Сглотнув, я позволяю ему снова забросить мою ногу себе на талию. Убрать в сторону мои кружевные стринги. И обрушиться на меня резким толчком, из-за чего копчик ударяется о стену, а тело простреливает волной, от которой я издаю стон в потолок…
Это не больно. Я слышала, больно только в первый раз…
Глава 24
Полина
Он останавливается, только когда с хрипом и стоном начинает дрожать.
Это длилось не дольше нашего первого раза, но в этот я полна ощущений настолько, что мне хочется кричать, просить, чтобы Расул не останавливался! Но он впечатывает мои бедра своими в стену, резко дергая их вниз, на себя, и вынуждает меня замереть в этом положении. Тиски его рук на моих бедрах — мертвая хватка, а его стон рядом с моим ухом — кулак, который сворачивает низ моего живота в тягучем чувственном спазме…
Я чувствую, как по внутренней стороне моего бедра ползет горячая капля.
Расул вскидывает голову.
Его взгляд печется! Сердце лупит по моей груди. Он дышит громко. И поджаривает меня своим взглядом!
Я глотаю ртом воздух, не в состоянии расслабить горло и хоть что-нибудь сказать.
— Я не вытащил… — хрипит дагестанец.
Я с трудом понимаю, о чем он.
— Я в тебя кончил, — поясняет Расул.
Теперь и мне это понятно. Он «не вытащил» до сих пор. Боже, как там внизу влажно. Как в болоте. И там все еще ноет.
— Я пью… таблетки… гормоны… контрацептивы… — отвечаю сипло.
— Я каждые полгода сдаю анализы, — быстро проговаривает Расул. — Это обязательно. Я здоров.
Обведя языком еще влажные губы, я говорю:
— Ты… ты у меня второй…
Глубина в его взгляде будто увеличивается. Она становится тяжелей. Или опаснее. Не знаю, что думать! Минуту назад он отымел меня как куклу, и мне это понравилось. И взгляд у него такой, словно он собирается сделать это снова…
Расул все же из меня выходит, но тут же врезает бедро в стену между моих ног, будто этим движением велит мне стоять на месте.
Мое сердце разгоняется за секунду. Мысли отключаются, все до одной. Я снова начинаю остро чувствовать — свое тело, его тело, запахи, прикосновение холодной ткани его брюк к голой полоске над резинкой моих чулок. Давление и трение, от которых я с силой закусываю губу, глядя на то, как дагестанец резкими движениями принимается стягивать с себя пиджак.
Дыхание у меня тоже разгоняется.
Он действительно собирается это сделать. Отыметь меня снова! Именно так, потому что все свои манеры он, кажется, оставил за дверью…
Отшвырнув пиджак, Расул опускает взгляд на мои губы и без прелюдий целует. Одновременно с этим его ладонь накрывает и сжимает мою грудь.
Я опасаюсь того, что ногтями порву его рубашку.
Его пальцы ощупывают мое платье. Находят молнию сбоку. Я пытаюсь помочь, но все заканчивается тем, что в номере раздается треск ткани…
— Извини… — рычит дагестанец.
— Помоги… — прошу я на выдохе.
Он разрывает перекошенную прорванную молнию пополам, потому что иначе мне уже из этого платья не выбраться. Когда оно сваливается к моей талии, я остаюсь голой по пояс, и соски сжимаются от соприкосновения с воздухом, а мои руки… ими я вырываю среднюю пуговицу на рубашке Расула.
— Извини… — сиплю, дергая за вторую пуговицу. — Извини…
Он успевает спасти несколько верхних, расстегнув их самостоятельно. Когда мои ладони касаются густых шелковистых волосков на его груди, я забываю про пуговицы. Мы снова целуемся, и между бедер я чувствую горячую гладкую эрекцию, которую дагестанец снова в меня загоняет.
Я шиплю.
От вторжения и от горячих прикосновений к моей шее. К груди. Влажные следы на моих сосках горят, но все ощущения сметает более яркое и острое — то, как меня растягивает изнутри каменная длина. Смешивая удовольствие и боль. Ощущения такие новые, что я свыкаюсь с ними, хватаюсь за них. И царапаюсь. Сопротивляюсь, когда Расул пытается мое тело покинуть, но он настаивает. Возится с моим платьем, стягивает его так, чтобы оно свалилось на пол к моим ногами.
Я умудряюсь избавиться и от платья, и от обуви. К тому моменту, когда падаю спиной на кровать, на мне только пояс и чулки, а на дагестанце — расстегнутые брюки и рубашка, от которой он пытается избавиться — дергает пуговицы на манжетах, глядя на мое тело. Из расстегнутых брюк на меня смотрит твердый член, и у меня все зудит от того, что мы делаем это без презерватива!
Мне хватает смелости только на то, чтобы слегка развести для него бедра, но, шагнув к кровати, Расул переворачивает меня на живот. Не знаю, ждал ли он моих возражений или просто несколько секунд пялился на мою задницу, но наконец наши бедра соединяются после короткой задержки.
А потом я кричу в матрас, комкая пальцами одеяло…
— Больно? — сиплый стон за моей спиной.
Я отвечаю ему оргазмом, который порывом сносит меня с его члена, а когда прихожу в себя, вижу, что останавливаться дагестанец не собирается.
Побывав в тисках его пальцев, мои лодыжки оказываются у него на шее. Он кончает через минуту, сжав мою талию почти до боли, но я неожиданно нашла чертов кайф в этом балансировании между легкой болью и удовольствием!
Дагестанец падает сверху, придавив меня своим тяжелым телом. Мне нравится эта тяжесть. Очень сильно нравится, но он откатывается в сторону почти сразу и распластывается на кровати. Смотрит на меня, повернув голову, а во мне слишком много эмоций, чтобы этот взгляд выдержать.
Я соскальзываю с кровати и скрываюсь в ванной. На моих чулках огромная дырка. Не знаю, откуда она взялась. Я снимаю пояс, чулки отправляю в мусорное ведро. И забираюсь под обжигающе горячую воду. Тело по чуть-чуть расслабляется, но руки и ноги до сих пор дрожат, а внутри у меня дрожь совсем другой природы!
Я не знаю, плакать мне или смеяться, ведь я влюбилась.
Закручивая воду и заворачиваясь в отельный махровый халат, я мысленно наступаю себе на горло. Упрямо смотрю на дверь, понимая, что впервые в жизни готова на мужчину вешаться. Предлагать себя!
Я хочу… предложить ему отношения…
Краем полотенца я делаю чистую полоску на стекле. Глядя на свое горящее лицо в зеркале, я чувствую себя счастливой.
Глава 25
Полина
Расул стоит посреди номера в одних трусах, когда я выхожу из ванной. Бесформенная