— Спасибо… Спасибо, что позвонили… Это лучшая новость! — прошептала я в трубку.
Андрей, сидевший напротив, всё понял без слов. Он подошел ко мне, обнял за плечи и крепко прижал к себе.
— Я же говорил, всё будет хорошо, — сказал он тихо, целуя меня в макушку.
Я уткнулась ему в грудь, чувствуя, как уходит последнее напряжение. Антон жив. Петрович вернулся. Работа снова приносит удовлетворение. Рядом — мужчина, с которым мне спокойно и хорошо. Неужели чёрная полоса в моей жизни наконец-то закончилась? Неужели я могу просто быть счастливой?
Глава 49
Денис и Виктор Петрович уже ждали у машины.
— Доброе утро, Ксения! Готова к труду и обороне? — бодро поприветствовал меня Денис.
— Утро доброе. Всегда готова, — улыбнулась я.
— Ну что, полетели, птички? — пробасил Петрович из кабины. — Город ждёт своих героев!
Первый вызов: бабушка, 80 лет, упала в квартире, не может встать.
Классика. Мы приехали быстро. Дверь открыла соседка, которая услышала крики о помощи. Пожилая женщина лежала на полу в коридоре, держась за бедро.
— Шла в туалет ночью, голова закружилась, вот и упала, милые… Болит нога страшно… — плакала она.
Осмотр подтвердил худшие опасения — явные признаки перелома шейки бедра. Очень частая и опасная травма у пожилых.
— Так, бабуль, сейчас мы вам сделаем укольчик, чтобы не так больно было, и поедем в больницу, — сказала я как можно мягче, доставая обезболивающее. — Денис, готовь шину и носилки.
Мы аккуратно наложили шину, обезболили и максимально бережно переложили бабушку на носилки. Транспортировка была сложной — узкий коридор, старый лифт, но мы справились. В больнице ее сразу забрали в травматологию.
— Бедная старушка, — вздохнул Петрович, когда мы отъехали от больницы. — В таком возрасте перелом шейки бедра — это серьезно… Дай бог, чтобы выкарабкалась.
— Будем надеяться, — кивнула я. — Хирурги там хорошие.
Следующий вызов не заставил себя долго ждать.
«Молодой человек, 25 лет, судорожный приступ на улице».
Мы примчались на место — оживленная площадь перед торговым центром. Парень лежал на асфальте, его тело всё ещё изредка подергивалось в остаточных конвульсиях, вокруг собралась толпа зевак.
— Разойдитесь! Дайте воздух! Скорая помощь! — скомандовал Денис, пробираясь к пострадавшему.
Я опустилась на колени рядом. Парень был без сознания, дыхание шумное, изо рта шла пена. Зрачки расширены, на свет реагировали слабо.
— Так, Денис, кислород, следи за дыханием, готовь реланиум на всякий случай. Я осмотрю на предмет травм.
Я быстро проверила голову, шею, конечности — видимых повреждений не было. Пульс был частым, давление слегка повышено. Похоже на эпилептический припадок.
— Есть у кого-нибудь информация? Он был один? Может, кто-то знает его? — спросила я у толпы.
— Да я видел! — отозвался мужчина средних лет. — Он шел, потом вдруг как-то странно замер, закричал и упал! Начал биться… Мы скорую вызвали.
— Приступ давно закончился?
— Да минуты две только перестал трястись так сильно…
Постепенно парень начал приходить в себя. Он открыл глаза, непонимающе оглядываясь.
— Где я? Что случилось? — пробормотал он.
— У вас был судорожный приступ, — объяснила я. — Вы на улице. Мы скорая помощь. Как вас зовут? У вас раньше такое было? Вы принимаете какие-нибудь лекарства?
— Максим… Да, у меня эпилепсия… Я лекарства пью… Наверное, забыл сегодня утром принять… Черт…
Мы помогли Максиму подняться, усадили его в машину. Он был еще слаб, немного дезориентирован, но в целом состояние стабилизировалось.
— Вам нужно обязательно показаться своему неврологу, — сказала я, заполняя карту. — И не пропускайте прием препаратов, это очень важно. В больницу поедете?
— Нет-нет, спасибо, я домой… Сам доберусь… Только голова немного болит.
Мы дали ему таблетку от головной боли, убедились, что он чувствует себя нормально, и отпустили, настоятельно порекомендовав обратиться к врачу.
— Вот так бывает, — сказал Денис, когда мы сели в машину. — Забыл таблетку — и привет, приступ на глазах у всего города.
— Хорошо, что без травм обошлось, — кивнула я. — Эпилепсия — коварная штука.
Смена подходила к концу. Оставался последний час. Мы как раз возвращались на станцию, когда планшет снова ожил.
«Мужчина, около 40 лет, бытовая травма, плохо себя чувствует». Адрес — окраина города, частный сектор, улица Зеленая.
— Ну вот, еще один «подарок» под конец смены, — вздохнул Петрович. — Что там хоть?
— Да вроде ничего серьезного, Петрович, — ответила я, просматривая детали вызова. — Бытовая травма, плохо себя чувствует. Наверное, опять что-то по пьяни. Поехали, закончим и домой.
Доехали быстро. Небольшой, довольно старый дом за покосившимся забором. Во дворе на цепи залаяла большая лохматая собака. Мы взяли укладки и пошли к калитке. Она была не заперта. Постучали в дверь дома. Тишина. Постучали громче.
Дверь со скрипом приоткрылась. На пороге стоял мужчина лет сорока, среднего роста, крепкого телосложения, одет в простую футболку и спортивные штаны. Выглядел он совершенно здоровым, только немного бледным и взъерошенным.
— Здравствуйте, скорую вызывали? — спросила я.
— Да, я вызывал, — кивнул он. — Другу плохо стало. Проходите.
Мы вошли в темные, захламленные сени. Пахло сыростью, пылью и чем-то кислым.
— А где ваш друг? Что с ним случилось? — спросил Денис, оглядываясь.
— На кухне он… Порезался сильно… Кровь никак не остановить… — мужчина говорил как-то нервно, быстро.
Мы прошли за ним по узкому коридору. На кухне, за столом, действительно сидел ещё один мужчина лет сорока, бледный, с испариной на лбу. Его правая рука была неумело обмотана грязной тряпкой, пропитанной кровью. На столе валялась пустая бутылка из-под водки и нож с широким лезвием.
Мужчина, который нас встретил, остался стоять у двери, наблюдая за нами.
— Что случилось? Как порезались? — спросила я, подходя ближе и доставая перчатки.
— Да так… Неудачно… — пробормотал он, отводя глаза.
Понятно, обычная «пьяная» бытовуха.
Я начала разматывать тряпку. Но кожа под раной была целой.
И тут я заметила еще одно темное пятно на его рубашке. Ниже, в районе живота. И пол под стулом был подозрительно мокрым, темно-красным.
— А это что у вас? — спросила я, указывая на пятно.
Мужчина вздрогнул и как-то странно посмотрел на меня.
— Ничего… Вином облился…
Но я уже