Но вижу, вижу на исходе
Обычного, как цифра, дня,
Мой самолётик в тучах бродит,
Не улетая от меня
* * *
Сбивает ощущение недели
Израильский воскресный будний день.
А если вы в субботу прилетели,
Не двинется навстречу даже тень.
И этот праздник солнца и движенья,
Где гладит Бог весёлую толпу,
Прибоем омывает воскресенье
И поправляет ласково кипу.
Семейный ужин в пятницу неспешный
У дочери в израильском дому,
Где вся земля назначена безгрешной,
Не отдаётся больше никому.
Они привыкли к этой пыльной дали,
К земле, до трещин сбитой бытиём.
Три тыщи лет, но всё ещё в начале
Дороги из Египта мы идём
* * *
Всё известно физике и химии,
И кому-то, может быть, ещё,
Как ложится снег в такие линии
Меж дерев, где сбоку освещён.
Он привычен, вечен, как страдание,
И большой и белый, не седой.
Он из этой жизни, как дыхание,
Утекает талою водой.
Так и мы, здесь остаёмся памятью,
От рожденья бывшей нам душой.
И уходим ветром, цветом, замятью.
А за нами дождик небольшой
* * *
Как хорошо всё это начиналось.
Как ожиданье праздничных часов.
И книжки перед сном запоминались,
И дверь не закрывалась на засов.
Про беды и обиды забывая,
Ныряя в сон, выплёскивался в день,
Где было утро без конца и края,
Хлеб с молоком и солнце, свет и тень,
Таинственное слово «понарошку»
И карусель со скрипом, набекрень.
Вся жизнь вмещалась в две моих ладошки,
Которые отбрасывали тень.
Выбрасывать нельзя ни крошки хлеба,
И выдать штаб — в кустах, где старый пень,
И самолёт не запустить до неба,
И двор не перейти за целый день
Артур Новиков / Киев /
Родился в ноябре 1963 года в Киеве. Самые яркие воспоминания детства — годы, проведенные с родителями в Алжире, отец преподавал в военном училище. Африка, муэдзины по утрам, французский язык и арабские сверстники. Потом институт (Одесский Электротехнический Институт связи им. А. С. Попова) в Одессе. Далее работа в Киеве, стажировки в Питере и — Советская Армия. Лейтенант Новиков служил в белоцерковском гарнизоне. Первое стихотворение было написано 29 сентября 2011 года. Стихи публиковались в журнале «Крещатик».
Горный апорт
* * *
Окуджавы стру́ны
город
и все яблони да цвет
из окна любого — горы
белым в синее — рассвет
крыши золотом — к закату
зелень пьяная
весна
в облаках багровой ваты
клочья ситца
хлопья льна
и как чаша в двух ладонях
у тянь-шаньского старца́ манит все
душою клонит
как испить так до конца
* * *
когда-то утро — навсегда
апрель в глаза и воздух мокрый
испанской речи города
пустой Rambles в умытых стеклах
булыжной готики квартал
латынь в аорте — salve vitae
…вот только красного бокал
rioja rojo для пиита!
* * *
На одной щеке сакура
На другой вишня
Спорит с равниной гора
Кто их услышит?
На одной руке пагода
На другой ветер
В Гефсиманию загодя
Дорожку себе наметил
* * *
графитным шагом по картону
идет печальная Мадонна
бумага девственно чиста
и не видать еще креста
штрих за штрихом ложится ровно
вот Вифлеемский хлев любовно
вкруг колыбели три волхва
молчит Иосиф что слова?
за тенью тень как день за ночью
Пилата суд одежды в клочья
и гвоздь впивается в ладонь
не карандаш в руке
огонь
и лист горит как куст терновый
эскиз окончен
будет новый
* * *
хлопнул месяц в облака звезды разбежались
дни как четки дурака ночи как скрижали
бубен бьет колокола́ медью отзвенели
лед сошел как время льет водами апреля
все прошло? а было что? ребер хруст озноба
из ничто взошло ничто безымянна злоба
кружит круг по кругу стен масок без улыбок
перемены чистый тлен разве омут зыбок
* * *
Бух об ставни
Ветер
Ветер
Свечи сбил задул очаг
Дым по комнате развесил
Из углей летящих стяг
Вой в трубе — фанфары ночи
Чьи-то крылья бьются в дверь
Мозга сжавшийся комочек
Все твердит
Не верь
Не верь
* * *
слушаем Metallica
ударные струны
вокал какой-то дорический
из тех эпох когда время считали на луны
шли триремы из Тирренского в Ионическое
легко и факелы представить
горящий Коринф или Персеполь
лепечи моя скифская память
с шепота переходя на вопль
* * *
Господа, 22!
И апрель
Это дата
Что же будет и что же случится?
Чернь под знаменем красным ворвётся в палаты
Запылает страна как жар-птица
И тачанки
И залпы
И в кровь как в туман
Шашкой наотмашь
К стенке паскуда!
И единственный друг твой
В кармане наган
После Крым и Стамбул
Все Нехлюдов
Собираем каштаны
Кафе Gaulouse
Разве водки? — помянем Рассею
Мир прошел
Обойдется он как-то без нас
Нам же память на темной аллее
* * *
имя Лю
оно такое сине-зеленое
и