— Э? — я удивлённо уставился на него, отчего парень смущённо отвёл взгляд. — Так ты и правда не видел тех картинок со мной?
— Отчего же? Я даже люблю играть в «королевскую битву» с отцом и дедушкой. Это такая игра карточная…
— Знаю, — отмахнулся я. — Даже прикупил одну такую.
Я вытянул руку вперёд и материализовал коробку, вызвав удивлённый взгляд парня. Он тут же улыбнулся, словно обрадовавшись. Но игру я достал не из своего хранилища личного, а из артефакта по типу пространственного кармана. Дедушка нашёл в закромах и прислал кольцо. Отец, кстати, так же подарил кулон с подобным свойством, вот он лежал внутри меня. Всё же, в себя можно положить только магические вещи, а карточная игра из пусть и дорогого, но обычного картона.
У моих спутников, видимо, так же имелось нечто похожее, так как подобно нам, имели при себе лишь лёгкие сумки. Многие аристократы владели такими артефактами, они очень дорогие, но не божественного уровня и редкости. Хоть и только архимаги могли их производить, а они народ капризный, просто так не почешутся, разве что ради большой выгоды, не обязательно материальной. У них совсем иной уровень мышления.
— Я там ребёнок. Но только ради самих картинок и приобрёл, ни разу не играл и не собираюсь, — сразу же осадил его. Наверняка ведь уже подумал, что мы можем сыграть партию.
— А ты позировал для новых карт?
— Нет! — рассмеялся я.
— Но почему? — он выразил недоумение.
— Чтобы моей внешности не знал каждый встречный поперечный. Мне не нравится носить личину.
А ещё, я вскоре собирался «исчезнуть» для мира.
— Тебя не устраивает популярность? — в его голосе звучало сомнение.
— Не то чтобы популярность сама по себе. Скорее то, как эльфы реагируют, узнав, что я принц. Ты ведь не будешь акцентировать на этом внимание при других? — я внимательно посмотрел на него.
— Как хочешь. Слушай, а правда, что ты был в плену у ксилтарцев?
Он пытался говорить нейтрально, но по глазам видел, насколько его раздирает. И почему каждый раз все спрашивают об этом? А не о хранителе, например?
— Ты впервые заграницей? — спросил в ответ. Фисларон кивнул. — Скорее в гостях там был. Не стоит верить всему, что пишут в газетах. А особенно слухам, там редко можно найти хоть крупицу правды. Ширейлин хороший парень оказался, хоть и со своими причудами. Но кто из нас не без греха, верно?
С улыбкой посмотрел на спутника. Не знаю, удалось ли удовлетворить его любопытство, но больше спрашивать о Ксилтаре он не стал.
Разговор сам по себе сместился в магрусло. И тут Фисларон приятно удивил — он был хорошо образован. Помимо анемомантии имел сильные навыки в дендромантии, разбирался в алхимии и травах. Да даже рунах, но похуже моего.
— Этриан, — обернулся я назад, — готовься, вечером мы втроём тебя уделаем!
— Может, лучше Мэйна? — тот скривил страдальческую рожу. На самом деле, мы с Арлейном уже могли его теснить в бою. Но этот лис всегда умудрялся под конец слиться, чтобы не ранить свою гордость откровенным поражением. И пусть нас двое на одного, это уже был огромный прогресс лично для меня.
— Втроём? — Фисларон был озадачен.
— Да, я про Арлейна.
— Можно личный вопрос?
— Ну задавай.
— Что за странная связь у вас с ним?
— Ты увидел? — я удивлённо уставился на него.
— Нить? Да, — он смутился отчего-то. — Это очень странно. Никогда такого не видел.
— А вторую нить не заметил?
— Вторую? Нет.
Я так же видел эти связи, но только когда объект и субъект находились рядом. Возможно, лишь флаосом смогу заметить наличие прислужника или хранителя даже когда его нет в этом плане реальности.
— Арлейн мой раб, — не стал скрывать. Мы всё равно будем служить в одной части, он рано или поздно узнает.
Лицо Фисларона вытянулось в недоумении. Он переводил взгляд с меня на вечно недовольного парня и обратно. Всё же, подобная форма взаимоотношений была редкостью в обществе. Опять этот взгляд, он хотел спросить, но не решался. Потому, чтобы тот ненароком лишнего не надумал, я продолжил:
— Он обесчещенный, а у рабов прав больше. Вот и решил помочь другу, пока он на ноги не встанет. Контракт на десять лет.
Его лицо не сильно изменилось, но во взгляде и осанке появилась настороженность. Ведь обесчещенные считались потенциальными преступниками против эльфов, часто — убийцами.
— Не стоит так реагировать, — заметил я. — Он хороший парень. Если не попытаешься навредить мне, он тебя не тронет.
— Если то потребуется, я жизнь отдам за тебя, — выдал Арлейн серьёзным тоном, на что я закатил глаза.
— Не вздумай. У тебя и без меня есть кого защищать, о них думай в первую очередь. Да и я не дам тебе так легко переложить ответственность за них на меня, — улыбнулся я.
Сколько раз эту тему поднимали уже? Но парень продолжал считать, что обязан мне своей жизнью.
— Кстати, Фисларон, — обратился я к новому знакомому, — ты как к шрамам относишься?
— Нейтрально, — ответил тот не задумываясь.
— Адмир! Это плохая идея! — Этриан на своей лошади подошёл ближе. Выглядел он нахмуренным и внимательно смотрел на меня. — И я сейчас серьёзно. Не стоит.
— Он же сказал, что нейтрально относится.
— Он не готов видеть это.
— Считаешь, настолько неженка? Помнится, ты и сам шутил перед выездом из Ниндамоса.
— Именно, шутил. Ты же всерьёз собираешься. Смотри, я предупредил. Хоть бы у самого Мэйна спросил, для начала, чего он хочет.
Нахмурившись, я задумался. Мэйналивена как раз сейчас рядом с нами не было, ушёл вперёд на охоту для ужина. Но Этриан прав, стоило бы его спросить для начала. Я пока в социуме, как бы не хотел того, не мог жить в полной мере так, как хочется, без оглядки на других. Возможно, и стоило отказать Фисларону, но поздно уже раскаиваться. Не замыкаться же в узком кругу друзей?
Когда мы прибыли на оборудованную стоянку, кроме нас там больше никого не было. Мне сразу стало немного спокойнее. Всё же, уже темнело, вряд ли другие путники появятся.
Из-за небольшой удалённости от столицы,