сценарий. Ведь это интересный и очень забавный процесс: два человека, ссорясь и подначивая друг друга, из абсолютнейшего жизненного сора, обрывков чужих судеб, обломков своих нереализованных замыслов, из каких-то глупых историй, придуманных или услышанных, постепенно создают параллельную действительность. И она, эта действительность, иной раз оказывается такой яркой, что затмевает самих создателей, более того, неким мистическим образом воздействует на их реальную жизнь…
– А где они пишут сценарий – в Переделкине?
– Ну что вы! Я не настолько жесток, чтобы поселить моих героев в нынешнем Доме творчества «Переделкино». Режиссер Жарынин и литератор Кокотов сошлись в придуманном мной Доме ветеранов культуры «Ипокренино». В 1986–1987 годах я довольно долго жил в Доме ветеранов кино в Матвеевском. Там с Евгением Иосифовичем Габриловичем мы писали сценарий…
– И не написали.
– Как вы догадались? Наконец за десять лет, прошедшие с момента окончания романа-эпиграммы «Козленок в молоке», во мне скопилось немало социальной злости, достаточной для нового сатирического сочинения. Мы живем в обществе, где кривда и несправедливость сплетаются в самые невероятные, фантастические формы, вроде карася с рачьими клешнями, выловленного недавно на Истринском водохранилище.
– Но об этом, в сущности, написан ваш «Грибной царь».
– Ну и что? Значит, я еще недоборолся со злом. Кроме того, мне давно хотелось сочинить свободный роман, такую вещь, где сюжет прихотливо витает меж разговоров, воспоминаний, вставных новелл. Ведь мы с вами значительную часть жизни проводим, просто разговаривая, выслушивая чужие истории или перебирая в памяти минувшее. Это важная, если не главная часть нашего земного удела…
– А какое отношение все эти нереализованные замыслы имеют к новому роману?
– Самое непосредственное. Все они как-то сами собой слились и воплотились в «Гипсовом трубаче». За него я уселся вскоре после окончания «Грибного царя». Пишу я, кстати, подолгу, на роман уходит три-четыре года. Как некоторые мои коллеги умудряются нашарашить роман за полгода, честное слово, не понимаю! Но, обсуждая с издателями перспективы сотрудничества, я имел неосторожность сообщить, что первая часть у меня почти готова. Они тут же предложили ее выпустить. Поначалу я наотрез отказался. Но потом, поразмышляв и вспомнив прецеденты мировой и отечественной литературы, согласился. Тем более что первая часть получилась довольно обширной – около 15 авторских листов. Нынче, я заметил, даже стостраничную повесть не моргнув объявляют романом, издают с широченными полями и набирают огромным шрифтом, как в букваре: «Мама мыла раму». В ноябре книга выйдет в свет…
– А вторая часть?
– Надеюсь закончить ее в будущем году. Вчерне она написана, но текст я обычно выпускаю из рук не раньше, чем сделаю редакций восемь-десять. Каждая редакция, поверьте, прибавляет твоему сочинению несколько лишних лет читательской благосклонности.
(«Литературная газета», 6 ноября 2008 г.)
М. БОЙКО: «Кстати, а зачем вы стали печатать свой новый роман “Гипсовый трубач, или Конец фильма” по частям?»
– Это эксперимент. Я никогда так не поступал, но оказалось, что это эффективный прием.
– И в чем эффективность?
– Дело в том, что этот роман у меня вчерне написан. Но я каждую вещь подолгу отделываю. Потом за это мне воздается. Мои романы переиздаются. «Козленок в молоке» недавно тридцатым изданием вышел. Написав «Гипсового трубача» вчерне, я стал его отделывать, и когда возник разговор с издателями, у меня была отделана только первая часть. Они меня торопили. Говорили: давай издадим кусок. Я сначала отказался. Но потом решил: почему бы не попробовать? К тому же роман «Замыслил я побег» печатался в четырех номерах журнала «Москва», «Грибной царь» – в трех номерах «Нашего современника». Там же читатель не умирает от того, что ждет продолжения целый месяц.
– А когда выйдет вторая, заключительная часть романа?
– В конце ноября. То есть ровно через год после первой части. Но будет еще и третья часть.
– Как?! На моем экземпляре «Гипсового трубача» написано, что это роман в двух частях.
– Когда я отделывал вторую часть, она распалась надвое. Есть же архитектоника материала, внутренняя логика. Так что выйдет вторая часть, а потом и третья. Третья часть у меня почти готова, но еще год я буду ее доводить, отделывать, холить, лелеять. Я это называю «нулевой шкуркой». Самое мучительное – это первый вариант, пробиваешься, выстраиваешь структуру, закачиваешь первичную энергетику, в этот период я могу за столом работать не более трех часов в день. А когда пошла в ход «нулевая шкурка», тут я могу сидеть допоздна. Вчера, например, провел за столом четырнадцать часов. Это удовольствие.
(«НГ-EX LIBRIS», 19 ноября 2009 г.)
О. ФОЧКИН: «Не являются ли последние ваши книги о “Гипсовом трубаче” сочинением на заданную тему, попыткой сочинить и скаламбурить на потребу читателя? Зачастую возникает ощущение искусственности образов и разобщенности текста в целом. Несомненно, отдельные фрагменты повествования удачны, но общая картина не складывается. Что же вы все-таки хотели сказать своему читателю?»
– Во-первых, вышли пока только две части романа. Это не трилогия, а роман, разрезанный на три части. Подобные варианты публикации были у меня раньше только в журналах, но там продолжение выходило через месяц. В этом случае между частями прошел почти год, и у читателя вполне могло создаться впечатление, что перед ним отдельные произведения. На самом же деле такой вариант – публикация с продолжением – это эксперимент, на который я сознательно пошел вместе с издателями. Видимо, больше так делать не буду. Но надо сказать, с точки зрения интереса читателей к книге и продаж эксперимент сыграл положительную роль. Книгу ждали и постоянно о ней спрашивали. А соответственно и продажи увеличились.
Роман получился очень большой. Меньше чем через год выйдет его третья, заключительная часть, и тогда вы сможете сами оценить его реальный масштаб. Это свободный роман, с прихотливым сюжетом и вставными новеллами… Теперь о том, что