— Я тебе расскажу по дороге, — пообещал я. — Увидишь, у нас все получится. Мы выходим завтра. Рапану! — позвал я. — Ты завтра выходишь в Угарит. Семью пока оставишь здесь.
— В Угарит? — невероятно удивился купец. — А что там делать-то?
— Меня ждать, — пояснил я. — А еще искать нужных людей, остатки бронзы и корабельный лес. Он там есть?
— Скорее всего, да, — кивнул Рапану. — Не думаю, что разбойники добрались до них. Времени прошло немного, и мне кажется, его не успели еще растащить. Кедр рубят и сушат в горах, это довольно далеко от города. Если верфь не сожгли и не разграбили, нам повезло. Сухому корабельному лесу цены нет.
— Ну так найди мне его! — сказал я. — И корабелов найди тоже. И вообще, собери всех, кто представляет хоть какую-либо ценность. Столяры, плотники, гончары, стеклодувы, кузнецы, медники, ювелиры. Они начнут новую жизнь на новом месте.
— А почему мы не сделали это, когда плыли из Сидона, господин? — поинтересовался он.
— У меня воинов не было, — развел я руками. — Ну вот представь, нашли мы нужное, а взять не смогли. Кто после такого со мной пойдет?
— Может быть, заглянуть сначала в Египет, господин? — испытующе посмотрел на меня Рапану. — Я отвезу в Пер-Аммон груз железного оружия, там возьму зерно и лен, оттуда заеду в Тир, продам все это и загружусь пурпуром и стеклом. А уже оттуда подамся в Угарит?
— В Египет ты пойдешь только после Угарита, — покачал я головой. — Хорошие мастера мне сейчас куда нужнее, чем египетское зерно. И не смотри на меня так, Рапану! Представляешь, есть вещи более важные, чем твой барыш. Вот еще что! Мой тамкар Кулли пойдет с тобой. И чтобы ни одной сделки без него!
Скривившееся лицо аморея сказало лучше всяких слов, что я совершил верный шаг. Скроить хотел, сволочь! Ну почему люди не меняются? Не понимаю!
1 На Милосе добывали обсидиан и вулканический пепел-пуццолану, основу римского бетона. Обсидиан вовсю использовался при изготовлении серпов, потому что египетские крестьяне бронзовых орудий труда в это время не знали.
2 На Наксосе богатые месторождение породы, богатой корундом. С незапамятных времен — это лучший крупный абразив. Мелкий абразив добывался на Санторини (Фера) из вулканического пепла.
Глава 2
План был прост как топор и учитывал все особенности здешнего военного искусства, а точнее, его полное отсутствие. Когда мы плыли из Спарты, то посетили и Сифнос, и Милос, и еще несколько островов покрупнее. Предварительную рекогносцировку мы провели и даже продали там кое-что по мелочи, взяв в счет оплаты рыбу. Людей там живет немного, в голове всплывает оценка населения теперешних Киклад, всех трех десятков обитаемых островов, в двадцать пять-тридцать тысяч человек. Более-менее серьезные укрепления есть лишь на Милосе и Сифносе, причем на Сифносе они чрезвычайно серьезные. Там настоящая крепость стоит, с двумя рядами стен и восемью башнями. Но дело в том, что на каждом из островов по полсотни воинов, не больше. Да и то они по совместительству рыбаки и козопасы. Этого вполне достаточно для защиты от набегов критян, да и ванакс Агамемнон неподалеку обретается. От Навплиона плыть дня четыре, это если вдоль берегов пробираться. Но пока туда дойдет весть, может пройти не одна неделя, а пока соберут карательный поход — еще больше. Ванакс в это самое время может быть на другом конце Пелопоннеса, а то и вовсе воевать с кем-нибудь. Обычное дело. Так что у меня есть шанс успеть до этого времени.
Здесь нет регулярного сообщения, даже голубиной почты нет… Голубиной почты! Кстати, на заметку! Для связи между островами голуби могут стать незаменимыми. Так информация придет куда быстрее, чем отправлять ее кораблем. А учитывая, что расстояния здесь просто смешные, то и весть прилетит в считаные часы.
Начнем с Милоса. Он будет первым. Я всегда хотел увидеть древний городок Филакопи и ту самую рыбку на фреске, которой повезло уцелеть.
* * *
Остров Милос немного похож на Санторини, взрыв вулкана которого угробил Минойскую цивилизацию. Он тоже напоминает пончик, который надкусили с одной стороны и выбросили в море. Но, несмотря на наличие глубокой бухты, городок находился на северной стороне, изрезанной узкими шхерами. Тысяча с небольшим жителей теснилась вокруг цитадели, построенной по данайскому обычаю из крупных глыб, уложенных без раствора. Там, где получалась щель, просто забивали каменюки поменьше. Дешево и сердито. И после землетрясения восстанавливать легко, сложил камни обратно, и вуаля! Крепость как новая. Это я шучу так сам с собой, успокаивая дрожь в коленях. План у меня, конечно, есть, но основан он на двух постулатах. Первый: по ночам тут не плавают, потому как напороться на какую-нибудь скалу — плевое дело, а второй: здешнее понятие о караульной службе, мягко говоря, весьма далеко от идеала моего ротного. В цитадели есть дозорная башня, но я ставлю любой зуб на выбор, что никто с нее не смотрит, и часовой преспокойно дрыхнет на своем посту. Да, тут дежурят трое. Один на башне и двое у ворот.
Даже если морской набег по своей стремительности напоминает молнию Тешуба, то и это не гарантирует победы. Беда всех налетчиков в том, что они начинают грабеж прежде, чем победят. В этом случае в крепости успевают поднять гарнизон, отнесясь с полнейшим равнодушием к судьбе плебеев, живущих за стенами. Кто смог в ворота заскочить, тому повезло. Остальные становятся добычей пиратов, пока басилей смотрит на них со стены с выражением самого искреннего сострадания на лице. Ему очень жаль несчастных подданных, но он выйдет из крепости только в том случае, если у него будет явное преимущество. Вот на это я и сделал свой расчет.
Мы заночевали на островке, что располагался в часе хода с востока, и я, хоть убей, не знал, как он называется. Он был необитаем, и даже единственную рыбацкую деревушку, на месте которой мы остановились, давным-давно сожгли критяне. Пепелища успела затянуть трава, а среди разрушенных домов пробились деревья толщиной в руку. Это место мертво уже не первый год.
— Делаем, как договорились! — сказал я Абарису. — Не подведи, брат! Иначе только понапрасну людей положим.
— Да понял я все, — почесал бычий загривок воин, поставленный командовать полусотней дарданцев из младших