Эдуард IV, в отличие от Генриха IV, был не узурпатором, а законным наследником короны Плантагенетов, в его лице по праву вернувших себе престол спустя шестьдесят два года после того, как он был захвачен домом Ланкастеров. Однако, хотя палата лордов парламента признала его притязания на престол более обоснованными, чем таковые притязания Генриха VI, исход соперничества на самом деле решал тот факт, что Эдуард подчинил себе столицу и имел военное превосходство над Ланкастерами. Он взошел на трон благодаря усилиям небольшой группы вельмож, возглавляемой Уориком, который осознал, что единственный способ сохранить свое положение – поддержать притязание на престол Йорков.
В день его коронации самые именитые граждане Лондона были созваны в собор Святого Павла, где восторженными одобрительными возгласами встретили своего нового сюзерена, когда он появился, уже провозглашенный королем. В соборе он совершил благодарственный молебен, а затем по приглашению лорда-канцлера отправился во главе торжественной процессии в Вестминстер-Холл, дабы принести там монаршие обеты, как положено новому государю. После этого, облаченный в королевские одеяния и бархатную, отороченную горностаем шапку, знак монаршего достоинства, он воссел на королевскую скамью под приветственные возгласы собравшихся лордов, которые затем сопроводили его мимо огромных толп, машущих монарху и радостно окликающих его, в Вестминстерское аббатство, где аббат и монахи преподнесли ему корону и скипетр святого Эдуарда Исповедника. Он отслужил еще молебны у главного алтаря и у раки святого Эдуарда Исповедника, а затем вернулся на хоры и воссел на коронационный трон святого Эдуарда Исповедника, поспешно туда помещенный. Он обратился к прихожанам, утверждая свое право на престол. Когда он завершил речь, лорды вопросили собравшихся, хотят ли они видеть Эдуарда своим королем, и те тотчас же воскликнули, что воистину признают его своим законным монархом. Вельможи один за другим преклонили перед ним колени и присягнули на верность, кладя свои ладони между его ладонями, а затем аббатство наполнилось величественными звуками гимна «Тебя, Боже»; в заключение король еще раз отслужил молебен, после чего покинул церковь и прошествовал к причалу, расположенному возле Вестминстерского дворца, где вступил на борт ладьи, доставившей его обратно в замок Бейнардс.
В тот же день, позднее, к нему явились его советники с планами официальной коронации, однако Эдуард поклялся, что не возложит на себя корону, пока Генрих VI и Маргарита не будут пленены и казнены или отправлены в изгнание. В своей речи, произнесенной в Вестминстерском аббатстве, Эдуард уже объявил, что Генрих утратил право на трон, отказавшись соблюдать условия «Акта о согласии» и позволив своей супруге начать войну с законными наследниками престола. По словам Бенета, Генрих был низложен, «потому что правил, как тиран, подобно своему отцу и деду до него», иными словами, не обладая законным королевским титулом. Уоркворт говорит, что «свергнутого с престола королем Эдуардом Генриха большинство англичан ненавидели из-за его коварного и своекорыстного окружения, а не из-за его собственных слабостей, несовершенств и изъянов его натуры. Поэтому они были очень рады сменить одного монарха на другого».
5 марта до миланского посланника Просперо ди Камулио дошли слухи о том, что Генрих VI, узнав о восшествии на трон Эдуарда, якобы отрекся от престола в пользу своего сына. Королева же якобы пришла в такую ярость, что «подмешала королю яд. По крайней мере, он сумеет умереть, если ничто более ему не по силам!». Хотя слухи эти были совершенно безосновательны, они доказывали, насколько дурной славой пользовалась королева в народе, если ее считали способной на такое злодеяние.
Дом Йорков в лице Эдуарда IV теперь утвердился на троне, но низложенный король и королева до сих пор пребывали на свободе и командовали внушительным войском. Никто не верил, что конфликт завершится на этой стадии.
18. Кровавый луг
«Итак, в городах и весях все величали Эдуарда королем». Его сторонники и пропагандисты приветствовали его восшествие на престол как реставрацию истинной линии Плантагенетов. Теперь все надеялись, что Господь призрит на королевство и попустит восстановить мир и доброе правление.
5 марта новый король написал жителям Ковентри, благодаря их за поддержку и преданность. Этим посланием он намеревался предотвратить их возвращение в стан Генриха VI, которого они прежде поддерживали столь неколебимо. Эдуард также вознаградил Уорика за его неоценимую службу, назначив его лордом-камергером Англии, капитаном Дувра и лордом – смотрителем Пяти Портов; кроме того, он сохранил за собой пост капитана Кале.
После того как йоркисты заняли Лондон, Генрих VI, Маргарита Анжуйская, принц Эдвард и все ланкастерское войско, «мало доверяя Эссексу, еще того менее – Кенту и совсем не доверяя Лондону, удалились в северные графства, где только и могли сыскать поддержку, опору и прибежище». Вместе с ними были увезены на север их пленники. Ланкастеры двинулись по направлению к Йорку, потрясенные и глубоко опечаленные, а их солдаты по пути грабили и разоряли, оставляя за собой опустошение и хаос.
Отступив на север, Ланкастеры фактически передали военную инициативу Йоркам. Генрих мог бы отдать приказ наступать на столицу, но королевское войско к этому времени сделалось настолько неуправляемым и настолько погрязло в насилии, что Генрих не решился это сделать, с отвращением наблюдая творимые его солдатами зверства и догадываясь, чем обернулся бы его выбор и какой ущерб он нанес бы репутации Ланкастерской династии.
Королевское войско разбило лагерь под стенами Йорка, а Генрих тем временем рассылал письма своим верным вассалам, перечисляя «злодеяния графа Марча» и повелевая им набрать людей и «в полном вооружении» как можно скорее явиться на подмогу монарху. Королева также призвала всех верных подданных короля Генриха под его знамена и обратилась к Марии Гелдернской за подкреплениями. Мария откликнулась, прислав небольшой отряд.