Снова чертов мандраж. Я смотрю на Расула.
Он тоже возвращает на меня взгляд.
Время такое осязаемое, что секунды у меня в голове тикают по-настоящему. Тикают в такт ударам сердца, пока периферию зрения терзает свет мигающих фар.
Глава 43
Полина
Я не двигаюсь с места достаточно долго, чтобы услышать, как вой мотора синхронизируется с шуршанием шин.
Машина Матвея срывается с места и проносится по дороге, оставляя после себя столб дыма в воздухе.
Собственный выбор эхом гуляет в моей голове, и внезапно я начинаю злиться от того, что мне вообще пришлось делать этот выбор. Вот так, против моей воли и ни с того ни с сего. И, как бы то ни было, я чувствую угрызения совести перед Матвеем за случившееся, из-за этого между бровей у меня наверняка складка.
Виновник торжества гипнотизирует меня своим молчаливым взглядом.
Мы смотрим друг другу в глаза, растягивая эту минуту до бесконечности. Смотрим, не реагируя на пронесшуюся мимо машину. До тех пор, пока единственным звуком вокруг нас не становится шелест пошедшего мелкого снега.
Наверное, мысли написаны у меня на лице, ведь Расул Алиев предпочитает никак не комментировать ситуацию, а лишь спрыгивает с тротуара на проезжую часть и пригласительным жестом указывает на припаркованную с другой стороны дороги машину.
— Нам туда, — комментирует он.
Это черный джип «БМВ».
Я не видела у него этой машины раньше, обычно он пользовался машиной Дениса или его отца. А эта… эту я вижу впервые.
Метнув на него взгляд, не позволяю себе задавать вопросы.
Сегодня Расул повел себя бесцеремонно, но я вряд ли услышу извинения. И каждый раз, когда на него смотрю, вижу, что он и не раскаивается, чтобы их приносить.
— Тебе холодно? — спрашивает Расул, глядя на меня с водительского сиденья.
В машине немного пахнет химией, будто здесь недавно прошла генеральная уборка. Я втягиваю в себя воздух, понимая, что меня действительно слегка колотит.
— Да, — я отворачиваюсь.
Сиденье подо мной начинает печь. На заднем лежит большой букет цветов. От них тоже идет запах, который дразнит нос.
Я не собираюсь претендовать на цветы. Слава богу, их мне никто и не предлагает. Сейчас я готова принять от сидящего за рулем дагестанца только дистанцию!
Я набираю сообщение Матвею, пока мы едем по городу.
«Извини. Все сложно…» — пишу, закусив губу.
«Полина, просто отвали», — отвечает он мне спустя пару минут.
Я уверена, что единственный «жизненно важный орган», который я у Матвея задела, — его гордость, но это понимание не избавляет от тех самых угрызений.
Через пятнадцать минут мы заходим в двери хорошо известного мне ресторана. Мы бывали здесь раньше. Точно так же, вдвоем. В ту пору, когда главным развлечением на вечер у нас был исключительно секс, но не всегда.
Расул прекрасно знает, что я обожаю это место.
Именно поэтому я привела его сюда когда-то. Чтобы поделиться.
Он вручил мне цветы, когда мы вышли из машины. Огромный, черт возьми, букет роз.
Его клетчатая рубашка заправлена в прямые синие джинсы. Эта одежда настолько хорошо подчеркивает его фигуру, что хочется безбожно пялиться. На его задницу в том числе, что и делает подошедшая после нас к гардеробу женщина.
— Очень красивые, — улыбается нам официантка. — Сейчас принесу вазу…
— Спасибо…
Цветы громоздятся между нами, занимая половину стола, на который я их положила.
Расул ловит мой взгляд поверх букета.
Он не может ожидать от меня того, что я стану беспечно с ним болтать, поэтому берет инициативу на себя.
— Как дела у близнецов? — спрашивает Расул.
Он не смотрит в меню. Он смотрит на меня, слегка откинувшись на стуле. Будто кроме меня его здесь ничего не интересует, и я против воли реагирую. Горячим приливом в животе, таким хорошо знакомым.
— Они начали ходить на шахматы, и… у них началось острое соперничество. Причем не только в шахматах. Во всем. Но началось это с шахмат…
— Жаль… — слышу я. — У них была отличная команда…
Знакомый прямолинейный юмор вызывает желание улыбнуться, но не в этот раз.
— Может быть, они это перерастут. — Я продолжаю смотреть в меню.
— Ага. Годам к тридцати должны.
— Не думаю, что ждать так долго.
— Просто поверь.
Я гляжу на знакомые страницы, голодная. Пытаюсь решить, что могу себе сегодня позволить, но мысли слишком сильно бегают. Я поднимаю на Расула глаза, потому что устала игнорировать его взгляд на себе.
Он смотрит. Беззастенчиво. По-мужски.
— Как дела у твоего отца?
— Он улетел в Китай. У них там что-то вроде корпоратива, — отвечаю я.
— Как тебе работается в прокуратуре?
— Отлично, — говорю, сложив на груди руки. — Я попросила Дениса Рашидовича стать рецензентом моего диплома. Я очень хочу его рецензию, у него всегда… есть свое мнение…
Расул меняет позу.
Ерзает по стулу, выбивает пальцами короткую дробь на столе.
— М-м-м… — тянет он. — Понятно.
Нас прерывает подошедшая официантка. Она помогает мне разобраться с букетом — он действительно большой, и мы решаем опустить его на пол.
Когда я снова сажусь на стул, от этой суеты мне немного жарко.
Глава 44
Полина
Я решаю позволить себе больше, чем салат. Мое тело требует еды. Будто ему нужны калории, чтобы поддерживать огонь эмоций, которые растревожил сидящий напротив дагестанец.
Отправившись в туалет, я мою руки, а когда возвращаюсь, нам уже выставляют посуду.
Я приступаю к вину, как только мне приносят заказанный бокал. Расул цедит воду. Стакан воды перед едой — это его обязательный ритуал. Он очень дисциплинированный. Чертовски.
Я стараюсь смотреть в свой бокал, когда слышу:
— У меня своя квартира. Имею в виду… я снял квартиру. На Проспекте Мира, по-моему, это хороший район. Проверю на собственной шкуре…
Мысли запутываются в рой вопросов. Жужжащий и навязчивый, но и сейчас я их себе не позволяю.
Машина, квартира…
Что все это значит?!
Лишь то, что мое нутро не собирается плавиться только потому, что он бросил якорь.
— Мне посоветовал риелтор, — продолжает он. — А ты что скажешь? Поделись мнением. Как местная, — уточняет Расул.
— Скажу, что это отличный вариант. Один из лучших. — Я пялюсь на свой бокал.
Помимо всего прочего, это недалеко от моей работы. Почти