Мне было в десять раз страшнее оказаться в роли какой-нибудь …адцатой наложницы, когда я разобралась во всей этой дворцовой жизни. В женской части дворца происходили нешуточные войны. Это пока меня не трогают, потому что статус мой неясен. Во дворце жить прекрасно. Богатство, роскошь, слуги, но постоянно нужно озираться, чтобы тебя кто-нибудь не прибил за ненадобностью. Ну их, этих ушастиков… правильно я сразу решила бежать отсюда. Чтобы надо мной издевались какие-то наложницы? Да зачем оно мне надо, это богатство?
Что интересно, у драконов все было наоборот: слишком много мужчин и совсем мало дракониц, что накладывало на обе расы свои обычаи и условности. Эльфы более раскрепощенные, более миролюбивы и ленивы, а драконы нетерпеливы, воинственны и, как это ни странно звучит, целомудренны. Во всех любовных историях эльфийка развращает дракона, а то и не одного. Читать такое было смешно, и в то же время я понимала, что в доле шутки есть крупица правды.
Дождалась я принца почти через две недели после рождения дочери и моего сюда попадания. Дверь в мою гостиную открылась и вошел принц Цыкнул на нянек, которые тут же унесли малышку в детскую и прикрыли за собой дверь. Я замерла, не зная, что ожидать от принца. Я думала, что сюда он не придет, но, видимо, у Рамелайя были свои пожелания, которые он сразу озвучил.
— Альдина, ты меня оскорбила, когда выбрала Намелая, но сейчас можешь исправить свою ошибку, — пират стрельнул глазами в сторону спальной комнаты, в дверном проеме была видна часть заправленной кровати. Его взгляд был вполне понятен, но я включила дурочку, испуганно взглянула на принца. Была бы человечкой, сказала, что мне еще нельзя, а у эльфиек на удивление очень быстро забываются последствия родов. Мое тело уже через неделю было готово к битвам в горизонтальных плоскостях.
— Мой господин, я не понимаю, — промямлила я.
— Чего тут непонятно, Альдина, — хмыкнул принц и подошел ко мне, упираясь своими коленями в мои. Навис надо мной, как коршун, самодовольно хмыкнул, когда я увидела весьма увеличенный бугор на его ширинке. – Мне нравится, когда ты смотришь на меня снизу вверх, самоуверенная зазнайка. На что ты готова, чтобы остаться тут? — и принц легонько толкнул вперед свой таз. Намек понятен, но не принят, мой разум лихорадочно думал, что же делать, и как этому самоуверенному эльфу указать на дверь.
Принц принял мое молчание за согласие, и в следующее мгновение меня легко поднимают с дивана и притягивают к твердому и горячему телу. Наглая рука хватает грудь, больно сжимает, губы впиваются поцелуем. Он стонет, орудует во рту своим языком, такое чувство, что сейчас меня целиком проглотит. Неприятно, терпеть не могу насилие, а насилие над собой не терплю вдвойне. Сильно сжимаю челюсти. Принц рыкнул, и жесткая пощечина на мгновение меня оглушила. Могу только порадоваться, что тела эльфов намного сильнее человеческих и моя шея от такого удара не сломалась. Принц в злом удивлении схватился за кровоточащую губу:
— Тварь! Как ты смеешь пускать императорскую кровь?! Это измена!
— Будете всем рассказывать, как я пустила вам кровь, Ваше Высочество? — прошипела я, стараясь отдышаться и сфокусировать на нем взгляд.
Рамелай метнулся ко мне, схватил за горло, поднимая с дивана. Капающая с губ кровь ручейком потекла на роскошную рубаху, делая его похожим не на пирата, а на вампира. Я тут же попыталась пнуть его ногой, но принц уже был готов к тому, что я не буду висеть безвольной тушкой, и смог блокировать удар.
— Тебе никто не поможет, Альдина, — прошептал он мне в лицо, брызгая кровавыми слюнями, — я могу сломать тебе шею, и никто мне слово не скажет. Твоего всесильного папаши больше нет, а вместе с ним нет и тебя, зазнайка! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Ты еще приползешь ко мне на коленях, Альдина, и тогда я не буду считать тебя равной. Ты будешь моей игрушкой, моей вещью, хуже человечки! — он что есть силы толкнул меня опять на диван. Пока я приходила в себя, пока отдышалась, стараясь не хрипеть, принца и след простыл. Совсем с ума сошел, козел ушастый. Пусть я лишилась земель и поддержки отца, я все еще аристократка. Даже принц не смеет насиловать аристократку! В любовных романах врать не будут… так ведь?
Прошло еще три дня. В первые сутки я каждую минуту ждала, что сейчас придут выдворять меня восвояси, но вокруг тишина. Две няньки, которые помогали мне с малышкой, слуга, приносивший мне ужин и тут же при мне пробующий все из чашек. Когда это произошло в первый раз, у меня глаза по пять копеек были, но потом я поняла, что такой дегустатор вполне оправдан. Человек знал, на что шел и получал хорошие деньги. Слава Светлейшей, это богиня эльфов, он до сих пор жив, значит, меня второй раз травить пока не будут.
Книги закончились, а где взять еще я не знала. Няньки что-то лепетали бессвязное, а другие слуги мне вообще ничего не говорили. Когда я выходила в небольшой садик, чтобы прогуляться, ко мне никто из гуляющих не подходил, да и смотрели на меня как на пустое место.
Поэтому я прогуливалась сама и думала о своем решении сбежать из дворца. Несколько раз я себя жалела и думала, что легче жить тут на всем готовом, но потом я вспоминала, что у меня есть дочь, и ее тут будут считать за разменную монету. Захочет император какого-то своего поданного наградить и даст ему в наложницы мою девочку. В такие минуты я брала себя в руки и уговаривала себя, что снаружи не все так плохо, живут же там другие как-то, и я проживу. Страшно, особенно когда от тебя зависит маленький ребенок, но я справлюсь, не впервой.
Я много думала, чем мне заниматься в этом мире. Вспоминала, что я умею и что у меня получалось, но в памяти ничего особо ценного нет. Не думаю, что тут не могут готовить вкусную еду или что тут шьют плохую одежду. Судя по моему гардеробу, эльфы весьма продвинутые. Платья тут были из дорогих материалов, пошиты явно на станке или магией. Фасоны довольно свободные, были юбки с такими разрезами, что видны ажурные трусы-шортики. Да и