В том, что Смайли был именно котхом, сомнений не было. Больше ничем нельзя было объяснить превращение человека в кота, его последующие маневры и бесследное исчезновение.
Значит, и Лабиринт на самом деле контролируют котхи! Сфинкс – последняя инстанция, где запросто могут завернуть любого. Не понравилось ему, как Фреди поет… Раз – и все! Смайли – Сфинкс! Может, и всей Корпорацией управляют котхи? Но зачем этому рыжему созданию понадобилось делать так, чтобы практически вся элита Окраинных миров оказалась изолирована на планете, которую никто никогда не найдет? Разве что случайно – через несколько веков, а то и тысячелетий…
Котхи, котхи, котхи… Всего-то шесть лет назад неведомо откуда взявшаяся армада приблизилась к Тартессу, не самому процветающему, но одному из самых густонаселенных миров Земной Федерации. По всем местным каналам прошло сообщение с требованием, чтобы в течение суток население покинуло планету. В противном случае неведомые агрессоры обещали уничтожить все живое. Но эвакуировать полмиллиарда людей за сутки было немыслимо, и к концу срока ультиматума Федерация стянула в зону конфликта все силы, что удалось собрать по ближайшим секторам галактики. И была битва. Странная и жестокая битва. Экипажи вражеских кораблей, казалось, совсем не дорожили собственными жизнями. Они совершали самые рискованные маневры, шли на смертельные тараны, однако действовали хоть и решительно, но сумбурно и неуклюже. Как будто все они – от матроса до адмирала – были всего лишь бесстрашными новобранцами, умеющими только одно – героически погибать. Армада неведомого противника была уничтожена буквально за час. Эскадра землян также понесла серьезные потери… Но за все эти годы ни в одном приказе по флоту не было названо имя поверженного врага. Однако в том, что это были именно котхи, почему-то были уверены все. Более того, долго ждали новых нападений, и флот полтора года находился в состоянии повышенной готовности. Но других инцидентов не последовало. Да, помнится, Лин Тао в последний вечер на базе рассказывал, что для котхов это было то ли игрой, то ли экспериментом. Но он, вероятно, раскрыл эту тайну лишь потому, что знал почти наверняка: все, кто его слышал, скоро погибнут или исчезнут. Промахнулся советник. Исчезнуть пришлось ему. Правда, есть вероятность, что координаты планеты могли знать и те, кто его отправлял туда. Но это вряд ли. Секретность есть секретность. В Совете Безопасности с этим строго. Так что все пути им отрезаны. Только котхи знают, где они. Только котхи… Но им незачем открывать эту тайну.
И вдруг он отчетливо услышал шаги. Как будто кто-то шел размеренно и неторопливо по гулкому узкому коридору. В лицо пахнуло сыростью и затхлостью, а через мгновение перед глазами замаячил уходящий вдаль узкий тоннель. Стены и сводчатый потолок, выложенные черным булыжником, были освещены редкими тусклыми фонарями, явно стилизованными под древность.
Какое-то видение прорвалось сквозь защитные экраны. Непонятно, почему… Экраны дырявые? Вряд ли… Корабль сделан на совесть. Нормальная защита и тренированные мозги – почти полная гарантия от явления «гостей». Матвей попытался стряхнуть наваждение, но это удалось лишь на миг. Но он успел бросить взгляд на Анну и разглядел, что та откинула затылок на подголовник, глаза ее закрыты, а под опущенными веками стремительно мечутся зрачки.
Вот оно что… Это ее видение. Девочку никто не учил противостоять «голосам пространства», и сейчас ее сознание проникло туда, где происходит самое важное, самое значимое для нее. Конечно, подсматривать нехорошо, но вдруг ей понадобится помощь? Да и выхода другого нет. Ни отвернуться, ни отключиться…
По коридору нетвердыми шагами шел ссутулившийся долговязый человек в арестантской робе. Его подталкивали два тюремщика, но он не обращал внимания на толчки в спину. Перед ним со скрежетом открылась стальная проржавевшая дверь, за которой оказалась небольшая комната, в которой было немногим светлее, чем в коридоре. Упитанный чиновник в синем гражданском мундире с золотыми петлицами поднялся из-за стола, держа в руках бумажный лист. Он явно устал. Под глазами висели мешки, которые были ясно видны при контрастном свете старой настольной лампы. Он явно волновался. Он судорожно сглотнул, прежде чем начать говорить.
– Гражданин Ламарк, я уполномочен довести до вас приговор революционного трибунала, утвержденный Высшим Советом Республики. Вы готовы его выслушать?
– Не трудитесь. Я и так знаю, что там написано.
– Ошибаетесь, гражданин. Мы вовсе не звери.
– Да?
– Присесть не предлагаю. По закону вы обязаны выслушать приговор стоя.
– Что бы я ни делал, я все равно сижу…
– И шуточки ваши здесь неуместны, ваше бывшее величество! – Чиновник изобразил гнев, но получилось это довольно комично. Однако он был полон решимости соблюсти требования протокола во всех подробностях. Он явно был не слишком умен, зато предельно исполнителен. Его взгляд так и пылал несгибаемым чувством ответственности. – Итак! Именем народа Республики Дария за многочисленные преступления перед обществом и отдельными гражданами гражданин Ламарк приговаривается к смертной казни девяносто двумя голосами членов революционного трибунала при семи воздержавшихся и одним «против». Распишитесь возле графы «ознакомлен»! – Чиновник положил бумагу на стол и протянул бывшему императору гусиное перо, предварительно обмакнув его в чернильницу.
Ламарк молча поставил свою подпись.
– А теперь выслушайте постановление Революционного Совета, – продолжил чиновник.
– Может быть, хватит одного приговора? У меня слишком мало времени, и я хотел бы, чтобы меня оставили в покое, – негромко произнес бывший император.
– Есть порядок, и не нам его нарушать! – решительно заявил чиновник и поднял со стола еще одну заранее приготовленную бумагу.
– Руководствуясь принципами гуманности, а также идя навстречу многочисленным просьбам граждан Республики, Революционный Совет Дарии постановляет: «Исполнение смертного приговора в отношении гражданина Ламарка отложить на неопределенный срок. Приговор привести в исполнение немедленно в случае обнаружения признаков монархического заговора или при любой попытке освободить бывшего императора из мест его содержания под стражей. Местом пребывания гражданина Ламарка определить остров Нулл в Южном океане, в пределах которого предоставить бывшему императору свободу передвижений. Выделять ежегодно на содержание заключенного двести тысяч талеров из бюджета Коллегии национальной безопасности. Отправить гражданина Ламарка на остров Нулл немедленно».
– Мне расписаться? – поинтересовался Ламарк после непродолжительной паузы.
– Нет необходимости, – тут же ответил чиновник, пряча оба документа в синюю папку с золотым тиснением.
Видение тут же улетучилось, и Матвей вновь оглянулся на штурманское кресло. Анна очнулась и даже делала попытку подняться.
– Матвей… Командор! Я прошу. Сейчас… – Ее речь была отрывистой и сумбурной.
– Не вставай! – успел крикнуть ей командор, но принцесса явно не желала ничего