А елочку, правильно девочки придумали, что свежую надо. В такие лютые морозы мы забираем козу Аньку домой, и пусть уж лучше она лакомится свежим деревом, чем свежим пластиком…
Прикольно. У нас будет сразу две Аньки в доме. И две козы.
Смеюсь своим мыслям, и тут в кухню забегает Тася.
— Мама, мамочка, скорее! Там такое!
— Что случилось? — выключаю я духовку и вытаскиваю ароматные кексы.
— Анька в капкан попала!!!
— Коза⁈ — обмирает у меня все внутри.
— Еще какая коза! — подтверждает Тася. — Папина коза, что дед Василия калоши отказалась надеть.
— Фух… — отлегает у меня от сердца.
Ну хорошо, что не наша козочка. Мало того, что она дает нам молоко, а дед Василий может переварить только козье, так она еще — наше любимое животное. Хорошо, что с ней все в порядке.
— Тетя Аня застряла своим каблуком, и тут капкан для медведя сработал! — сообщает мне Тася. — Тут лом нужен, чтобы капкан разжать!
— О, Господи…
Я выкидываю прихватки и несусь одеться потеплее. Надо еще лом из сарая прихватить, чтобы эту дурынду вызволить. Вот, как говориться, не было печали…
Глава 4
Лом тяжелый, я еле как дотащила его до леса.
Благо, что Паша далеко не забрел. Но все равно капкан стоит подозрительно близко к поселку. Неужели некоторые мишки не успели заснуть и до сих пор шатаются в окрестностях поселка? Капкан сделан таки образом, чтобы не навредить дикому зверю, а чтобы не дать пройти ему в деревню.
— Вот, Паша, держи! — протягиваю лом бывшему мужу. — Тут сила нужна мужская, чтобы твою благоверную высвободить.
— Ой, не могу! Давайте быстрее, я замерзла вся! — вопит Анька.
— Тебе говорили, чтобы ты нормально одевалась! — злится Паша, но все же орудует ломом.
Хрясь! — это отлетел каблук ботфорта.
— Все, свободна, поднимайся.
— А-а-а!!! — орет Анька, дрожащими пальцами поднимая свой сломанный каблук. — Эти сапоги я за триста тысяч покупала-а-а…
— Я же предлагала тебе дедовы калоши! — говорит Тася.
— Скажи спасибо, что тебе вообще ногу капканом не оттяпало. — припугиваю я дурынду. — Там бы тремястами тысячами на протезы не обошлось…
— А-а-а!!! Я ненавижу вашу деревню! Паша, увези меня обратно! — продолжает истерить Анька.
— Света, может я ее правда отвезу в город, и вернусь? — обращается ко мне бывший муж. — Что-то от нее одни проблемы!
— Нет! — тут же прекращает истерику Анька. — Нет! Я хочу быть с Пашей и приглядывать за вашими детьми!
Я усмехаюсь. Еще кто за кем приглядывает, вопрос.
— Ну вот, мы срубили елочку, Света. Тебе нравится? — не без гордости указывает Паша на поваленное деревце.
— Ну… не плохо. Только ее словно бы бобры точили. — оглядываю я обгрызенный пенечек.
— Как мог, так и срубил. — насупливается Паша.
Я разворачиваюсь подобрать лом, и вдруг проваливаюсь в сугроб.
— А-а-а!!!
— Мамочка! — кричат мои дочки.
— Света, живая? — взволновано спрашивает Паша.
— Ох, пойдемте отсюда, тут не только капканов понаставили, так еще и ловушек нарыли.
Как хорошо, что Паша очень сильный и высокий. Он опускается на колени, и одним рывком выдергивает меня из ямы.
Ставит на ноги.
— Ох… — припадаю я на одну ногу.
Боль буквально пронизывает меня до тазобедренного сустава.
— Что с тобой? — тревожно спрашивает Паша, вглядываясь в мое лицо. — Света не молчи, ты побледнела вся!!!
— Нога…
— Мамочка, ты что ногу сломала? — хлопочут вокруг меня девочки.
— Света, пожалуйста, говори! — умоляет меня Паша.
Несмотря на боль, мне приятно, что за меня он испугался гораздо больше чем за свою невесту.
— Я понесу тебя! Иди ко мне на руки!
Я возразить не успеваю, как Паша поднимает меня, и прижимает к своему сильному телу. Я слышу, как сильно бьется его сердце.
— Эй, а я!!! — скачет от холода на одной ноге Анька. — Вообще-то это я в капкан попала! Это меня надо на руках донести!
— Тетя Аня, но ты ведь скачешь!
— Как коза!
— А-ха-ха!!! — верно замечают девочки.
— Значит, сможешь сама идти, а мамочку отнести надо. Вдруг у нее перелом?
— Аня, хватай елку, топор, лом, и пойдем! — Паша решает взять инициативу за всю нашу компанию в свои мужские руки. — Тася, Даша и Мила, осторожно идите, чтобы никуда не провалиться.
— Но Паша, как я это все дотащу⁈ — возмущается Анька.
— Всему тебя, тетя Аня, учить надо. — вздыхает Тася.
— Клади на ёлочку топор и лом, и тащи. — учит ее Мила.
— Дотащить можно все, что угодно! — заявляет Даша.
— Да, вон мы инкубатор так до дома дотащили… — вдруг сообщает Тася.
— Какой инкубатор⁈ — спрашиваю я ошарашенно.
— Э-э-э… — бегают из стороны в сторону глазки моих тройняшек. — Да, так, мамочка, никакой!
— Ладно, давайте дома об этом поговорим. — Заключает Паша, устраивая меня у себя на руках поудобнее. — Ты как будто полегче стала. — говорит он мне.
— Конечно, бегаю целый день за тройняшками, да по хозяйству. Жиром некогда заплывать!
Паша глубоко задумывается. Теснее прижимает меня к себе. А я невольно обвиваю его широкую шею рукой. И так хорошо мне становится… Как раньше!
Глава 5
Паша бережно опускает меня на диван в гостиной.
Благостное тепло от камина согревает всех нас. Девочки уходят погреть ручки. Анька держится к камину ближе всех — конечно, походи без шапки в наши трескучие морозы, еще не так замерзнешь.
— Давай посмотрю твою ногу. — предлагает Паша.
Я соглашаюсь. Он бережено задирает штанину моих брюк, обнажая лодыжку.
— Вот это синяк!
Паша осторожно дотрагивается по фиолетового пятна, которое почти полностью обвило мою лодыжку.
Я морщусь и сжимаю зубы.
— Сильно болит? — озабоченно спрашивает бывший.
— Ну… побаливает. — соглашаюсь я.
— Хорошо, хоть не сломала.
— Это верно. — соглашаюсь я.
Паша нежно проводит пальцами чуть выше синяка. Гладит меня. Удивленно смотрю на него: мол, чего это за