Добрая добыча!
И угрызений совести никаких – тут было не убийство, а настоящий бой. Втроем только и сдюжили…
Глава 6
Вересень 1381 года от Рождества Христова. Окрестности Ельца
После встречи с медведем я решил оставить охотников, отправившись в град лишь с верными гридями-телохранителями. До нашего ухода загонщики спугнули еще семейство косуль, вылетевших буквально под стрелы лучников – и смотреть на убийство очередных животин у меня не осталось никакого желания… А медведь? Ну а что, в конце концов, медведь? Его освежуют опытные ловчие, отношения к которым я не имею никакого. Достаточно и того, что мы с Михаилом да Алексеем не только пережили встречу с «хозяином» на загоне, но и сумели взять живучего и свирепого зверя!
Ведь еще не факт, что иные стрельцы из числа казачков да повольников сумели бы совладать с мишей. Ломанулся бы зверь прочь из кольца, снеся пару лучников на своем пути – да удрал бы в чащу! Хозяин при всей его грузности и кажущейся неловкости бегает ой как быстро… Да и наших «лощих» лаек, коли загонщики вышли бы на медведя с псами, зверь подрал бы изрядно.
Можно сказать, что прочим охотникам повезло, что к лещине двинулся именно я… Кстати, заплечная сума теперь заметно тянет меня к земле – набита свежим орехом под самое горлышко!
И все бы ничего, я даже горд своим уловом – да только до крепости и брода, ведущего к ней через Сосну, пехом переть верст пять. И все узкими, петляющими лесными тропами, да на гудящих от нахлынувшей усталости ногах (адреналиновый откат, куда деваться), клонясь к земле под тяжестью добычи… То еще удовольствие!
Хорошо хоть достойная компания – правда, оно и говорить уже ни о чем не хочется. Но все одно присутствие верных товарищей (хотя, вернее сказать, настоящих друзей!) скрашивает мой путь.
…Когда громада обновляемой крепости проступила сквозь редеющий ближе к реке лес, солнце уже скатилось по небосводу до самой линии горизонта – а воздух стал заметно свежее. Да что и говорить – вторая половина сентября! Световые дни стали заметно короче – и если в погожую погоду может быть еще по-летнему тепло, то к ночи осень обязательно возьмет свое. Наконец, накладывает свой отпечаток и близость реки…
Но стройка продолжается, не затихая ни на мгновение от рассвета – и до самых сумерек! Благо что рабочих рук я привез предостаточно – да и казаки, и повольники понимают, что только крепкая цитадель стольного града дает нам всем определенные гарантии на выживание…
Вообще, были у меня опасения, что освобожденный нами люд попытается разбежаться кто куда. И что брожение начнется, как только ноги бывших невольников ступят на берег Сосны, впервые за долгое время почуяв под собой надежную твердь исконно Русской земли! Опасения отнюдь не беспочвенные – ведь у кого-то уцелели семьи в соседних княжествах: жены или мужья, немощные родители или дети, оставшиеся без мамы или папы… Таких набралось не меньше трети от общего числа спасенных нами невольников – и я даже не помыслил чинить им препятствия!
Правда, и никакой помощи с тем, чтобы добраться до дома, не предложил. Да и собственно – с какой стати? И так вызволил их из рабских загонов, рискуя собственным животом, и так кормил их всю дорогу почитай из собственного кармана… Хотите хлебушка в путь? Заработайте на хлебушек. Хотите надежного сопровождения в дальнюю дорогу? Дождитесь осени, купеческих караванов, что я ожидаю в Ельце. Ну а пока будете ждать – отрабатывайте еду, отрабатывайте…
Ну вот и трудятся, аки пчелки. А мои верные люди понемножку обрабатывают бывших невольников: елецкий князь ведь добрый да удалой, такой точно защитит от ворога, не побоится схлестнуться в поле с разбойными татарами! При этом земля под ногами здесь – жирный чернозем, а обширные леса полны непуганой дичи, а в реке прорва съедобной рыбы! К тому же добрый князь обещает не давить податями ближайшие десять лет – разве что нужно потрудиться руками на общее благо…
Но так ведь не терем же рубите князю Елецкому – крепость возводите, надежный кремль, способный выдержать и длительную осаду, и яростный штурм поганых!
Зашли мои «сваты» и с иного боку. Ведь Федор Елецкий не иначе как первый на Руси князь-ушкуйник – не просто нанявший повольников на один набег, а позвавший их на службу и с ними же ходивший на ордынцев! Такому князю нужны не только искусные в бою, родовитые бояре-дружинники, чья броня и конь стоят целое состояние – состояние, передающееся по наследству… Нет, такому князю нужен каждый муж, способный крепко держать в руке секиру – и при случае не робеющий ухнуть ею ворога по голове! Не каждый рождается повольником – но каждый способен им стать, коли в сердце горит огонь, коли не страшишься брани! А там уж и сам князь поможет – раздаст сулицы и щиты, и трофейные татарские луки, собранные на Куликовом поле… Да организует регулярные учения для новоиспеченных ушкуйников: дротиком или стрелой прицельно и далеко бить, топором рубить правильно, чтобы удар вышел хлестким и быстрым, а рука вроде бы и не уставала… Чтобы строем могли идти, сцепив щиты по фронту и над головами, сближаясь с ворогом – да без потерь пережидая обстрел татарских лучников!
И при определенном воинском везении бывший раб добудет себе и серебра звонкого, и броню прочную, и славу ратную – да все под началом удалого елецкого князя… Всяко лучше, чем землю пахать смердом всю свою жизнь, страшась и голову поднять на господина?!
И между прочим, клюнувших на подобную агитацию набралось не менее двух сотен новоиспеченных ротников – так еще величают себя ушкуйники…
Кроме того, необходимая агитация шла и со стороны священников. Конечно, никакого Елецкого епископата здесь и сейчас нет и в помине, всего трое батюшек окормляют княжескую паству – так и она до недавнего времени была совсем невелика…
Но между тем еще во время перехода по Дону жизнь начала брать свое. Ну а как же? Татары и фрязи неспроста торговали именно молодыми мужчинами и женщинами, девушками и юношами – все освобожденные нами рабы находятся в том возрасте, когда только и любиться да миловаться, создавать семьи, детишек рожать… Девок и баб я специально старался держать на захваченных в Азаке стругах – подальше от горящих,