Глава 21
Я не был в этом так уверен. Вспомнив энергичный напор Берди, я подумал, что девушка рано или поздно перейдет от мечтаний к живому их воплощению. Если уже не перешла. Могла ли она, узнав, что Аксель Ферсен встречается с секретаршей из телефонной компании, прийти к ней вечером для объяснений и жестоко напасть, услышав то, что не согласовалось с ее реальностью?
Берди Слокам была на голову выше Синди Чен и фунтов на пятнадцать тяжелее21, так что легко могла избить ее, а потом задушить. Но почему она ждала два месяца после исчезновения Ферсена? Тем более, что за это время она успела увлечься новым персонажем, похожим на Джимми Стюарта.
Стоило ли мне сообщать о Берди лейтенанту Крэддоку? Пока что я не видел в этом особого смысла, кроме как услышать еще одну порцию циничных реплик или создать неприятности Берди и Диане Слокам.
Ответы на многие вопросы мне мог дать сыщик, к услугам которого обращалась Берди. Конечно, я хорошо знал Майка Майоне. Именно так он произносил свое имя, и я даже не догадывался, что она пишется как Маглионе, пока не увидел его фамилию на банковском чеке. Не удивительно, что портье из «Роквуд Инн» она показалась похожей на название цветка. Маглионе – магнолия.
Майк тоже был бывшим копом, но покинул службу после того как словил пулю во время задержания, в результате чего врачам пришлось вырезать у него часть кишечника. Он мог бы досидеть до полной пенсии на бумажной работе, но заскучал, в итоге открыл собственное агентство. Майка бывшие коллеги уважали, но недолюбливали за неуживчивый характер и склонность лезть на рожон. Мы никогда не работали вместе, но иногда сталкивались в барах, где собираются копы. Как я выяснил из телефонного справочника, контора Майка Майоне находилась на Фигероа-стрит.
В отличие от меня Майк пользовался услугами постоянной секретарши, похожей на зубочистку, охранявшей его приемную не хуже обученного бульдога. Впрочем, оказалось, что она была по совместительству его законной супругой, а жили они в квартире наверху.
– Стин, ты же знаешь, я не буду передавать тебе дела расследования для своего клиента, – заявил мне Майк, жуя дешевую сигару.
– У нас был один и тот же клиент. Точнее клиентка. Берди Слокам и меня нанимала следить за своим якобы женихом. Что она тебе наплела? Что Алксель Ферсен собирается на ней жениться, но она хочет убедиться, что он не встречается с бывшей? Или что не крутит роман на стороне?
– Может, она и сумасшедшая, – флегматично ответил Майк, выслушав мою историю. – Но дамочка хорошо заплатила. Я сделал свою работу. И всю информацию передал мисс Слокам. Почему бы тебе не спросить у нее?
Я бы так и поступил, но вспомнил, как она интерпретировала новости о беременности миссис Торбифил. Мне не хотелось искать крупинки правды в мире фантазий Берди.
– Майк, тут нет никакой тайны. Ты следил за парнем, выяснил о нем что-то. Позднее парень пропал. Есть вероятность, что он связан с делом о жестоком убийстве молодой девушки. Я могу сообщить об этом в убойный отдел, и тогда тебе все равно придется передать все записи копам.
– Не понял, ты мне чем-то угрожаешь?
– Скорее прошу об одолжении.
– С чего бы?
– Буду твоим должником. Просто расскажи, что ты накопал на этого Ферсена. А я когда-нибудь отплачу тебе ответной услугой. В конце концов одним делом занимаемся.
На лице Майка появилось задумчивое выражение, делавшее его похожим на кошачьего сома. Даже усы у него встали перпендикулярно рту, напоминая эту озерную рыбу.
– Двести долларов, – вдруг раздался голос миссис Майоне. – Гони на бочку, и Майк расскажет тебе, что выяснил про этого типа.
– Минни! – его усы предостерегающе дернулись в ее сторону.
– А что тут такого? Я читаю газеты. Убили эту китайскую девчонку, а ты видел, как Ферсен с ней встречался. Посмотри на него – парень явно наполовину китаец и работает на этих из чайнатауна. У них водятся денежки. Пусть платит за информацию.
– Ты дура, Минни, – усы Майоне поникли, и он положил сигару в пепельницу. – Выйди и закрой дверь.
– Твое расследование и правда связано с каким-то убийством? – спросил он меня, когда жена удалилась, кипя от возмущения.
– Да. Погибла Синди Чен, с которой Ферсен крутил роман. Я работаю на отца жертвы и считаю, что Ферсен как-то связан с ее убийством.
– Вот черт, что ж ты сразу не сказал. Последнюю неделю я почти не читал газет, было сложное дело. Ты думаешь, эта девчонка Слокам обезумела от ревности и замочила конкурентку?
– Не уверен. Ферсен исчез с радаров около двух месяцев назад.
– Вот и мне она не показалась опасной. Так в чем твой интерес?
Я вкратце рассказал Майоне о том, что удалось выяснить о деятельности Акселя Ферсена и его отношениях с двумя женщинами.
– Мутная история, – резюмировал коллега. – Я не подозревал ни о каком финансовом мошенничестве, но меня ж не для этого наняли. Мисс Слокам утверждала, что они с Ферсеном помолвлены, и он просто ждет, пока в Лос-Анджелесе откроется филиал его нью-йоркской конторы, чтобы обустроить семейное гнездышко. Первый раз я сел ему на хвост после встречи в Зале Ветеранов, о которой рассказала мисс Слокам. Нашел крысиную дыру, в которой он остановился. Потом шлялся за ним по пятам несколько дней, пока он навещал разных клиентов в богатых районах. Несколько раз парень встречался с мисс Слокам, ездил к ней домой, приглашал на ленч. Впрочем, он так поступал и с другими дамочками. Но ничего предосудительного. Я так и заявил клиентке. Она вроде была довольна.
– А когда появилась на сцене Синди Чен?
– Мисс Слокам снова явилась через две недели и попросила возобновить слежку. Считала, что я что-то упустил. Парень уже сменил отель, что тоже показалось мне подозрительным. Так что я плотно сел ему на хвост. И засек, как он вечерами встречался с китаянкой. Тут явно не пахло бизнесом, был чистый романтический интерес. Я сделал несколько снимков. Мне даже было жаль мисс Слокам, когда я их ей показывал. Но девица отнеслась к этой информации достаточно легко, как мне показалось. Сказала, что в курсе этой ситуации. Мол, это жена его старинного друга со времен службы в Корее. Товарищ погиб, а вдова была вынуждена пойти работать, но Ферсен обещал поддерживать ее. Как ни странно звучит сейчас, но я поверил. Или просто решил, что это не мое