— Я тайно сюда прибыл, я и отвечать перед братом буду. И закончили на этом. Хочу спросить вас воеводы… Что скажите о минах, что я с лодок на головы татаровьям насыпал. И главный вопрос — что думаете, если я пять лодей вот тут оставлю, и они через стены у ворот мины перебросят, и они за стеною взорвутся, а шесть лодей подведу вон к тому участку стены подальше отсюда и к дворцу ханскому поближе, и тоже их переброшу через стену. Сразу скажу, что мин таких у меня не сильно много. Взрываются они слабо, стены разрушить не могут. Они могут скорее напугать татаровей, ну и немного воев на стене ранить или убить. Так что думаете, воеводы? Говори, Семён Иванович, ты тут набольший воевода.
Тут ведь чего надо? А надо просто переключить внимание этих грозных бородачей на другую проблему. Казань, она, как ни крути, важнее отправки отрока домой. Тем более, что и отрок не самый послушный и простой. И Казань она сама себя не возьмёт. А тут мины непонятные. Но каждый из них в штаны наложил, когда над головой выть дьявол начал, а когда что-то стало взрываться над головой татар, и они побежали, то не смогли ворваться в город на плечах, бежавших в панике татаровей, воеводы русские, по той простой причине, что сами той же панике поддались. Пока в себя пришли и решили погнаться за татарами, то уже поздно стало.
И вот теперь этот отрок предлагает запустить эти мины, воющие и взрывающиеся, прямо за стены города. Нет, отрока надо в Москву к брату под охраной отправить… Вот только после того, как он мины свои истратит. Мины — это интересно. Сейчас что? Только каменные, не очень круглые ядра, которые нужно верёвками обматывать прежде чем в ствол пищали или мортиры вкатывать. А тут мины, которые взрываются. Пусть отрок ещё день побудет при войске.
Глава 11
Событие тридцать первое
«Юрий Васильевич», а большой миномёт доставать'? — брат Михаил после короткого разговора с Ляпуновым написал на листке.
Точно, Николай Оберакер обещал к отплытию отряда один восьмидесятипятимиллиметровый миномёт изготовить и несколько мин к нему. Князь Углицкий раньше уехал в Калугу и ни готового изделия не видел, ни, тем более, испытания с этим дивайсом. Ясно, что мина, в которой в два раза больше пороха, взорвётся в два раза сильнее. Хотелось бы посмотреть… ну, сейчас и увидит. Или не увидит. Сквозь стены нужно быстрее научиться смотреть, должен же быть бонус за глухоту.
— Доставай. На лодью ставьте, что здесь против ворот останется. Смотрите, сначала перебрасываете обычные мины через ворота, а потом через десяток минут туда же постарайтесь парочку этих больших забросить. Соберутся же завалы растаскивать и раненых обихаживать… а может и мёртвых уносить. Вот тут вы их и накроете. Я же с шестью лодьями пойду к той высокой стене. Там они точно нас не ждут. Начинайте стрелять после того, как услышите взрывы от наших мин. Как и договаривались одна мина в шестьдесят ударов сердца, в минуту. По шесть мин каждый миномёт. Оставим немного, вдруг они снова вылазку из города надумают совершить.
Лодьи пробирались на приличном расстоянии от берега. Сначала пошли прямо вдоль него, но сразу на них со стен посыпался град стрел. Большинство не долетело, но несколько зарылись в воду прямо у борта, а три попали в лодку, что первой шла, чуть ближе остальных к берегу. И что самое обидное — ранила одна из этих стрел в ногу особо неудачливого из воев. На излете, плюс через довольно толстую кожу сапога пока пробивалась. Всё одно — обидно. Мог бы и раньше полководец хренов додуматься подальше от стен держаться. А ещё через пару минут, уже после того, как лодки спешно отвернули от берега, на стене вспухло облачко дыма и каменное ядро с большим перелётом ушло над лодками. Калибр был серьёзным. Ядро врезалось в воду поднимая кучу брызг и даже волну организовало. Оно не вертикально бухнулось, а по очень пологой траектории. Брызги не вверх улетели, а перед ядром.
Получились они как бы между двух огней. Ближе подойти нельзя, чтобы оказаться в мёртвой зоне для пушки или даже пушек, там стрелы. А дальше отойдёшь от берега под ядро подставишься. Про современные пушки, что ядрами со стен пуляются, нужно помнить одну вещь, они сильно вниз стрелять не могут. Тупо ядро из ствола выкатится. Пока ещё эту проблему с помощью пыжей не придумали решать.
— Держитесь между стрелами и ядром ни ближе, ни дальше не дёргайтесь, — видя, что некоторые лодки пытаются вновь ближе в берегу подойти, поманив князя Репнина и сотника Скрябина, сказал им Боровой.
И тот и тот согласно кивнули и вновь жёлтый флаг поднял Скрябин и помахал им на длинном флагштоке. «Делай как я».
Татары со стен ещё два раза пальнули из огромных пушек, но оба раза прошли ядра с большим перелётом, опять только воду довольно далеко от лодок взбаламутив и брызги организовав, радугой вставшие в лучах полуденного солнца.
Дворец хана находился на левом же берегу реки Казанки, но дальше от ворот, почти на повороте стены. Туда шесть ушкуев и подплыли. Встали на якоря носовой и кормовой, поворотившись носом к берегу и стали расчехлять прикрытые пока брезентом миномёты.
— Ну, на кого Бог пошлёт, — князь Углицкий перекрестился троекратно и махнул рукой.
Всё же плохо, что он не слышит завывания мин. На что люди Ляпунова привычны к выстрелу из миномёта и следовавшим за этим воем, особенно когда мины вниз летят на небольшом расстоянии от тебя, но и они приседают и голову в плечи вжимают. Пётр Иванович Репнин ещё обвыкнуться к такому не успел и сел на дно лодки голову руками прикрыв, как и в первый раз, когда они конницу татарскую отогнали. А ведь он опытный воин, чуть не три десятка лет воюет.
Стены у города высокие, не видно, во что там мины попадают и взрываются ли вообще… Хотя нет, вон, один дымок поднялся над стеной. Потом снова несколько минут ничего не было видно. И вдруг жахнуло. Как раз над тем местом, откуда по ним огромная пушка пыталась стрелять. Видимо принесли из порохового склада новые бочонки и тут в них попала мина. Не, не так,