— Паша, ты не хочешь мою ногу осмотреть! — тут же влезает Анька.
Я видела ее недовольный взгляд, когда Паша осматривал меня. Представляю, как она ревнует своего жениха. Но, напрасно. У меня нет никаких планов по возращению бывшего. Мы с ним расстались. Точка. Дважды наступать на одни и те же грабли я не намеренна!
— Ань, ты нормально ведь шла. — отмахивается от нее Паша. — Давайте лучше ужинать и чай с кексами пить.
— А потом елочку наряжать! — радостно выдают девочки.
Паша помогает мне дойти до кухни. Девочки споро накрывают на стол под моим руководством.
— Жирную курицу на ужин? И картошку в масле⁈ — возмущается Анька, кривя рот. — Я не ем такое! Вы что хотите, чтобы мой зад в дверь не пролезал?
— Мой-то пролезает. — возражаю я. — А я такое каждый день ем.
— Ведьма! — шипит Анька не без зависти. — Еще тройню родила, а по фигуре вообще не видно.
— А я буду курочку! — широко улыбается Паша. — Даша, доченька, картошки мне побольше положи, проголодался как волк!
— Тася, малышка, поди деда Василия к ужину позови! — прошу я доченьку.
Тася быстро уносится из кухни.
— А это тебе, мамочка, вот! — Мила заботится обо мне, положив мне на тарелку кусочек курочки и золотистой картошки.
Как же приятно! Мои девочки такие кнопочки, но уже помощницы! И заботятся о родителях и старшем поколении.
— А мне что есть? — кривит недовольно губы Анька.
— Ты можешь сготовить себе что-нибудь. — предлагаю я. — Открывай холодильник, и бери все, что захочешь.
— Мне⁈ Готовить⁈ — с ужасом спрашивает Анька, будто я ей предлагаю унитаз почистить.
— Ну тебе отдельно готовить я точно не буду. — тут же отрезаю я. — У нас здесь не ресторан. Хочешь чего-то особенного, готовь сама.
— Мама, дед Василий передачу смотрит. Про инопланетян. Говорит, скоро к нам прилетят. — вбегает в комнату Тася. — Я ему ужин принесу.
— Ну… хорошо.
Деда частенько кушает у себя.
— Господи, как вкусно! — уплетает Паша курицу и картошку. — А то все по ресторанам, да доставкам, да, Аня? — подкалывает он свою благоверную. — Я уже и забыл, как вкусно готовит моя бывшая!
Я рдею от удовольствия. Мне очень приятна такая искренняя реакция от бывшего мужа.
— Завтра я приготовлю тебе завтрак, Паша! — тут же заявляет Анька.
— Тогда уж на всех готовь. — говорю я. — Оценим твои кулинарные таланты!
Глава 6
— Баньку истоплю — сообщает Паша, одеваясь на улицу.
— А ты помнишь, как? — уточняю я.
— Конечно! — отмахивается бывший муж. — Раз приехал в деревню, хоть попарюсь по-человечески!
— Фу, баня! — кривится Анька. — А у вас нет обычной ванной?
— Есть. — отвечаю я. — И не одна, так что выбирай любую, и мойся.
— Папа, а елка? — возмущаются тройняшки. — Ты же обещал, что после ужина наряжать будем!
— Завтра уже нарядим. Сегодня поздно. Кое-кому спать пора. — говорю я.
— Ну вот. Две недели с папой быстро пролетят… — куксятся девчонки.
— А мы с ним так хотим побольше побыть…
— Поиграть…
— Повеселиться…
— Папа, а ты можешь у нас жить? — спрашивает Тася.
На Пашу смотреть страшно. Тоже весь поник.
— Нет, ваш папа не может жить с вами, потому он живет со мной! — тут же встревает Анька. — И когда я рожу ему сына, он будет все время с ним!
— Аня! Я буду одинаково проводить время со всеми детьми! — строго отвечает Паша. — Девочки, идите сюда!
Девочки облепляют отца, а тот берет скуксившихся принцесс на руки.
— Вы мои самые любимые доченьки, понятно? — целует он их.
— Да, папочка!
— Я бы очень хотел постоянно жить с вами. — признается Паша. — Но, думаю, ваша бабушка, Софья Васильевна, будет мягко говоря не в восторге, если я поселюсь тут снова, да еще и новую жену с собой приведу.
— Это верно… — по-взрослому вздыхает Даша.
— Бабуля бы тебя с лестницы спустила.
— А Аньку в сарае бы заперла!
— Эй! — взвизгивает Анька.
А девочки, все трое, переглядываются меж собой, чему-то кивают, и очень нехорошо ухмыляются. Что-то задумали, хулиганки!
— Папочка, идем, мы тебе поможем баньку затопить! — предлагают девочки и убегают вслед за отцом.
Мы с Анькой остаемся в гостиной.
Мне неприятно, что она у нас в доме, но мое воспитание не позволяет высказать ей в лицо все, что я о ней думаю. А вот ее воспитание оставляет желать лучшего, потому что она, после всего что уже наговорила мне и детям, продолжает:
— Ты специально, да, своих девчонок подговорила⁈ — гневается она.
— В чем я их подговорила?
— Чтобы они Паше постоянно чувство вины навязывали⁈
— Послушай, у Паши, хоть он и разведен, но все же остались обязательства по воспитанию девочек. И хочет он того, или нет, и хочешь того ты, или нет, но до восемнадцатилетия Даши, Милы и Таси он обязан заботится о них!
— Многие спокойно и без бывших мужей обходятся! — кривится Аня.
— Это вопрос к совести таких отцов, которые сделали детей и ушли за хлебом. У Паши, к счастью, с этим все в порядке.
— Он платит тебе алименты, чего тебе еще от него нужно⁈
— Да. — признаюсь я. — Он платит алименты своим детям, и не плохие такие алименты. Но тем не менее, не в одних деньгах дело. Как мне видится, он сам хочет проводить время с детьми, а не только откупаться деньгами.
— А мне видится, хотя нет, я просто уверенна в этом! Ты просто хочешь вернуть его обратно! — вдруг заявляет мне Анька. — И поэтому подговариваешь, учишь своих детей как бы вызвать у него побольше чувства вины, в надежде на то, что он вернётся к тебе!
— Бред. — усмехаюсь я. — Если бы я хотела, я бы вернула его. И помощь девочек мне бы для этого не понадобилась.
— В общем, ты меня услышала! Паша — мой! И я его