– Хальдор, – позвала она, ее голос звучал глухо, будто был поглощен самим капищем.
Ответа не последовало.
Она подошла к жертвенному камню. Его поверхность была грубой, изрезанной трещинами, куда забивалась кровь. Астрид провела пальцами по краю камня, чувствуя холод и сырость, которые, казалось, впитывались в кожу.
Рядом с камнем лежала глиняная чаша. Ее края были испачканы тёмным осадком, а внутри оставалось несколько капель густой, почти чёрной жидкости. Запах бил в нос – горечь трав, смешанная с медным привкусом.
На земле у подножия камня лежали обрывки ткани, испачканные кровью. Астрид наклонилась, чтобы разглядеть их поближе. Это были куски белой материи, которую часто использовали в обрядах. Они были мокрыми, и от них исходил запах сырости и чего-то горелого.
Ее взгляд упал на древесный ствол, черное дерево, обугленное молнией, которое возвышалось над капищем. На его ветвях всё ещё висели черепа животных, их пустые глазницы казались смотрящими прямо на нее.
Внимание привлекла узкая полочка, врезанная в основание ствола. На ней лежали ритуальные предметы: ножи с затупившимися лезвиями, маленькие деревянные фигурки, покрытые высохшей кровью, и амулеты, которые носили жрецы. Один из них особо заинтересовал – это был круг, вырезанный из кости, с символами, которые она не могла прочесть.
Она осторожно взяла его в руки. Амулет был тяжёлым, а поверхность казалась неровной, будто его вырезали в спешке.
– Ты не должна трогать это, – произнёс голос позади неё.
Астрид резко обернулась, её сердце заколотилось так сильно, что на мгновение она забыла, где находится.
Перед ней стоял один из низших жрецов. Его лицо было скрыто за простой маской, а фигура казалась неестественно прямой.
– Я искала Хальдора, – быстро сказала она, пряча амулет за спиной.
Жрец не ответил сразу, его голова слегка наклонилась, как у птицы, изучающей добычу.
– Он вернется, когда придет время, – тихо сказал он, его голос был лишён эмоций.
– Когда? – спросила Астрид, пытаясь удержать в голосе твердость.
– Когда боги захотят этого.
Жрец подошёл ближе, его шаги были мягкими, почти бесшумными.
– Ты не должна быть здесь одна. Это место для тех, кто служит, а не для тех, кто ищет.
Астрид с трудом сглотнула.
– Я просто хотела… увидеть. Я думала, это поможет мне понять.
– Понимание приходит через жертвы, – сказал жрец, его маска блеснула в свете. – Ты готова принести жертву, Астрид?
Ее ноги казались прикованными к земле. Она хотела сказать «да», но слова застряли в горле.
– Когда Хальдор вернется, – добавил жрец, делая шаг назад, – он покажет тебе путь.
Он развернулся и медленно ушел, оставив ее одну среди тени и запахов.
Астрид выдохнула, чувствуя, как дрожат ее руки. Она взглянула на амулет, который все еще держала. Его символы больше не казались ей просто рисунком – в них было что-то пугающе знакомое, будто слабый отголосок потерянного прошло пробился сквозь завесу забвения.
– Что ты хочешь от меня? – прошептала она, глядя на дерево, словно оно могло ответить.
Но капище молчало. Только запах гари, крови и сырого дерева напоминал, что она была не одна.
***Астрид шагала через лес, ее ноги скользили по влажным от росы корням деревьев, а руки бессознательно раздвигали низкие ветви. Воздух был густым, пропитанным запахом мокрой земли и смолы. Лес окружал ее со всех сторон, его тишина была пронизана лишь едва слышным шелестом листьев. Иногда она останавливалась, прислушиваясь к звукам, но вокруг ничего не было, кроме ее собственного дыхания.
Она шла к озеру. Место, где они с Саной проводили столько времени, всегда казалось ей укрытием от всего мира. Но сегодня оно было пугающе тихим.
Когда деревья начали редеть, Астрид почувствовала, как ее сердце сжалось. Озеро появилось перед ней внезапно, его гладкая поверхность отражала серое небо, будто в нем прятался другой мир. Вода была неподвижной, как зеркало, и казалась бездонной.
Она подошла ближе, чувствуя, как холодный воздух охватывает ее. Камень у кромки воды все еще был там, все еще гладкий и покрытый темным мхом. Она села на него, ощущая под пальцами прохладу.
Озеро лежало перед Астрид, как огромное зеркальное стекло, отражающее серое небо и тени деревьев. Поверхность воды была гладкой, застывшей, словно лес задержал дыхание, наблюдая за ней. Но в этой неподвижности пряталась жизнь – движения невидимые, едва уловимые. Вдоль берегов тянулись водоросли. Их длинные, тонкие листья плавно качались под поверхностью воды, как ленивые змеи, скользящие в своём танце. Иногда они всплывали чуть выше, их кончики выглядывали из воды, словно тонкие зеленые пальцы, стремящиеся коснуться воздуха.
На мелководье водоросли казались изумрудными облаками, мягкими и пушистыми, но стоило углубиться взглядом, и они превращались в извилистые сети, тянущиеся к самому дну. Астрид всегда находила в этом нечто странно красивое. Они были похожи на волосы самой земли, которые вода расчесывала в своём вечном движении.
На свету некоторые из них отливали золотом, а другие – глубоким изумрудным оттенком, таким насыщенным, что он казался почти чёрным. Водоросли обвивали камни, словно древние украшения, забытые и спрятанные на дне.
В глубине вода темнела, и движения водорослей становились медленными, величественными, будто они подчинялись законам какого-то иного мира. Астрид всегда казалось, что они что-то знают. Как будто, если долго смотреть, можно услышать их шепот, увидеть образы в их движениях.
Она села на привычный камень, его поверхность была влажной и холодной. Она потянулась к воде и пальцами провела по скользкой зелёной поверхности одной из водорослей. Она была неожиданно мягкой, словно тонкая ткань, сотканная руками невидимых мастериц.
«Сана всегда говорила, что они живые», – вспомнила она.
Ее сестра любила наклоняться ближе, чтобы рассматривать, как водоросли тянутся к свету. Она говорила, что они похожи на жителей другого мира, который начинается там, где заканчивается лес.
– Знаешь, они напоминают мне тех, кто ищет, – сказала Сана в их последний раз здесь. – Они всегда тянутся к тому, чего не могут достать.
Теперь Астрид смотрела на водоросли с той же странной тоской. Они казались застывшими, но в их плавных движениях под водой было что-то упрямое, почти живое. Они не знали границ. Они тянулись туда, где, возможно, не было ничего.
– Может быть, мы такие же, – прошептала она, глядя на отражение неба в воде. – Тянемся туда, где нет ответов.
Ветер поднялся, нарушив гладь воды, и отражение исчезло, а водоросли качнулись, будто соглашаясь с ее мыслями.
Последний раз, когда они были здесь вдвоём…
Она закрыла глаза, и воспоминания нахлынули, как