королевство английское погрязло в беззаконии и бесправии из-за дурного оным управления, ибо король простоват и бесхитростен и во всем подчиняется воле своего алчного совета, да и долгов накопилось у него более, чем все его совокупное состояние. Задолженности его росли с каждым днем, и он не платил их. Деньги же, получаемые от уплаты народом налогов, тратились на пустые безделицы, ибо король не содержал двор и не вел войны.
Убийство Саффолка привело в ярость многих сторонников короля, в том числе Уильяма Кромера, шерифа Кента, и лорда Сэя, жестокого и корыстолюбивого лорда – верховного казначея Англии. Оба они были убеждены, что в убийстве Саффолка замешаны жители Кента, и теперь по Кенту распространились слухи, будто эти лорды поклялись вырезать в графстве всех от мала до велика, превратив его в оленьи угодья. Кент относился к числу местностей, где легче всего было поднять мятеж, поскольку его прибрежные территории неоднократно подвергались нападениям французских пиратов, а упадок торговли отрицательно сказался на его портах. Эти самые порты и ведущие из них дороги также стали свидетелями возвращения из Франции нескончаемой череды оборванных, ожесточенных солдат, воплощения английского позора.
24 мая 1450 года, спустя три недели после смерти Саффолка, по всей стране отмечали Троицу и Духов день, и в Кенте, как обычно, люди собрались на празднество. Однако это собрание весьма и весьма отличалось от прежних, ибо оно служило сигналом для политического протеста и в конечном счете восстания, подготовленного умными и проницательными людьми, которые чутко уловили охватившую всю страну ненависть к коррумпированным придворным чиновникам и вельможам придворной партии, злоупотреблявшим властью. Многие небольшие городки и деревни в кентской части английской области Уилд вооружили и снарядили всех способных сражаться мужчин, и в этот день констебли графства вызвали сотни людей в Эшфорд, где они образовали вооруженный отряд и двинулись на Лондон. Один из их предводителей, Джек Кейд, стал подстрекать своих земляков к мятежу, публично объявив, что королева намерена отомстить за своего любовника Саффолка, сровняв с землей дома кентских крестьян и фермеров.
Так начался мятеж, впоследствии названный восстанием Джека Кейда, хорошо спланированный и организованный, представлявший серьезную угрозу для правительства. Когда весть о нем достигла Лондона, король и двор пребывали в Лестере, где проходило заседание парламента. Тем самым Генриху посчастливилось иметь при себе своих лордов с их свитами, и он без труда собрал большое войско, тотчас же двинувшееся на столицу. Он даже, раз в кои-то веки, облачился в доспехи, и при виде того, как он едет по улицам Лондона во главе своих отрядов, горожане приободрялись и обретали присутствие духа.
Джек Кейд был преуспевающим джентльменом, которого Бенет описывает как «человека очень храброго, хитроумного и коварного»: жители Кента избрали его своим предводителем, поскольку он имел высокий статус и пользовался большим авторитетом среди своих земляков. В выданном впоследствии ордере на арест Кейда говорится, что он родился в Ирландии и служил в свите некоего сассекского рыцаря. Затем Кейд, как значится в ордере, якобы жестоко убил беременную женщину, но подобное ничем не подтвержденное обвинение, возможно, было выдвинуто для того, чтобы представить Кейда злодеем и преступником, тем самым опорочив его в глазах сочувствующих. Судя по тому, что он обнаружил военный талант и сделался лидером восставших, он явно участвовал в каких-то боевых действиях во Франции, а самое главное, был строгим командиром, контролировавшим своих людей, запрещавшим мародерство и казнившим через повешение тех, кто ослушался его приказов.
Кейд взывал к воображению простых людей, придумывая себе броские прозвища, не лишенные, впрочем, некоей политической значимости. Для начала он избрал себе псевдоним доктор Эйлмер, представляясь словно бы духовным лицом, а затем принялся величать себя «Джон-мщу-за-всех». После того он, демонстрируя поведение куда более вызывающее, стал называть себя Джоном Мортимером, чтобы подчеркнуть свою симпатию к герцогу Йорку и другим оппонентам правительства. Используя имя Мортимер в качестве боевого клича, сзывающего под его знамена сторонников, Кейд напоминал народу, что существует альтернатива нынешнему режиму и что дом Ланкастеров в свое время узурпировал трон, отстранив от власти истинных наследников Ричарда II. Кроме того, его псевдоним указывал на символическое родство с Йорком, хотя многие современники Кейда считали его родственником Йорка в буквальном смысле.
Кейд огласил манифест, в котором перечислялись жалобы на правительство, вполне разделяемые большинством членов парламента и несколькими вельможами, а также народом Англии в целом. Среди них упоминались отторжение коронных земель, введение непосильных налогов, финансовое состояние королевства, разгул взяточничества и коррупции при назначении правительственных чиновников местного уровня, извращение правосудия королевскими фаворитами, фальсификация парламентских выборов, утрата Англией земель во Франции, продажность придворной партии, оскорбления, нанесенные Йорку, и неспособность правительства победить пиратство в прибрежных графствах Англии. Кроме того, в манифесте содержались и жалобы на таких конкретных лиц, как бывшие сторонники Саффолка Томас Дэниел и Джон Тревельян, секретарь королевы Уильям Бут, шериф Кромер и лорд Сэй.
Кейд потребовал, чтобы король для искоренения всех этих зол вернул короне все земли, что раздал фаворитам, и изгнал из совета приверженцев Саффолка, а также провел радикальные реформы судебной системы и отменил ограничения на размер оплаты труда. Предполагалось снизить траты правительства и провести расследование, не явились ли поражения Англии во Франции результатом измены. И наконец, следовало предать суду убийц Глостера: многие еще полагали, что герцог умер не своей смертью. Едва ли можно было счесть эти требования революционными, более того, они выглядели вполне разумными и умеренными, а мишенью недовольства был избран в первую очередь не король, а коррумпированные чиновники.
К тому же нельзя сказать, что Кейда поддерживала одна только чернь вроде крестьян. Это было не второе крестьянское восстание вроде того, что возглавил Уот Тайлер, а возмущение довольно образованных, практичных людей, которые хорошо представляли себе, чего могут достичь, а чего нет. Они верили, что дело их правое, и считали себя не столько мятежниками, сколько протестующими и борцами за справедливость, прибегающими к мирным средствам. Некоторые из них поддерживали Йорка. Лишь немногие испытали особую материальную нужду: сельское хозяйство в Кенте не приходило в упадок, а кентским сельскохозяйственным рабочим в последнее время повысили оплату. Список помилований, дарованных после восстания, свидетельствует, что войско Кейда, численность которого Бенет оценивает в 5 тысяч человек, включало в себя представителей всех классов общества, например одного рыцаря, сражавшегося некогда при Азенкуре, семьдесят