В павильоне воцарилась мертвая тишина, а взгляды всех присутствующих обратились в мою сторону.
Кажется, вечеринка пошла немного не по плану…
Глава 8
Вышли на дело
Я стоял в кабинете профессора Вершининой, пытаясь сосредоточиться на её словах и одновременно удерживаться на ногах. «Слёзы феникса» оказались весьма настойчивым напитком — утром они напоминали о себе с особой мстительностью.
— И всё же, — Вершинина задумчиво постукивала пальцами по столу, — я немного поспешила со своим предложением и, если честно, ещё не придумала, чем именно вас занять, Арсений.
Я прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд на размытых контурах профессора. Стопки книг на её столе словно плавали, сливаясь в единую бурую массу.
— Может, я просто поработаю в библиотеке? — предложил я в надежде, что получится найти уголок поукромнее и поспать еще пару часов. — Могу перебрать древние рукописи в поисках ошибок? У меня неплохо получается работать с бумагами, когда они не двоятся…
Вершинина усмехнулась:
— Вижу, вчерашние празднования прошли бурно. Уверены, что готовы сегодня к чему-либо большему, чем поддержание вертикального положения?
— Да я кремень! — я попытался выпрямиться, но комната предательски качнулась. — Просто слегка недооценил коктейль… одного своего друга. Он обещал только радостное настроение, но соверешнно не упомянул про утреннее предсмертное состояние.
— Да, я слышала о вашей вечеринке, — в голосе Вершининой прозвучали странные нотки. — Слышала, что там было… интересное представление.
Я попытался сосредоточиться, несмотря на туман в голове. Её тон говорил о том, что речь не о разбитых светильниках и подожжённых занавесках.
— Что именно вы имеете в виду?
— Ваш Покров, — она наклонилась вперёд, серебристые глаза блеснули с особым интересом. — Говорят, вы потушили пожар. Без воды, без контр-заклинаний. Просто… одной волей.
Да чтоб у вас Покров потух! Значит, вчерашний эпизод не остался незамеченным. Интересно, сколько человек успело потрепать языками?
— Это был пустяк, — я пожал плечами, стараясь выглядеть небрежно. — Простой трюк с концентрацией воздуха. Любой студент третьего курса справится, если постарается.
— Не лгите мне, Арсений, — Вершинина поднялась и подошла к окну, глядя на утренний Петергоф. — Я десятилетиями изучаю проявления магии. То, что вы сделали, не укладывается в рамки стандартных способностей.
Я молчал. Так как сам не понимал, как у меня это получилось, да и что вообще творится с моим Покровом в последнюю неделю.
— Знаете, — она обернулась, — меня очень заинтересовали участившиеся всплески вашего Покрова. За последние дни вы проявляли его чаще и стабильнее, чем за предыдущие три года обучения. Я думаю, это связано с повышенными эмоциональными состояниями.
Я фыркнул:
— Если бы всё было так просто. Поверьте, профессор, я развлекался и раньше. Причём намного жёстче. Помните историю с подземным водопроводом и тремя дюжинами крабов в кабинете ректора? Или когда я заменил все зелья на уроке алхимии любовными настойками? Эмоций там хоть отбавляй, а Покров вёл себя как ленивый кот — появлялся только когда ему вздумается.
Вершинина задумчиво кивнула:
— Вы правы, похоже, это не просто эмоции. Здесь что-то другое.
Она вернулась к столу и принялась рыться в ящиках. Наконец извлекла небольшой кристалл, который начал пульсировать голубоватым светом, едва она взяла его в руки.
— Это измеритель магических флуктуаций, — пояснила она. — Давайте проверим, как ваш Покров реагирует на различные стимулы.
Я неохотно встал в центр комнаты, всё ещё чувствуя последствия вчерашнего. Голова кружилась, а желудок протестовал против самого факта своего существования.
— Попробуйте активировать Покров, — попросила Вершинина, держа кристалл направленным на меня.
