— Малой, блин, выруби это!.. Ослепнем же!.. — щурясь и прикрывая глаза ладонями, закричал Андрей.
— Да я ничего не делал! У меня рука сама загорелась! — подвывая и по-прежнему тряся рукой, оправдывался Федя. — Уа!.. Уа!.. Не тухнет!..
Как по мне, истерика была явно лишней: искорка хоть и напоминала огонёк, но не была им. В её основе были стихии движения и магнетизма. В общем, чистое электричество. И я точно знал, что эта искорка никого не обожжёт. В худшем случае, слегка дёрнет током при прикосновении.
— Да притуши ты! — не верил Фединой истерике Андрей.
И вот тут я был согласен! Я, конечно, перестарался с яркостью, но это от радости — чего орать-то? Правда, расход теньки всё-таки убавил, и искорка стала тусклее. А заодно немного сменила цвет, став чуть меньше походить на огонь.
— Вот! Вот сразу бы так, малой! — похвалил Андрей Федю, который успел бахнуться на пятую точку и теперь тихо выл, наблюдая за сиянием на своей руке. — И чего там у тебя?
— Н-не зн-н-наю! — натурально стуча зубами, отозвался малец.
— Ну-ка прекрати выть! — строго потребовал мужчина и, присев рядом, взял парнишку за руку, чтобы разглядеть повнимательней. — Хм… А что это вообще, етить меня в качель? В первый раз такое вижу. Это ведь не устройство….
— Это… Это плетение! — догадался Федя. — Оно ко мне привязано, что ли?
— Ну-у-у… — Андрей, удерживая руку юноши за запястье, осторожно ею помотал, заставив искорку двигаться за точкой привязки, и вынес вердикт: — Прямо к твоей левой руке, малой!
— Но я колдовать не умею! — возмутился Федя.
— Ты не умеешь, — согласился Андрей. — А вот Фёдор умеет. Ты же нас слышишь, Фёдор?
Я его не только слышал, но ещё и видел. Ведь моё «альтер эго» смотрело на Андрея во все глаза, боясь и взгляд отвести.
Жаль, ответить я ничего не мог. К счастью, у Андрея дела с догадливостью обстояли лучше, чем у моего нервного двойника.
— Ты здесь, да? — уточнил он, внимательно глядя на огонёк.
А я, догадавшись, чего Андрей хочет, на секунду заставил плетение ярко вспыхнуть.
— Так… Так… Хорошо… А-ну ка давай проверим! Меня зовут Андрей?
Я однократно увеличил яркость огонька.
— А это нога? — задал Андрей новый вопрос, демонстрируя широченный бицепс.
— Это рука! — не согласился, между тем, Федя.
Я дважды полыхнул огоньком.
— Один раз — да, два раза — нет… Понял-принял! — кивнул Андрей, а заодно отвесил той самой рукой, которую мне показывал, подзатыльник Феде и приложил палец к губам. — Значит, Фёдор-старший, ты нас видишь?
Я полыхнул один раз, а потом — два.
— Непонятно… — покачал головой Андрей. — Ты видишь меня?
Я полыхнул огоньком один раз.
— Ты видишь мелкого Федю? — Андрей прищурился.
Я полыхнул два раза.
— Ты видишь меня, но не видишь малого… Ты внутри малого?
Огонёк вспыхнул один раз.
— Вот теперь ясно… Ну что, парень, сочувствую! — серьёзно заявил Андрей, выпустив руку Феди. — И кстати, он же пялился каменной бабе на сиськи и жопу? Пялился, да?
— Нет! — едва не дав петуха, возмутился Федя.
Я мигнул один раз.
— Так и знал! Малой, ты мелкий извращенец! — Андрей погрозил моему пубертатному «альтер эго» кулаком. — Я понимаю, что тут одна баба, да и та каменная, но ты же мужик! Должен держать себя в руках!
— Да я не пялился! — возмущённо возопил Федя.
— Врёт? — уточнил у меня Андрей, глядя при этом на огонёк.
Я мигнул один раз.
— Не ври мне, малой, понял? — потребовал Андрей, погрозив Феде пальцем.
— Да ну вас… — надулся тот, как мышь на крупу.
— Лучше руку подними повыше! Хоть осмотримся! — беззлобно хмыкнул Андрей.
Федя поднял руку с огоньком, а мы, наконец, нормально огляделись. И, надо сказать, если бы я мог говорить, то ругался бы на пару с Андреем. Когда Федя спрыгнул в канализацию, я отчётливо видел узкий проход, уходивший в обе стороны. А сейчас на него и намёка не было!
Федя и Андрей стояли посреди круглого зала, из которого в разные стороны уводили семь абсолютно одинаковых коридоров. Ровные каменные стены и ровный пол, покрытый ровным слоем пыли, в которой виднелись лишь наши отпечатки ног…
И никаких подсказок, куда идти. Всё именно так, как предупреждала Тьма.
Фактически, это был лабиринт.
— Вот же сволочь! — рассерженно пропыхтел Андрей. — Как она там сказала? Темнота, запутанные ходы, тупики и всего один выход? Слышь, малой?
— Что? — по-прежнему обиженно ответил тот.
— Готовь соображалку! Она нам ща очень пригодится! — очень серьёзно посоветовал Андрей.
— Сам готовь! — буркнул мелкий «обиженка».
— А у меня она всегда готова! — не без превосходства отозвался мужчина.
— Ага, только с этой самой готовкой у тебя не очень… — еле слышно шепнул юноша, но Андрей его, к счастью, не услышал.
Зато, пока Федя злобно смотрел на своего товарища по несчастью, я успел заметить у того в руке кусок кладки. Похоже, тот самый, которым он подцепил люк канализации наверху, в городе. И этот примитивный инструмент, на который, правда, сейчас была намотана майка-алкоголичка Андрея, давал нам шансы выбраться из лабиринта.
Оставалось придумать, как с помощью теньки и плетений показать Андрею, что делать… Я снова потянулся к чёрному сердцу и напрягся, выпустив сразу все доступные жгутики. Их, кстати, на сей раз было одиннадцать штук. И это было хорошей новостью!
Источник света занял три жгутика. Ещё восемь были доступны, и это позволяло мне формировать не самые сложные плетения. Одно из них я и принялся делать, но был прерван тихим шёпотом Феди:
— Вот надо было меня закладывать, а?
Я бы ему ответил, но, к сожалению, не мог. А Федя продолжал бурчать, обвиняя меня в том, что опозорил его перед Андреем. Лично я не представлял, как можно опозориться перед самим собой. Они же оба в нормальном мире были частями моей личности.
Игнорируя Федин бубнёж, я доплёл заклятие и выстрелил маленьким огоньком в сторону камня Андрея. Внимание привлечь удалось — уже хорошо.
— Фёдор, ты мне майку спалишь! — возмутился Андрей. — У меня она одна посмертная, между прочим!
Я снова