Активация ядра, вместе с маскировочной техникой подводного зрения, и глаза юного Волкова вспыхнули синевой. Стену контура разбили одной атакой на осколки и его атаковали. Все шестеро. Как же они были удивлены, когда не прошла первая комбинация с целью задержать мальчишку. Он слишком быстр! Слишком ловок!
«Что происходит? — мелькнула мысль у старшего. — Кто он такой? Курсант? Но разве способен неофит на подобное?» Он специально дал знак своим отступить и атаковал Волкова техникой скрытых убийц. Заключалась она в идеальном балансе веса. Резкий рывок влево. Жертва на инстиктах должна среагировать. Тогда всплеск эфира. И убийца меняет позицию, смещаясь резко вправо и сразу за спину. Среагировать на подобный трюк может только тот, кто сильнее. Как минимум мастер. Попался.
«Что⁈» — взметнулись брови у старшего, когда Волков заблокировал удар, выгнувшись, буквально встав на мост. Прямо башкой наземь. И тут же ударил сапогом, после кульбит и снова на ногах. Лоб грязный. Но в руке всё тот же кинжал, а глаза горят синевой.
Удача? Талант? Ошибка в исполнении техники самого старшего? Что это сейчас было⁈
— Схватить! — рявкнул командир.
И агенты бросились всем скопом. Двое активировали «Белые оковы». Эфирные цепи контура, для опутывания противника. Юноша уклонился от броска первой. Встретил кинжалом выпад другого. Рассыпались искры от столкновения острейших лезвий. Сзади удар кулака. Не увернуться. Усилить эфир на лбу и принять. Бумс. В глазах искры, терпимо. Сбоку схватили за шиворот для броска. Рука с кинжалом занята. Удар второй по предплечью врагу. Не отпустил, сука. Вот же прицепился! Тут на шею набросили петлю. Ногу обмотала цепь. Резко потянули и за шиворот.
Конец? Он проиграл?
Ещё нет!
Активировать ядро на полную! И только из его сияющих синих глаз вытекли первые чёрные, как смола, капли, как что-то стукнуло по затылку. Что-то очень мощное. И юного Волкова пошатнуло… В глазах помутнело. Духовное ядро деактивировалось, как и эфир. Вместо горящих синих глаз показались усталые темно-карие. Тут же накрыла тошнота. Всё закрутилось, завертелось. Исход боя решён. Слишком много противников, и так мало осталось сил. Но каждую секунду, что он выиграл, достались Скворцову на спасение.
Тут же стрельнула боль в плече — один из агентов вынул нож. Правая рука онемела, кинжал выпал из ослабевших пальцев. Эфирные цепи опутали руки и ноги, лишая малейшей возможности двигаться. Он рухнул на колени, затем завалился набок. Сознание помутнело.
Последнее, что юный практик увидел — лицо старшего агента, склонившегося над ним.
— Поздравляю, курсант Волков, — произнёс тот без злобы, но и без сочувствия. — Вы только что стали соучастником британского шпиона. И, боюсь, вам придётся за это ответить…
Глава 18
Прихожу в себя. Голова трещит. Боль — тупая, пульсирующая, раскалывала череп. Слышу чьё-то дыхание. И наконец, ощущаю всё остальное тело. Надо же, живой ещё. И вроде как, целый. Руки, ноги, всё на месте.
Как же чешется нос. Тянусь к нему и упс. Запястья скованы. Наручи значит. И нафига приковали к… кровати? Сглатываю. Меня же не продали Корнелии? Вот бы незадача была. В таком случае, придется либо сломать койку, либо руки, дабы выбраться. Ведь та свихнутая девка имеет на мою тушку те ещё дьявольские планы, уверен. Открываю глаза, свет тут же резанул, как лезвие. Ненавижу это ощущение.
— Очнулся, мерзавец! — прогорланил кто-то справа.
И зачем так кричать? Он что, перепугался? Морщусь и поворачиваю голову. Что за шкет? Ещё и в форме курсанта Имперской Академии. Юный, заметно неопытный для такого серьёзного дела, как служба. Иными словами — скорее всего, обычный практикант, которому поручили караулить меня, пока без сознания.
— Стоять на месте! — выкрикнул он с рвением, только доказывая мою теорию. Прям зелёный новобранец, жаждущий показать собственную значимость. — Я сейчас! Доложу! И вернусь!
И, метнувшись к двери, исчез. Стало на порядок тише. Благодать. И всё же? Где я? Медленно осматриваюсь.
На больничную палату не похоже. Скорее, допросная, переоборудованная под лазарет. Голые каменные стены без окон, зато как светит эта проклятая лампа под потолком. Бесит. Выключил бы её курсант, я бы спокойно повалялся ещё с полминутки. Но увы. Видимо, ей специально накрутили яркости, дабы «пациенты» поскорее приходили в себя, Кровать, или то, к чему я был прикован, по твёрдости напоминала тюремные нары, чем медицинскую кушетку.
Так. Ещё раз. Где я? И что происходит?
Голова так сильно раскалывалась, но приходится напрячь извилины и вспомнить.
Тут же вырвались кадры воспоминаний.
Ковалёв…
Кольцо…
Канализация…
Взрыв и схватка с наёмниками гильдии…
А после — Скворцов, окружённый группой практиков. Я вмешался, помог ему уйти, а потом…
Виски закололо, как и затылок. Попытка вспомнить подробности только усилила боль. Помню только смутные фразы, да удар по затылку.
Дверь распахнулась, и вошли несколько человек. Впереди высокая женщина за пятьдесят. В мундире коричневой расцветки. Военная прокуратура? Блин, её крашенные под блонд волосы так туго стянуты в пучок, что от этого видка моей башке стало ещё больнее. Злобные серые глаза тут же зыркнули на меня. Мне кажется, или она готова меня заклевать, как орлица Прометея? А с каким шлепком бросила папку на тумбочку рядом, очуметь. Впечатляет. За ней зашли трое мужчин — два офицера и гражданский в классическом костюме.
— Александр Волков, — произнесла женщина ровно, без интонаций, как протокол. — Курсант первого курса Городской Военной Академии Практической Эфирологии. Неофит первой ступени. Сирота. Воспитывался бабушкой, Верой Николаевной Волковой.
И зачем только приносила папку? Наверняка знает моё досье наизусть.
— Виновен в нескольких мелких нарушениях дисциплины в академии. Недавно отмечен как победитель турнира. И вот сегодня ночью вмешался в операцию государственной важности, оказав помощь особо опасному преступнику.
Хочу сглотнуть, но горло саднило, будто наглотался песка. Заметив это, женщина кивнула одному из офицеров, и тот налил из кувшина воды в стакан и помог мне выпить. Делаю тройку жадных глотков. Хорошо. Теперь можно и поговорить.
— Здравствуйте, — слегка киваю.
— Полковник Бубновская, Имперская Служба Контрразведки, — представилась женщина. — Со мной майор Варшавский и капитан Аркашин из той же службы, а также господин Тюрин из канцелярии Его Императорского Величества.
Гражданский в костюме проявил манеры, кивнув, когда назвали его фамилию. Но глаза, скрытые за стёклами очков, остались неживыми. Несомненно, анализирует сейчас мою мимику, поведение, интонацию. Да и, собственно, все слова,