Дега-дега уверенно кивнула и подпрыгнула на месте.
– Но это только в том случае, если ты попадёшь в город. К сожалению, это может оказаться совершенно другое место. Тогда, – он поднял взгляд на Андрея, и обратился в том числе и к нему, – тогда извини, я бессилен.
Наступило неловкое молчание. Здоровяк задумчиво почесал в затылке и хотел было что-то ответить, но осёкся. По лицу пробежала искорка страха, какую прежде сказитель не видел в компаньоне.
– Что такое, – начал Аннико, но уже и сам понял причину испуга товарища. По земле струилось молоко. Конечно это было не молоко, а лишь туман, но был он такой плотный и так быстро разливался по изуродованной земле, что напоминал белую жидкость кем-то только что пролитую из гигантского бидона.
Дега-дега взвизгнула и метнулась от ног Андрея к Аннико. Вцепилась в рукав одежды и яростно потянула.
– Да, ты права. Лучше поторопиться. Скорее к озеру.
Но озера уже не было. Всё вокруг заволокло белесой пеленой.
– Давай девочка, покажи дорогу.
И Дега-дега уверенно рванула вперёд. Аннико за ней. Андрей не отставал ни на шаг.
Стоило ему хоть на секунду замешкаться, и он уже терял спину сказителя из виду. Сложности прибавляло и то, что одежда старика была светлой и сливалась с туманом. Аннико оказался ещё полон сил и куда проворнее, чем можно было представить. Он проскальзывал между ветвей, просачивался под брёвнами и умудрялся периодически издавать некий воинственный клич. Андрей старался как мог, но моментами ему требовалось больше времени, чтобы преодолеть следующее препятствие. И всё чаще он слышал голос сказителя, но спину уже различить не мог. Возможно, до озера оставалось всего ничего, но внезапно погоня прервалась. Перелезая через очередное поваленное дерево, Андрей оступился, нога угодила в пустоту и мир круто перевернулся. Падая, он наткнулся на обломанный сучок, и тот впился в левое плечо, причиняя жуткую боль. Очутившись на земле, юноша попытался подняться, но по неосмотрительности оперся на руку и плечо тут же вспыхнуло жарким огнём. Андрей вскрикнул и повалился на спину.
Тишина. Он больше не слышал криков Аннико. Не слышал писков Дега-дега. Даже шума ветра не было слышно. Всё погрузилось в белую звуконепроницаемую вату, словно льдом сковав всё вокруг. Андрей лежал, тяжело дыша, и смотрел в небо. Только неба тоже не было. Белые нити и клубы рисовали в воздухе замысловатые узоры. Плечо болело. Сил встать не хватало. Он закрыл глаза. Затем открыл и его дыхание прервалось. Из глубины молочной глади на высоте не менее трёх метров выплыло лицо девушки. Поначалу оно словно парило в воздухе – смуглое, красивое, обрамленное длинными тёмными волосами, заплетенными в косы. Глаза абсолютно чёрные смотрели вперёд, и лёгкая грусть притаилась в уголках тонких губ.
За лицом появился и призрачный силуэт женского тела. Смуглянка прошествовала в нескольких метрах от Андрея, даже не взглянув на него. Да и можно ли было его заметить, лежащего на сырой земле?
Вдруг он почувствовал лёгкую дрожь под собой. И снова тишина. Лик красавицы растворился в молоке, и всё содрогнулось. Андрей приподнялся. Он уже догадывался где источник этих толчков. Аннико не соврал, и легенда оказалась не вымыслом. А это значило, что девушка лишь пионер могучей силы, идущей по её стопам.
Забыв про боль, юноша вскочил на ноги. Он бросился вслед уходящему призраку, но было уже поздно. Глухой удар сотряс землю под его ногами и в тот момент когда Андрей повернул голову, над ним уже высилось рогатое чудовище. Он никогда раньше не видел бизонов, и не был уверен, что это именно он. Но теперь это уже не важно. Огромный зверь тряхнул головой, издав трубный гул, и занёс свою могучую ногу над несчастным юношей.
Глава 16
До окраины Смрадных болот Хами-хама добрался относительно легко, потратив на дорогу лишних два часа. Судя по солнцу сейчас было около шести часов вечера и острые медвежьи глаза уже чувствовали как дневной свет начинает все больше рассеиваться и прятаться в кронах деревьев, в высокой траве, между камней. Еще час-другой и по болотам будет не пройти. На этот случай он захватил с собой фонарики. Пять небольших баночек, обвязанных бечёвкой, были привязаны к верхушке посоха. Внутри каждого лежало несколько палевых бутонов, сомкнувших свои лепестки, и похожих на куриные яйца. Как только вокруг станет совсем темно, они распустятся и засветятся. Эти цветы Хами-хама и многие лесные жители собирали по весне и затем хранили целый год. Лишь к началу следующей весны лепестки опадали. Единственным условием было держать бутоны в небольшом количестве воды и давать заряжаться в течение дня на свету. Медведь сомневался, что они спасут его ночью, но надеялся, что дадут время в сумерках добраться до жилища Шлепеня-Топеня.
Рассиживаться времени не было. Темнота опустится уже скоро, а до товарища идти еще далеко. Неожиданно у Хами-хама возникла соблазнительная мысль переждать ночь прямо здесь. Выбрать сухое ровное местечко, закутаться в плащ и отдохнуть, погрузившись в приятный сон. А на утро отправиться в путь. Это желание было на столько ярким и сочным на сколько обманчивым и губительным. Медведь был ещё в достаточном сознании чтобы понять, что стоит ему прилечь и никакого приятного сна не будет, как не будет и дальнейшей дороги к другу. Медведь отчетливо чувствовал, что после очередного сна разум может навсегда покинуть его. Поэтому он решительно ступил во владения Смрадных болот и как мог быстро зашагал в направлении дома Шлепеня-Топеня.
Темнота стремительно сгущалась. Знакомые много лет места вдруг приобретали новые признаки, меняли цвета и форму, и вот уже исхоженный вдоль и поперек овраг оказывался гораздо глубже и шире, и тропа из него неожиданно выводила не к трем спирально изогнутым соснам, а к бору пышных пихт, которых медведь раньше не встречал. Липкий холодок страха пробежал по спине до самых ушей, оставляя в мышцах неприятное трепещущее чувство – непонимания, потерянности и ужаса от осознания того, что Хами-хама мог потеряться. На минуту он остановился. Он прекрасно знал, как вести себя в таких случаях. И в первую очередь нужно отогнать панику. Страх плохой помощник. Медведь тяжело вдохнул и протяжно выдохнул. Эту процедуру он повторил несколько раз, пока его мутные и бессвязные мысли не упорядочились и не приобрели хоть мало-мальски приличный вид. Дальше было три варианта развития событий. Первый – и самый правильный, оставаться на месте, пока Хами-хама не найдут. Проблема заключалась в том, что никто