— Или кот с температурой, — вставляет Денис. Молодец, чувство юмора есть. Без него у нас никак.
На двадцать третьем этаже нас действительно ждёт встревоженная девушка лет тридцати. На каблуках, в шёлковой блузке, и в крайне нетрезвом состоянии. Она проводит нас в квартиру и сразу начинает тараторить:
— Мы с ней ужинали, пили вино, а потом ей резко стало плохо, в жар бросило и она спать захотела. Такое уже случалось с ней однажды, кажется, из-за давления. Я сразу испугалась!
В спальне, на огромной кровати, лежит блондинка с зелёной маской на лице и… маской для сна на глазах. Я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Проверяю пульс — в норме. Давление 110/70. Кислород — 98%. Температура — 36,6. Ну да, тяжёлое состояние.
— Что принимали сегодня? — спрашиваю спокойно.
— Только вино. И пару капель валерьянки, кажется… и ещё я пила кофе утром… а потом…
— Послушайте, — перебивает её Денис, — а вы случайно не делали сегодня укол ботокса?
— Ну… да. А что?
Я кидаю на него удивлённый взгляд. Парень не так прост.
— Скорее всего, у вас банальная вегетативная реакция. Спазм сосудов из-за сочетания алкоголя, стресса и инъекций. Паника. Отдохните, пейте воду и не смешивайте процедуры с вином, — говорит он.
Я медленно киваю. Молодец. Сработал чётко и профессионально. Мы записываем данные, оформляем отказ от госпитализации и уходим.
— Минус гламурной жизни, а ботокс ей придётся колоть повторно. А всё потому, что алкоголь нейтрализует ботулотоксин, — хмыкает Денис, спускаясь по лестнице.
— Ты хорошо поработал. Полагаю, ты уже видел это?
— Моя сестра — косметолог. Я уже наслушался и нагляделся, поверь.
Возвращаемся обратно на станцию и Наташа сразу утаскивает меня в комнату отдыха:
— Ну чё, звезда, как новый?
— Работает, не тормозит, говорит по делу. Пока не бесит, — отзываюсь я, опускаясь на диван.
Замечаю, что мы не одни и встречаюсь взглядом с Артёмом. Он стоит у стола спиной ко мне и делает вид, что что-то ищет. Но я чувствую — он слышит. Он злится. Но молчит.
И вдруг в коридоре мелькает знакомая фигура. Андрей. Быстрый, уверенный шаг, идеально белый отглаженный халат, слегка нахмуренный лоб. Обычно он проходит мимо комнаты отдыха, ни разу не видела его в ней.
Но сегодня он останавливается, приветствует всех.
Я чувствую, как всё вокруг замирает. Он подходит ближе. Неторопливо, спокойно. В помещении становится тихо — Наташа удивленно вскидывает брови, а Артём замирает с кружкой в руке. Андрей подходит ко мне вплотную, чуть наклоняется и, не говоря ни слова, обнимает одной рукой, а затем легко целует в щёку.
— Рад тебя видеть, — шепчет он тихо, почти на ухо, и так же спокойно уходит.
Дверь за ним закрывается, и в комнате не происходит ничего. Воздух словно застыл. Все стоят как вкопанные. Даже планшет перестал мигать.
— Так, — первой очнулась Наташа. — Это сейчас что было?
Я молча смотрю на дверь. Сердце стучит где-то в горле, ноги подкашиваются, и я не могу понять, жарко мне или холодно. Я даже не могу выдавить ни слова.
— Аааа… — судя по выражению лица, Артём был готов выдать целую серию комментариев, но, к счастью, передумал. Только шумно выдохнул и ушёл.
— Ты, мать твою, видела своё лицо? — шепчет Наташа. — Да ты красная, как помидор!
Я прижимаю ладонь к щеке, к тому самому месту, где только что были его его губы.
— Я не знаю, что это было… — шепчу я, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Будто меня на секунду выдернули из реальности и вернули обратно, но уже в другое состояние. В голове — каша, в груди — то ли паника, то ли радость, а в животе что-то тёплое и непонятное. Хочется улыбаться, но при этом дрожат руки.
Новый вызов на планшете пищит, как сигнал к возвращению в реальность.
— Нужно ехать, — выдавливаю из себя. — У нас работа.
Но сердце бьётся уже совсем по-другому. Мы снова мчимся по городу. Я делаю глубокий вдох. Сосредотачиваюсь. Мне нужно думать только о пациенте. Только о том, что делать. Остальное — потом.
Глава 46
Мы сидели с Андреем на крыше его дома. Он принес плед, термос с горячим чаем и бутерброды. Город под нами сиял огнями, вечер был удивительно тёплым, как будто апрель решил стать июнем.
Мы говорили мало. Иногда молчание между двумя людьми говорит больше, чем любые признания.
Андрей сидел рядом, чуть касаясь моего плеча своим. Его рука вдруг легла поверх моей, уверенно, спокойно — и я впервые за долгое время не дёрнулась, не отстранилась. Мне было хорошо. Надёжно.
— Я думал, что никогда не позволю себе ничего личного на работе, — сказал он вдруг, глядя куда-то в сторону города. — Но ты как-то… прошла мимо всех моих защит.
Я не ответила. Просто сжала его пальцы. Слова были лишними.
На следующее утро, перед сменой, мне позвонил Александр.
— Ксюха! Отличные новости. Мы собрали всё, что нужно. Экспертизы, акты, банковские выписки, показания — полный набор. Суд назначен на следующую неделю. По всем прогнозам — у нас отличный шанс. Считай, квартиру ты отстояла.
Я слушала, улыбаясь так, что щеки болели. Хотелось смеяться, прыгать, реветь от облегчения. Я поблагодарила его и пообещала принести кофе в суд.
Смена началась буднично. Денис уже ждал у машины, собранный и спокойный.
— Смотрю, настроение у тебя отличное, — заметил он, заводя двигатель.
— Есть немного, — усмехнулась я.
Первый вызов — женщина с хронической сердечной недостаточностью. Старенькая, одинокая. Мы просидели с ней почти час: проверили давление, помогли принять лекарства, выслушали всё, что она копила в себе неделю.
Уходя, она обняла меня так крепко, будто я была её близким человеком. Обычно меня раздражали подобные выезды, но не сегодня. Сегодня мне хотелось самой обнять весь мир.
Я почувствовала: я на своём месте. И мне спокойно.
После вызова с пожилой женщиной у нас было немного времени перед следующим выездом. Я вышла во двор станции, села на скамейку у стены, закрыла глаза и просто дышала. Было удивительно тепло, даже ветер казался ласковым. Люди проходили мимо, кто-то смеялся, кто-то ругался в телефон, но всё это не трогало меня. Внутри было ощущение, что я наконец-то