Сегодня Сиэтл по-особенному серый и пасмурный, идеально подходящий под моё внутреннее опустошение. Один из солдат садится за руль, второй на переднее сидение, а вот третий сзади рядом со мной. Подозрительно кошусь на него, но ничего не говорю. Странная ситуация, для чего такое сопровождение? Наверное, отец хочет сильнее меня обезопасить, поэтому прибегнул к крайним мерам.
Машина выезжает и то, что мы направляемся не в город, а в противоположную сторону, начинает слегка нервировать и настораживать. Знаю, там объездная дорога, может быть, водитель решил сократить путь? Я плохо ориентируюсь в Сиэтле, поэтому стараюсь не придавать этому значения и довериться. Паранойя Максимилиана уже и до меня добралась, по всей видимости. Во всех вижу врагов и подозреваю.
Однако несмотря на успокаивающие мысли, паника внутри разрастается всё сильнее, когда я понимаю, что машина вовсе не объезжает, а целенаправленно с рёвом мчится в сторону шоссе мимо города.
– Куда мы едем? – косясь на мужчину за рулём спрашиваю тонким голосом, но мне никто не отвечает. – Куда мы едем?! – уже настойчивее повторяю вопрос, но опять же в ответ тишина.
Нервно достаю из пиджака сотовый телефон, собираясь позвонить сама не знаю кому, наверное, разумнее всего набрать Марко, но сидящий рядом мужчина внаглую выхватывает из рук гаджет и бросает его в карман двери машины.
– Ваш отец дал указания, запрещающие любые звонки, – грубым басовитым голосом заявляет впереди сидящий.
Ясно, он тут самый главный.
– Ваш босс мне не указ, я жена Максимилиана Галанте, немедленно верни телефон! – не знаю, откуда берётся смелость, но сложившаяся ситуация мне совершенно не нравится, и я иду ва-банк, протягивая руку вперёд. – Слышишь меня, эй, ты! – обращаюсь к наглецу, отобравшему телефон.
– Лучше не рыпайся, бывшая Галанте, – человек со шрамом поворачивает на меня своё устрашающее лицо, отшвыривает протянутую ладонь и кивает головой на живот. – Если не хочешь последствий, лучше помалкивай.
Я задыхаюсь от смеси неконтролируемого шока, дикого страха и неожиданности. Какого лешего?! Однако инстинкт самосохранения выше, плотнее запахиваю пиджак, пряча живот, как будто это поможет защитить моего малыша. Что значит «бывшая Галанте»?! Они тут все из ума выжили?
Спустя минут тридцать мучительной дороги в волнении и ожидании неизвестности, машина въезжает на закрытую и охраняемую территорию дома. Прежде я здесь не бывала, здание выглядит весьма неухоженным и давно нежилым. Мысленно проклинаю себя, что не посоветовалась с Максом и поехала одна…
Пассажирская дверь с моей стороны открывается, и я вижу стоящего отца, он выглядит как обычно, только ещё более суровый и хмурый.
– Выходи, – командует стандартным тоном, как делал это в моей прошло жизни, до замужества. Когда я неловко вылезаю из салона, вставая напротив, мужчина окидывает меня презрительным взглядом с ног до головы, задерживая особое внимание на выпирающем через пиджак животе. Инстинктивно прикрываю его руками, отец лишь хмыкает на этот защитный жест и кивком головы показывает идти следом за ним.
Зачем он перевёз маму в этот странный двухэтажный дом? Почему она доживает свои дни в этом странном месте?.. Войдя внутрь, ещё больше убеждаюсь в собственных догадках, что помещение заброшено. Обшарпанные стены, жёлтые подтеки на потолке и сломанная лестница с продавленными ступеньками по центру холла. Полумрак придаёт ещё больше таинственности и неприятных ощущений. Хочется сбежать отсюда и никогда не возвращаться. Как представлю, какой шок испытала Валентина Лучано, прежде живущая в роскоши, когда он её сюда перевёз…
– А где мама? – спрашиваю, когда отец заводит нас в ещё более странную комнату, напоминающую кабинет. Почему он привёл меня сюда, а не к ней? Оглядываюсь по сторонам, как затравленный зверёк.
– Дома, – как ни в чём не бывало проходит и садится в кресло за столом. Несмотря на заброшенность, здесь чисто и нет ни единой пылинки. Странно, это что, база их Клана? – Не буду лукавить, твоя мать в полном порядке, Ариела.
Я застываю на месте, как вкопанная, смотря на хладнокровное лицо обманувшего меня мужчины, который сидит, сложив руки, сцепленные в замок на столе.
– Зачем тогда… я здесь?.. – подсознательно я знаю ответ.
Но боюсь даже сама себе его озвучить мысленно.
– В Лос-Анджелес ты больше не вернёшься. Я долго размышлял над тем, что дал мне твой брак с Галанте? – задумчиво потирая подбородок, произносит, размышляя вслух. – Ровным счётом ничего, кроме унижения, что дочь семьи Лучано приняла сторону мужа, а не отца.
Кровь отхлынула от моего лица.
В голове повторяются один и те же слова: «В Лос-Анджелес ты больше не вернёшься».
Нет…
– У меня ведь даже никто не спрашивал… – шепчу, разглядывая высокомерное лицо отца сквозь пелену подступивших слёз. – Я безвольно принадлежу к Клану «Galante Family», вы сами выдали меня в Лос-Анджелес… Я хотела общаться с вами, – откровенно лгу, ведь я была с одной стороны рада, что мне нужно было продолжать поддерживать связь с отцом.
У простых людей со словом мафия только одна глупая ассоциация – игра. В моей же жизни мафия – это смерть, кровь и отсутствие права выбора. Если тебе посчастливилось родится в семье, где за тебя всё решает клан, выход из этого мира только один – смерть.
Я не выбирала появиться на свет в семье консильери Сиэтла. Мне никто не давал возможности выбора человека, с которым я хотела бы связать свою судьбу. Меня не спрашивали, хочу ли я детей…
Всю жизнь мне указывали, что делать, как себя вести и с кем разговаривать. За меня решили судьбу, насильно выдав замуж в другой город, в другой клан за мужчину, который вершит судьбы людей Лос-Анджелеса.
Сейчас они снова распоряжаются моей жизнью…
– Ты избавишься от ребёнка этого ублюдка! Я договорился с одним очень влиятельным и уважаемым человеком, он вдовец, только поэтому согласился взять такой потрёпанный товар, как ты, – отец поднимается, выплёвывая слова, опасно оперев руки на стол, смотря в упор убийственным взглядом.
Никогда в жизни я не сделаю этого! Он собрался уничтожить мою жизнь… Отнять мужа и ребёнка…
– Нет! – впервые я смею противоречить самому Аурелио Лучано, бывшему консильери, нынешнему Боссу мафии Сиэтла. – У меня есть семья, муж и ребёнок. Вы не сможете их отнять. Не имеете на это никакого права.
Отец вопросительно выгибает бровь, он явно не ожидал от меня подобной дерзости. Ведь всю свою жизнь я была безропотной овечкой, исполняющей чужие приказы.
– Даже так? – отходит от стола, сцепив руки в замок за своей спиной. – Ты изменилась, Ариела, – произносит нарочно