— В своем прошлом он был отличным учителем, он знал и умел больше, чем кто-либо из племени. Он был настоящим лидером и человеком, на которого можно положиться. Несмотря на то, что он всегда учил детей только хорошему и сам следовал пути добродетели, в нем всегда оставалась ужасающая проблема вспыльчивости и необузданного гнева. Его действительно тяжело оправдать, но он пытался избежать такого конца. Учитель намеренно не покидал свою клетку, оставаясь там как можно дольше, чтобы вновь не повторить прошлого. Внутри того мира он старался контролировать себя, хоть и каждая мелочь пыталась вывести его на эмоции. Гнев не рад тому, какой он человек и пытается изменить свою природу, но у него это не выходит. По какой-то причине после перемещения он стал ещё более нестабильным и утратил возможность контролировать свои эмоции.
— Оказавшись в новом мире, попав в него не по своей воле, он насильно соединился с тёмной стороной, не пройдя процесс принятия в отличие от остальных Грехов, из-за чего мы и имеем столь прискорбный итог — Ответил Бог.
— Тогда это тем более просто неудачное стечение обстоятельств. Сам Гнев пытался этого избежать и не хотел разрушить мир. Также я думаю, стоит ещё раз отметить его навыки наставника…
— Я против, я не заслужил прощения.
Губы Гнева склеились и тогда он начал лишь карикатурно извиваться, пытаясь всем своим телом показать недовольство.
— Считаешь, что настолько упёртый человек достоин прощения?
— Да, ведь только упёртый человек может идти к своей цели, не смотря на препятствия. Гнев своими действиями и словами доказывал, что не желает разрушать, и он ненавидит себя за это.
— Я услышал тебя. Это всё, что ты хотел сказать?
На секунду я задумался, а что если этого недостаточно, а что, если я упустил что-то важное, что-то способное в корне изменить взгляд на ситуацию.
— Да, я думаю этого достаточно для дальнейшего обсуждения — Вскоре ответил я.
— Нет, Кайт, совершенно недостаточно. Ты показал мне, что они слегка изменились, став чуть более совершенными, но, сколько ещё миров должно быть уничтожено, сколько людей должно погибнуть, чтобы они стали обычными? Ты считаешь, что жизнь семерых, стоит жизни нескольких миллиардов?
— То есть всё это было лишь представлением, ты все равно не планировал менять своё мнение?
— Я должен отправить семь грехов в забвение. Поступить иначе будет попросту нечестно по отношению к погибшим людям в двух мирах.
Я усмехнулся.
— Можно услышать ещё раз приговор?
— Конечно. Семь грехов должны быть отправлены в забвение. Серафим. — Бог обратился к одной из сфер. — Приготовься к исполнению приговора.
Серафим раскрыл крылья, которые закрывали его бесчисленное множество глаз, расположенных по всей поверхности сферы. Долетев до середины помещения, он остановился неподалёку от меня. Расстояние между ним и землёй окрасилось лёгким голубоватым свечением, приглашая встать под высшего ангела.
— У меня остался всего один вопрос, могу я задать его? — Спросил я у Бога.
— Да, я на него отвечу.
— Поскольку я могу принять форму любого Греха, и я являюсь человеком, который сам по себе грешен. Могу ли я принять всю вину на себя.
В глазах бога промелькнул заинтересованный огонёк.
— Виноваты в этой ситуации не люди, которые сейчас находятся под клеймом обвиняемых, а грехи. Все они существуют и внутри меня, поэтому вопрос такой: “Если я самолично отправлюсь в забвение, то снимутся ли с клана Грех все обвинения?”
— Не смей Кайт! — Выкрикнула Лень.
Я не хотел смотреть ей в глаза, потому что понимал, что она чувствует. Моё решение разрывало ей сердце, но поступить иначе я не мог, я слишком привязался к этим людям — моим друзьям. После того как Бог открыл мне всю историю, я понял, насколько им было тяжело. Они действительно заслуживают жить дальше, пока ребята горят желанием стать лучше.
— Не мешайте суду, пожалуйста. Кайт, ты уверен в своих словах? Это действительно твоё решение, никто не заставлял тебя пожертвовать собой?
— Да, если есть такая возможность, я бы хотел спасти этих людей.
— В таком случае я обещаю, что суд завершится сразу после твоего забвения, и они искупят свою вину. Просто коснись голубого луча.
Сделав пару шагов к Серафиму, я всё-таки собрался с силами и обернулся назад.
— Постарайтесь не упустить свой шанс, помните, что я в вас поверил, а значит, вы можете измениться. Никогда не сдавайтесь и не унывайте. Мираж ты мне стал как брат, и теперь я, наконец, верну свой долг за все, что ты для меня сделал. Лень ты знаешь, что я делаю это лишь потому, что люблю тебя, можешь, сколько угодно злиться на меня, но я хочу, чтобы твоя мечта о спокойной обычной жизни исполнилась. Прости за такой эгоистичный поступок, но я верю, что ты справишься без меня. Прощайте, может быть, мы все встретимся в следующей жизни, если нам повезёт.
Я коснулся белого луча и в ту же секунду испарился. Лень ахнула и схватилась за лицо, девушка была в таком же шоке, как и остальные Грехи. Бог усмехнулся, а затем сказал?
— Так ты всё-таки успел изменить цвет луча? Хорошо, я все равно был намерен поступить точно также. Серафим. — Он обратился ко второй сфере справа от него. — Пора заканчивать суд.
Оставаясь на месте, высший ангел раскрыл крылья, обнажив глаза, из которых в то же мгновение ударил белоснежный луч, коснувшись каждого из семи Грехов. Когда помещение опустело, Бог сказал:
— Кайт получился более совершенным, чем я мог рассчитывать. Может если использовать его как основу, то в этот раз мир не схлопнется? Будем пробовать ещё и ещё, пока, наконец, не получится.
Бог погладил подлетевшего Серафима и тогда свет погас, окрасив всё помещение в иссиня-черный цвет бездны.
Эпилог
Девушка сонно потягивалась, периодически бросая взгляд в окно на город, тонущий в ночи. Это было последнее занятие в университете и ей уже не терпелось поскорее покинуть душную аудиторию. Несмотря на яркую внешность, девушка казалась одинокой, она единственная сидела без пары, заняв место как можно дальше от доски.
— Всё, мне лень — Сказала она и отложила ручку в сторону.
“Почему меня не покидает чувство, будто я не принадлежу этому миру. Да я понимаю, что, прожив столько лет глупо так считать, но… Но в своей прошлой жизни я точно не училась с девяти до шести” — Размышляла она,