— Да мы чего, мы помочь! — вступил в нашу светскую беседу ещё один.
— Ваши намерения неясны! Я вам не верю! Если сделаете хоть шаг — посчитаю нападением! — отрезал я, и даже, кажется, голос стал отдавать чем-то механическим.
— Парень, ну ты чё?
— Два шага назад! — рявкнул я. — Или решу, что вы хотите напасть!
— Ладно… — один из них, осторожно подняв руки, отступил на шаг. — Ладно… Не горячись…
— Все два шага назад! — настойчиво повторил я.
Мордовороты начали медленно отходить.
— Парень… Не стреляй… Мы уходим… — повторил тот, что начал отходить первым. — Уходим… Всё… Не стреляй…
В этот момент, если честно, у меня дрожали колени. И только чудом не дрожал револьвер в руках. Не от страха перед мордоворотами, нет. Их бы я без проблем пристрелил в замедлении времени. Тем более, они даже оружие ещё не пытались достать.
Меня трясло от адреналина и нервного перенапряжения. Каким-то удивительным образом я заставил четверых здоровых мужиков, явно умеющих стрелять, драться и убивать, отступить. Что-то в этом было не так… Очень неправильно…
Однако мысль ускользала.
А потом издали раздался вой сирены. И мордовороты, развернувшись к выходу из двора, быстро дали дёру. Что окончательно убедило меня в их недобрых намерениях. Я вроде бы и не сомневался, но грыз меня в глубине души червячок сомнения…
Вот такусенький, с ноготь размером, но всё-таки грыз.
Я оглянулся на Алёну, смотревшую на меня влюблёнными глазами, даром что лежала в луже крови… На Бубна, который выглядел уставшим, но очень довольным… На воющего Павлика, который извернулся так, что было видно его вытянутое лицо и сопля, стекающая по губе на землю…
А потом во двор влетели две машины. Стоило им притормозить, как из одной чуть ли не на ходу выскочил Бак с Турком и Бубликом, а из другой — уже знакомые обычные городовые, которых Костя сманил к себе.
— Федя? — удивлённо спросил Бак, а я понял, что всё ещё держу револьвер.
— Привет, Бак! — я опустил оружие. — Тут просто странные гости были… Прости… Вон тот связанный сопливец — это для вас подарочек!
Эпилог
Я, собственно, не сомневался, что Малая приедет с Константином. Однако что они примчатся раньше скорой — даже предположить не мог. Не представляю, если честно, с какой скоростью Костя вообще гнал.
К этому времени Бак и городовые, которых возглавлял отставной ратник с позывным Сыч, успели упаковать в машину воющего белугой Павлика.
А наш убийца, между тем, и вовсе перестал соображать, что происходит. Только и делал, что выл, пускал сопли и жалобно водил взглядом вокруг, будто ища сочувствия — а потом снова выл. И я очень надеялся, что парень всё-таки придёт в себя, дабы поведать Косте и его подчинённым много-много интересного.
Например, где в Ишиме можно взять покрытую рунами сибирскую зуботычину, и что за умелец вывел ему на животе рунную вязь.
Последняя вскрылась, когда сопливца поднимали с асфальта, и куртка со свитером задрались. А пока Павлика осматривали и грузили, Турок успел помочь Алёне: быстро обработал раны и снял с девушки плетения, не дававшие её крови свернуться.
И теперь она тоже сидела в машине городовых, греясь под потоками горячего воздуха из решётки вентиляции. А мы с Бубном, как нормальные герои, стояли в сторонке и мёрзли. Ноябрь месяц всё-таки. Снега по колено местами навалило. А ночью и вовсе морозец неприятный.
— Жив? Цел? — выскочив из машины, Костя в первую очередь нашёл взглядом меня.
— Всё в порядке, — кивнул я.
Выскользнувшая из другой двери Малая уставилась на меня с прищуром. Она, кажется, даже сказала что-то вроде: «Паршивец!» — но я сделал вид, что не услышал. Только отвёл взгляд, с преувеличенным вниманием разглядывая крыши домов, когда Мария Михайловна погрозила мне кулачком в тонкой кожаной перчатке.
— Где этот? — спросил Костя у подчинённых.
— В машине, вашбродь! — отрапортовал Сыч.
— Жив? — кажется, у меня про меня он спрашивал примерно тем же тоном.
— Жив, не в себе! Воет! — ответил ему Сыч.
— Тот самый? — уточнил Костя.
— На пузе рунная вязь! Рунная сибирская зуботычина, сестра-близнец первой, в вещдоках у нас в багажнике! — доложил Бак.
— Глаз не спускать! Ни с урода, ни с зуботычины! — коротко приказал Константин.
За это время Малая, не спеша и всё так же щурясь, успела подойти к нам с Бубном и, обходя по кругу, начала внимательно разглядывать меня через тонкие щёлки глаз. Моему товарищу, естественно, такого пристального внимания не перепало.
— Маш, оставь Федю в покое! — мельком глянув на нас, попросил Костя. — Ты же его взглядом сотрёшь!..
— А я это и пытаюсь сделать… — не разжимая губ, процедила Малая. — Сотру его в порошок, раз уж он так хочет умереть во цвете лет…
— Маша, а у тебя есть знакомый лекарь душ? — спустя где-то полминуты вернулся к нам Костя.
— Найду, — отозвалась Мария Михайловна. — Нужен?
— Очень! — Костя закивал. — Надо убийцу как можно скорее привести в себя. Это, можно сказать, дело государственной важности.
В этот момент снова раздался приближающийся вой сирен, а затем во двор влетела карета скорой помощи. Я, наконец, оторвался от созерцания горних высей и перевёл взгляд на грешную землю.
Малая уже отошла от меня, внимательно оглядываясь вокруг. Видимо, искала следы и пыталась понять, как всё произошло. Но, будто почувствовав, что я снова смотрю по сторонам, а не вверх, резко повернулась, навела на меня руку с выставленным пальчиком и предупредила:
— И только посмей завтра спать на занятиях! — она насладилась моим расстроенным видом, а затем двинулась в сторону середины двора.
— Суровая женщина! — тихо шепнул мне Бубен.
— Да не… — так же тихо ответил я. — Добрая, хорошая… Просто вид умеет делать. Ну и не выспалась, конечно.
— Страшна её месть будет! Попомни мои слова! — не поверил партнёр.
— Федя, теперь ты! — подошёл к нам Костя. — Рассказывай быстро, что здесь на самом деле случилось. А потом отдельно твою легенду под запись.
— Девушка по имени Алёна обратилась к нам неделю назад. Сказала,