– Нет.
– Выходи. Хуже будет.
– Я знаю.
И я действительно знала, что будет хуже, но ничего не могла поделать без храбрости, которая лишила меня своего общества на краю моей жизни.
Блюститель в два шага преодолел расстояние между нами и хватил меня за волосы. Волоком потащил по металлу. Я кричала от боли в голове, царапалась, пыталась укусить его, но очередной удар тока выгнул меня в дугу.
Как же больно. Больнее, чем я могу вынести.
Сознание мутнеет, и последнее, что я вижу, это ботинок блюстителя.
К сожалению, мне не позволили остаться в беспамятстве. Под нос пихали какую–то тряпку, вонь от нее стояла такая, что даже жена мэра встала бы из–под земли. Я открыла глаза. Солнце слепило, и я снова зажмурилась. Во рту чувствовался солоноватый привкус крови. Я поморщилась, и боль разошлась по уголку рта. Этот ублюдок пнул меня по лицу.
– Все готовы?
Мужской басистый голос заставил меня открыть глаза. Стояла все в том же ошейнике, а передо мной находилась виселица. Рядом экран, на котором мелькали кадры очередной бойни на Ристалище.
– Очнулась? – спросил Бен – двойник Элвиса.
– Не по своей воле, – прошептала я и прошлась языком по разбитой губе.
Заглянув за Бена, увидела остальных, кто сидел в заточении вместе со мной. Девочка плакала, не сводя взгляда с виселицы с четырьмя готовыми веревками. Последним стоял парень, я впервые увидела его профиль. Ровный нос, светлые глаза и темные волосы. На вид ему было не больше двадцати пяти. В одно мгновение он повернулся ко мне и сказал:
– Зря надеялась.
Я отвернулась.
Толпа зевак должна была бы пялиться на нас, но мы, будущие висельники, оказались не столь интересны, чем действие на экране. А там, видимо, происходило что–то поистине грандиозное.
– Покончим с этим, – бросил один из блюстителей. Он меня и пнул. Гнида.
Опустив взгляд на его парадную белую обувь, я увидела на правой ноге кровь. Мою.
Первой к виселице повели девочку. На второй ступеньке она осела, теряя сознание от страха. Боже, она такая маленькая, что сердце заходится от сопереживания. Хорошо, что она потеряла сознание. Так действительно будет лучше.
Из толпы разнесся крик.
– Стойте! Именем корпорации и Семьи Основателей!
Блюститель обернулся в сторону крика. Сначала на его лице отразилось раздражение, оно сменилось недоумением, а потом и вовсе побелело. Из толпы выбежал парень с письмом в руке. Золотой лист – парень не врет. Золотой цвет запатентован за Семьей Основателей. Вы больше нигде не увидите ничего золотого.
– У нас тут казнь, – недовольно воскликнул блюститель. – Люди домой хотят.
– Это, – запыхавшись произнес посыльный и согнулся пополам. – Это ты можешь сказать им.
Он указал рукой себе за спину, и только в этот момент я услышала, как по дороге маршируют несколько десятков людей. Толпа расходилась в стороны, и я увидела вооруженных и облаченных с головы до пят в золотое солдат корпорации. Все сторонились их. Над головами пролетели шары, это камеры, которые записывали действие или же транслировали его в прямом эфире.
Звук бойни с экрана перестал натягивать мои нервы. Обернулась, чтобы убедиться – шары снимали нас в прямом эфире. Вот и мое лицо мелькнуло на экране. Губа разбита, а правая щека потемнела.
Солдаты остановились и разошлись в стороны за два армейских шага. Что они тут делают? Перед тем, как Семья Основателей или посыльные с вестями от корпорации приезжают к нам, то об этом событии сообщают заблаговременно. Все для того, чтобы мы выдраили Синт от и до. Этот же визит явно был незапланированным.
Зеваки, кто не успели разбежаться, выдыхают так, словно видят самое прекрасное, что только возможно.
Так и есть. Я, как и остальные, стою, открыв рот, и с удивлением смотрю на двоих из Семьи Основателей.
Мужчине около тридцати, девушке около двадцати. Светлые волосы, голубые глаза, тонкие губы, дорогая одежда с золотым тиснением и аромат духов. Боже, они прекрасны. Я никогда не видела настолько красивых людей. В Синте живут полутрупы, мужчины, которые по большей части гниют со всех сторон, худые женщины, голодные и грязные дети, стариков практически нет. А Семья Основателей… такой красоты даже художник не сможет написать.
Девушка старалась улыбнуться, но ее губы подрагивали от омерзения. Я боялась представить, какими она нас видела. Но я была ей благодарна за то, что казнь немного отодвинулась назад. Девчонку, потерявшую сознание, вернули в наш строй из четырех осужденных смертников.
– Корпорация приветствует всех жителей Синта, – сказала она мелодичным голосом, и он колокольчиками пронесся над нами.
Камера кружила вокруг блондинки.
– Семья Основателей благодарна вам за труд и отдачу, – произнес мужчина и вышел вперед.
Теперь камера любила его, и блондин продолжил:
– Я, Мирион Джонсон, третий наследник на трон корпорации, и я пришел к вам с вестью, которая поможет сохранить мир между секторами и сплотить нас еще больше.
Он говорил и говорил. Я трижды теряла смысл его слов. Порой он выражался странными словосочетаниями и из–за этого мы его не понимали. Но меня привлекало другое. Блондинка уже стояла напротив парня, который не оборачивался в пункте временного пребывания заключенных, и что–то жарко говорила ему. Она вроде как была рассержена, а он улыбался?
Что происходит? Они знакомы? Но это невозможно.
Громкий голос наследника заставил меня отвернуться от парочки.
– В знак доброй воли, мы привезли дополнительную провизию и трех докторов, которые будут принимать на площади два раза в неделю. И это не будет стоить вам ни единой марки. Здоровье синтовцев для нас важнее своего собственного.
Кажется, что наследник трона ждал аплодисментов или хотя бы одобрения из толпы, но там стояла гробовая тишина.
– А также, – в выступление наследника вступила блондинка. – Семья Основателей дарует осужденным шанс на свободу.
Что? Не успела я и рта открыть, как блондинка продолжила:
– Свобода их ожидает через испытание Ристалищем.
Вот теперь толпа одобрительно загудела. Видеть на экране знакомые лица, это что–то вроде "круто".
– Можете делать ставки, – вещал наследник. – Также мы ждем добровольцев. Все знают – для добровольцев всего два года на Ристалище, рейтинг в сотне, хотя