— Я утоплю их в море, — откинулся я на спинку кресла и пристально посмотрел на Приама. — Они даже не дойдут сюда, понимаешь? Ты победишь, не начав войну.
— Пустая похвальба, — презрительно посмотрел на меня Приам. — Я думал, ты предложишь что-то толковое. Все-таки ты еще мальчишка. Уходи, зятек, ты разочаровал меня. Я трачу время на болтовню.
— Воевать на чужой земле дешевле, чем на своей, — торопливо сказал я. — Позволь нанять в Трое людей и корабли, и я докажу тебе, что прав!
— Людей нанимай, корабли тоже, — равнодушно пожал плечами Приам. — Я передам купцам свое позволение. В порту ошивается немало всякой сволочи. Если ты уведешь ее отсюда, это уже будет неплохо. Но пока нам не о чем говорить с тобой. Агамемнон могуч, а ты просто глупец. Он раздавит тебя одним ударом.
— Жди вестей, царь, — я встал и коротко поклонился. — Они придут очень скоро. Кстати, бывший царь Микен Эгисф еще жив.
— Я это знаю, — хмыкнул Приам, и в его глазах появилось что-то, похожее на тщательно скрываемое одобрение.
Я вышел от него, и мое сердце пело от счастья. Ведь мне от него ни хрена больше и не надо. Нужно, чтобы он просто не мешал. Весь расчет строился на том, что он захочет убрать беспокойного зятя и множество безработных стражников, которые уже становятся немалой проблемой. Не раскрывать же ему весь замысел до конца. Обойдется, гад продуманный!
* * *
Как произвести впечатление на голодранцев, готовых умирать за еду и добычу? Только используя тяжелый понт, и никак иначе. Именно поэтому я и стоял на возвышении перед двумя сотнями мужиков, собравшихся со всех концов Великого моря, и исправно потел в своей сбруе. Бронзовый панцирь, бронзовый шлем, блестевший на солнце, как котовы… очень сильно блестевший, в общем… и львиная шкура, надетая поверх него и завязанная лапами на груди. Абарис, который нашел пять безработных ватаг в порту, наплел им с три короба о моем героизме и царском происхождении, и они, узрев меня во всей красе, уверовали. Еще бы, ведь так носить львиную шкуру имел право только тот, кто собственноручно этого самого льва и сразил. А тут еще и не львица какая-нибудь, а зрелый самец с огромной гривой. Такое далеко не каждому удается свершить. Охота на льва — царская забава, а свежие отметины на лице лишь подтверждали эту версию, придав мне нужный ореол.
— Достойнейшие мужи! — безбожно польстил я куче безработных стражников, одетых в одни только набедренные повязки. — Я предлагаю вам наём на три месяца. Я Эней, сын Анхиса, из царского рода Дардана, возвращаю по праву то, что дано мне богами, и мне нужно войско. Моя еда, оружие в счет оплаты и раздел взятого по обычаю. Я плачу помимо еды по два сикля серебра, но будет условие: тех, кто сдается, не убиваем, баб берем только по согласию, в рабство никого не продаем. Дома не жжем, деревья не рубим, скот не режем, поля не травим. Добычу оценим, и я выплачу ее цену оружием, серебром, зерном и солью.
— Что это за война такая? — удивленно загудели наемники, а самые умные пояснили недогадливым.
— Сказали же вам, свое возвращает! А свое целым должно быть!
— Все так, храбрейшие! — кивнул я. — Оракул, гадающий по полету птиц, возвестил, что моему войску покорится богатый остров, и те, кто пойдет со мной, хорошо заработают.
— Оракул! Ишь ты! — уважительно закивали наемники, а потом заявили. — Прибавить бы надо, хозяин! Раз уж баб только по согласию… Когда такое бывало? Кто их, баб, вообще спрашивает!
На самом деле, им было все равно, на кого идти, лишь бы платили и кормили, но в таком деле оракул точно не помешает. Так начался длительный и содержательный диалог, который привел к тому, что к концу дня мне принесли клятву верности сто девяносто два человека. Местные тевкры, лелеги, ахейцы, пеласги, карийцы и даже несколько невесть откуда взявшихся здесь сикулов, маялись в порту Трои, и всем этим людям нечего было терять. Они жили от найма до найма, и не раз уже рисковали своей шкурой за куда меньшее. Они стояли в одном шаге от того, чтобы заняться разбоем, так почему бы и нет?
— Куда пойдем, Эней? — шепнул мне Абарис, когда мы остались с ним вдвоем, без лишних ушей. — Я твоя родня, конечно, и верю тебе, но все это непонятно как-то.
На его широкой физиономии было написано жадное ожидание. Он был могуч как вол, но довольно неглуп, а потому стремительное обогащение безусого юнца оценить по достоинству успел. А поскольку я куда более знатен, чем он, да и воинской доблестью не обижен, подчиняться мне для Абариса незазорно. Где-то в глубине его души все пазлы заняли нужные места, и он признал мое старшинство.
— Ты хочешь уехать из Дардана и стать богатым вельможей? — задал я вопрос, на который не могло быть отрицательного ответа. — Ты будешь водить в бой сотни воинов. Ты получишь бронзовый доспех и шлем.
— А меч? — жадно спросил Абарис, в глазах которого понемногу разгоралось пламя ненасытной алчности.
— И меч тоже! — махнул я рукой. — А еще большой дом, много красивых и толстых жен, и рабов, которые будут работать на тебя? Хочешь?
— Хочу! — решительно кивнул Абарис. — Только для этого надо богатый остров захватить. Или город на побережье.
— Остров Меропа, — ответил я. — Или Сифнос, как называют его ахейцы. Рядом с ним — Милос, где правит басилей, поставленный из Микен, Парос, Наксос, и еще три десятка островов, где живут люди.
— Почему именно Меропа? — наморщил лоб Абарис. — Там крепость сильная стоит. И на Милосе тоже.
— На Меропе есть серебро, золото и железо, — терпеливо пояснил я. — Богатейшие залежи! А еще необыкновенного качества глина для горшков. На Милосе — острый камень1, на Паросе — лучший мрамор из всех, на Наксосе — эмерия2, на Кифносе — отличная медь, а на Фере — камень для полировки. В тех водах бесчисленное множество тунца, и самое главное — там уже все построено. И дворцы, и крепости. Нужно лишь прийти и взять.
— И как ты это сделаешь? — с любопытством спросил