– Есть в городе один Магистр. У него очень глубокие познания и в магии и в живом мире. Если он ничего не посоветует, то наверняка хотя бы укажет на тех кто поможет.
– Значит ты предлагаешь идти в город с этим червячком? – Хами-хама недоверчиво посмотрел на друга.
– Именно!
– И кто же интересно его туда понесёт?
– Ну выбор здесь у нас невелик: или ты или Болотник.
– Чур не я, – скрестил пальцы последний.
– Ну конечно, давайте ещё в детские игры поиграем, – недовольно проворчал Хами-хама.
– Это не детские игры, но я в город точно не смогу пойти. Чем дальше от леса, тем слабее я становлюсь.
– Это правда, – подтвердил Шлёпень-Топень, – Болотнику от болот далеко пути нету.
– Ну раз такое дело… – Спорить не было смысла и Хами-хама давно принял за правило не идти напролом там, где не нужно. Все взвесив, он и сам понимал, что других вариантов нет. Не доверить же червяка зайцам.
– Не переживай, – предупредил его товарищ, – сила быстро вернется к тебе. А мы с Болотником в этом поможем.
На том и порешили. Хами-хама дали три дня, чтобы он восстановил силы. Затем ему предстояло вернуться в берлогу, собраться в путь и двинуться в город.
До города было недалеко: лишь пересечь реку и идти вдоль берега. Переход должен был занять около двух дней.
Глава 19
В чёрном замке царила тишина. Хотя она и была обманчивой. Тот, кто прожил здесь не один год, легко различал шёпоты, стенания, беззвучные мысли этого места, витавшие в тёмных коридорах. Чёрный замок был тих, но не пуст. Здесь не любили громких слов, шума. Поэтому всё что тут происходило, происходило под покровом темноты и в полной тишине. Заправлял в Чёрном замке князь Тьмадум. Правитель никогда не вмешивался в дела других людей, но при этом всегда знал обо всём, что творилось в Лабиринте. Чёрный замок стоял непреодолимой твердыней посреди Чёрных скал, и никто не мог пройти к нему незамеченным. И потому, не обладая большим воинством, Тьмадум был уверен в своей безопасности. Именно поэтому неприступная крепость оказывалась очень часто прибежищем для различных беглецов. Вряд ли сюда мог попасть какой-нибудь пройдоха преступник или шарлатан. Но вот особам, попытавшимся противопоставить себя сильным мира сего, здесь всегда находилось место. Нередко укрытия просили опальные принцы, различные шпионы, свергнутые князья и короли. Для таких людей тут была возможность переждать смуту, восстановить силы и вновь попытать счастье на Большой земле. Вот и сейчас в стенах Чёрного замка гостил незнакомец. Слуги так и не услышали его имени, а под тёмной длинной рясой они не смогли разглядеть его лица. Голос его был тих и мелодичен, а речь лаконична и, при необходимости, понятна даже самому низшему сословию. Несмотря на свою загадочность, он сразу располагал к себе. Он не просил особого отношения, не обращался к слугам свысока и часто сам хлопотал по делам, для выполнения которых к нему была представлена прислуга. В замке его назвали Хранителем. Так называл его и князь. Не было сомнений, что гость обладал магией, хотя никто ни разу не видел, чтобы он её использовал. И тем не менее его боялись. Не сразу Хранителя пустили в Замок. Но он всё-таки выпросил позволение увидеться с князем, и после первой же беседы владыка Замка больше не отпускал его от себя, проводя с ним все свободные вечера. Вдвоём они оставались в каминном зале и долго-долго говорили о чём-то под покровом теней.
О цели визита Хранителя знал только Тьмадум. Шептались, что таинственный незнакомец кого-то ожидает. Так гость прожил в замке две недели, а затем внезапно исчез. И исчез как раз тогда, когда здесь появился другой человек, совсем не примечательный, незаметный. Увидев такого в толпе, вы даже не обратите на него внимания: средний рост, светлые волосы, не запоминающиеся черты лица, спокойный размеренный голос – в общем ничего, за что мог бы зацепиться взгляд или что можно было бы вспомнить спустя некоторое время. Человек этот был настолько непримечательный, что даже слуги иногда не замечали его в коридоре, задевая плечом, и лишь потом извинялись за произошедшее. Но несмотря на всю невзрачность этот гость обладал большой силой – не магической и не физической, а силой политической. За этим человеком стояли такие персоны, о которых иногда лучше даже не говорить вслух. Тьмадум очень не хотел принимать его в своём замке, даже учитывая свое независимое положение в Лабиринте, но понимал, что отказать просто невозможно.
В этот вечер в каминном зале снова находились двое. Но если Тьмадум, как всегда занявший своё резное деревянное кресло, был привычным в этой картине, то диванчик напротив него занимал уже другой человек – не Хранитель. Но человек активно Хранителем интересовавшийся.
– Зачем вам нужен этот бедный человек?
– А почему вы сделали вывод, что он бедный? – Казалось невзрачный человечек как будто извиняется за свой вопрос, но при этом Тьмадум чувствовал в голосе силу и непреклонность. С таким оппонентом нужно держать ухо востро, он мог прикинуться кем угодно – бедной овечкой, глупцом, простаком, но князь знал, что напротив него сидит опасный человек. Даже здесь, дома, этот разговор был тяжёлым и приходилось подбирать слова.
– Я сделал такой вывод пообщавшись с ним несколько вечеров.
– Вы общались с ним несколько вечеров, – ухмыльнулся человечек, – для бедного неинтересного проходимца слишком много времени.
– А я не говорил, что он не интересен. Я сказал, что он бедный.
– Значит вы всё-таки нашли с ним общий язык.
– Мне были интересны его истории. Но не более того. Он развлекал меня в эти скучные вечера, а рассказывать он действительно умеет, с этим трудно спорить.
– Это так, – согласился оппонент, – рассказчик он мастерский, уж я знаю об этом. И о чём же он поведал?
– В основном о своих путешествиях.
– И правда интересно! – Человек попытался сделать увлеченный вид, но быстро понял, что здесь юлить не перед кем. Все на своих местах и надевать маски нет смысла. – Путешествия по Лабиринту могут быть очень увлекательными. А рассказывал ли он о последних днях путешествий?
– К сожалению, до этого он добраться не успел, хотя и обещал продолжить.
– И что же ему помешало?
– Он исчез.
– Просто исчез из вашего замка? – В голосе не было удивления или недоверия.
– Такое