Я закрыл глаза и сосредоточился. Обычно мне приходилось буквально умолять Покров проявиться, но сейчас… он отозвался! Ах тыж капризная скотина! Обязательно было доводить до моего отчисления, чтобы начать хоть немного работать⁈ До адекватного состояния еще далеко, но это уже больше, чем за все предыдущие годы.
Голубоватое свечение начало окутывать моё тело, причём на этот раз без обычного сопротивления. Более того, я чувствовал… нет, скорее ощущал его по-другому. Словно он был не внешним проявлением, а частью меня самого.
— Любопытно, — пробормотала Вершинина. Кристалл в её руке пульсировал всё быстрее, меняя оттенки от голубого до почти фиолетового. — Очень любопытно.
— Что? — я открыл глаза, стараясь поддерживать Покров активным. — Что показывает эта штука?
— Ваш Покров… он резонирует с множеством частот одновременно, — она нахмурилась, внимательно изучая изменения в кристалле. — Этого не может быть. Каждый Покров имеет свою уникальную частоту, свой диапазон…
Внезапно кристалл вспыхнул ослепительно ярким светом и треснул надвое. Вершинина испуганно отшатнулась, выронив осколки.
— Что случилось? — я деактивировал Покров и бросился помогать ей собрать осколки.
— Перегрузка, — она покачала головой, изучая разбитые фрагменты. — Ваша магия… она буквально расщепила измеритель. Словно пыталась резонировать со всеми Покровами одновременно.
— Ииии… что это значит? — я стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё похолодело.
Вершинина медленно поднялась с пола, держа обломки кристалла.
— Честно говоря, я не знаю, — растерянно произнесла женщина. — Ступайте, пока что, в общежитие, а мне нужно подумать.
* * *
«Китайский дракон» был местом, куда приличные люди не ходили. Впрочем, приличные люди и не знали о его существовании. Маленькая чайная, спрятанная в лабиринте переулков Петербурга между Китайским кварталом и портовым районом, существовала исключительно для особой клиентуры — контрабандистов, фальшивомонетчиков, подпольных магов и прочих личностей, чьи имена регулярно всплывали в протоколах городской стражи.
Мы заняли отдельную кабинку в дальнем углу, где нас скрывали от посторонних глаз бамбуковые ширмы и плотный дым благовоний. Хозяин, сухонький китаец с кожей похожей на старый пергамент, лично принес нам чай — особый сорт, который, по его словам, «открывал внутренний взор».
— Десять рублей за чайник? — Филя поперхнулся, когда старик назвал цену. — В нем что, золотые лепестки?
— Молчание, молодой господин, — с невозмутимым видом пояснил хозяин. — За эти деньги я забываю ваши лица и не вспоминаю их, даже если меня спросит сам Император.
— Справедливо, — я бросил на стол монеты. — И ещё пятерка за то, чтобы никто нас не беспокоил. Даже если очень сильно этого захочет.
Старик бесшумно исчез за ширмой, а мы разложили на столе карту района, где должна была произойти операция.
— Итак, — Рита обвела пальцем злополучный переулок, — люди с контейнером появятся здесь примерно в полдень. По данным Лихого, охрана — всего двое стражников.
— Которым, видимо, плевать на свою работу, раз они везут ценность стоимостью сто тысяч рублей так небрежно, — хмыкнул я.
— Или их специально выбрали, чтобы не привлекать внимания, — предположил Серый, крутя в руках свою любимую финку.
— А может это ловушка? — тихо произнесла Рита. — Интуиция буквально кричит об опасности. Я еще никогда не чувствовала такого… предостережения.
Я встретился с ней взглядом. В серебристой глубине её глаз плескалась настоящая тревога. В животе что-то неприятно сжалось, но я улыбнулся своей фирменной улыбкой.
— Риточка, опасность — моё второе имя.
— А первое — «кретин», — она закатила глаза. — Сеня, я серьезно. Что-то с этим артефактом не так. Я чувствую…
— Мы будем осторожны, — перебил я. — Филя займет позицию на крыше, Серый обезвредит охрану, ты создашь защитный периметр, а я…
— Ты схватишь коробку и побежишь, как будто за тобой гонятся все демоны преисподней, — закончил за меня Филя. — Классика.