Я вскрикнула, но это был крик не боли, а всепоглощающего удовольствия, смешанного с облегчением. Наконец-то. Наконец-то он здесь. Со мной.
Он начал двигаться, сначала плавно, осторожно, давая мне привыкнуть, а потом всё быстрее, всё яростнее, подчиняясь древнему, первобытному ритму. Наши тела сплелись, стали единым целым.
Я обвила его ногами, прижимаясь ещё теснее, чувствуя каждый толчок, каждый мускул его тела. Его стоны смешивались с моими, наши дыхания стали одним.
Это был танец страсти, танец прощения, танец любви, которая выстрадала своё право на существование. Мир сузился до этой комнаты, до этой кровати, до наших переплетенных тел. Я чувствовала, как волны удовольствия нарастают, подхватывают меня, несут к вершине, от которой захватывало дух.
Мы достигли пика почти одновременно, в едином, оглушительном порыве, с криками, которые потонули в жарких, исступленных поцелуях. Мир взорвался тысячами разноцветных огней и на мгновение растворился в небытии.
* * *
Мы лежали, обнявшись, в кровати, пытаясь отдышаться. Обессиленные, мокрые.
Его рука нежно гладила мои волосы, а я уткнулась носом в его грудь, слушая, как гулко и часто бьётся его сердце рядом с моим.
— Андрей… — прошептала я через некоторое время, когда дыхание немного выровнялось, поднимая на него глаза.
— Ммм? — он посмотрел на меня, в его глазах все ещё плескалась нежность и остатки той бури, что только что пронеслась между нами.
— Это… это значит, что я могу вернуться на работу? — спросила я, и сама удивилась, насколько обыденно прозвучал мой голос после всего.
Он усмехнулся, нежно поцеловал меня в лоб.
— Я же сказал, я больше никогда тебя не предам. И я найду способ всё исправить. Но насчет работы… Ксения, у меня есть для тебя предложение получше. Гораздо лучше.
Эпилог
6 лет спустя
Шесть лет. Целая вечность и одно мгновение.
Я стояла перед высоким, современным зданием новой городской больницы скорой медицинской помощи, сжимая в руке ручку сумки. На груди — бейдж с моей фотографией и надписью: «Мельникова Ксения Сергеевна, врач приемного отделения».
Врач. Не фельдшер. Врач!
Солнечные лучи играли на стеклянных панелях фасада, и я невольно зажмурилась. Внутри всё трепетало от смеси волнения, гордости и легкой, почти детской радости. Сегодня мой первый официальный рабочий день. Здесь, в этой новой, ультрасовременной больнице, которую построил и возглавил он.
Андрей. Мой Андрей.
За эти шесть лет моя жизнь изменилась до неузнаваемости. После того вечера, когда он пришел ко мне с извинениями и признанием в любви, всё перевернулось. Его «предложение получше» оказалось не просто возвращением на станцию. Он предложил мне осуществить мою мечту.
Помню, как он тогда сказал, глядя мне в глаза с той самой нежностью, от которой до сих пор замирало сердце:
— Ксюша, Департамент выделил целевые места в медицинском институте. Для наших сотрудников. Я хочу, чтобы ты поехала учиться. Ты будешь врачом. Отличным врачом. Я в этом уверен.
Это было как гром среди ясного неба. Учиться на врача? В моём возрасте? После всего? Я сомневалась, боялась, что не справлюсь. Но он был рядом. Поддерживал, верил в меня больше, чем я сама. И я решилась.
Эти шесть лет были непростыми. Учеба, бессонные ночи над учебниками, сложные экзамены, практика. Я совмещала это с работой фельдшером на нашей, теперь уже реорганизованной и расширенной, станции, которой по-прежнему руководил Андрей. Он был моим начальником, моим учителем, моим наставником. И моим любимым мужчиной.
Мы прошли через многое. Через косые взгляды коллег, через шепотки за спиной о «служебном романе». Через мои собственные страхи и сомнения. Но мы справились.
Наша любовь, выстраданная, проверенная временем и испытаниями, стала только крепче. Мы научились доверять друг другу, говорить о своих страхах, поддерживать в трудную минуту.
Мы поженились через два года после того, как я поступила в институт. Тихо, скромно, только самые близкие друзья.
Наташа была моей свидетельницей, плакала от счастья и все время повторяла: «Я же говорила! Я же знала!».
Александр, который блестяще выиграл мое дело против Павла и добился не только возвращения мне квартиры, но и полного снятия всех долговых обязательств, был свидетелем со стороны Андрея.
Павел и Вика получили по заслугам — их осудили за мошенничество, и они надолго исчезли из моей жизни.
Я сделала глубокий вдох, отгоняя непрошеные воспоминания. Прошлое осталось в прошлом. Сейчас у меня есть настоящее. И будущее.
Я вошла в просторный, светлый холл больницы. Все блестело чистотой, пахло свежестью и лекарствами. Привычный, родной запах. Меня встретила старшая медсестра приемного отделения, улыбчивая женщина лет пятидесяти.
— Ксения Сергеевна? Добро пожаловать! Андрей Викторович просил передать, что ждёт вас у себя в кабинете, как только вы устроитесь. А пока я провожу вас, покажу ваше рабочее место.
Даже не верилось, что у меня будет свой кабинет. Моё новое рабочее место.
Приемное отделение гудело, как растревоженный улей. Поступали первые пациенты, сновали врачи и медсестры. Я шла по коридору, и сердце наполнялось гордостью. Я смогла. Я сделала это. Я — врач.
Коллеги встречали меня доброжелательно. Многих я знала еще по старой станции, кто-то пришел уже в новую больницу. Денис Пирогов, мой бывший напарник, теперь тоже был врачом, работал в травматологии. Мы тепло обнялись.
— Ну, Ксения Сергеевна, поздравляю с первым днем! — улыбнулся он. — Как ощущения?
— Волнительно, Денис, очень волнительно, — призналась я. — Как будто снова первый раз на скорой.
— Ничего, прорвемся! — подмигнул он. — Если что — обращайся.
Я улыбнулась ему в ответ. Приятно было чувствовать поддержку.
Потом я поднялась к Андрею. Его кабинет был большим, светлым, с огромным окном, из которого открывался вид на город. Он стоял у окна, глядя вдаль, но, услышав мои шаги, обернулся. На его лице появилась та самая улыбка, от которой у меня до сих пор подкашивались ноги.
— Ну, здравствуй, доктор Мельникова, — сказал он тихо, подходя ко мне. — С первым рабочим днем.
— Здравствуй, Андрей, — я шагнула ему навстречу.
Он обнял меня, крепко, нежно, и поцеловал. Долгий, глубокий поцелуй, полный любви и нежности.
— Я так горжусь тобой, Ксюша, — прошептал он мне на ухо. — Ты даже не представляешь, как сильно.
— Это все благодаря тебе, — ответила я,