Я не сдержал удивления.
— Что? Но зачем вам…
— Помощник с нестабильным Покровом? — она закончила за меня, в уголках ее губ появилась усмешка. — Скажем так, я не разделяю точку зрения магистра Корнилова на твою… ситуацию.
Она встала и уверенным шагом направилась к дальнему книжному шкафу. Отодвинув несколько томов, достала небольшую шкатулку, инкрустированную странными символами.
— Корнилов не увидел в тебе ничего особенного и отказался от дальнейших исследований. Но у меня есть научный интерес, — она говорила без малейшего колебания, словно давно все для себя решила. — Твой Покров не просто «дефектный», как его неуклюже классифицируют. Он уникальный. И я хочу его изучить.
Она открыла шкатулку и извлекла древний фолиант, страницы которого пожелтели от времени.
— Ты знаешь, как на самом деле возникли двенадцать Покровов? — спросила она, раскрывая книгу.
— Конечно, — я пожал плечами. — Это знает каждый школьник в Империи. Двенадцать основателей получили благословение духов природы, а потом…
Вершинина усмехнулась:
— Это официальная версия. Красивая сказка для детей. Но истина гораздо сложнее и… опаснее.
Она положила передо мной раскрытую книгу. На пожелтевших от времени страницах были изображены двенадцать фигур, стоящих по кругу. В центре круга находилось существо, объятое голубым пламенем. Оно выглядело как… нечто странное, постоянно меняющее форму.
— Истинная история Покровов берёт начало задолго до основания Империи, — начала объяснять Вершинина. — В те времена существовали не двенадцать, а гораздо больше разновидностей магии. И все они происходили из одного источника — Первичного Потока.
Она перевернула страницу, показав иллюстрацию огромного вихря энергии.
— Маги древности черпали силу напрямую из Потока, без посредников, без ограничений. Их могущество было безграничным. Они могли творить такие вещи, на которые способны лишь самые могущественные маги современности.
— Звучит здорово, — заметил я. — Что же пошло не так?
— То, что всегда идёт не так, когда дело касается власти, — вздохнула Вершинина. — Жадность. Амбиции. Страх. Началась война между сильнейшими магами. Война, которая едва не уничтожила весь наш мир.
Она показала мне страницу с изображением катастрофического разрушения — горящие города, расколотые горы, море, выходящее из берегов.
— Когда война закончилась, выжившие маги приняли решение — магия слишком опасна в своей изначальной форме. Её нужно контролировать, ограничивать. Они создали двенадцать Кодексов — древних книг, в которых заключили строго определённые аспекты магии.
— Двенадцать Покровов, — тихо произнёс я, начиная понимать.
— Именно, — кивнула Вершинина. — Покров Орла, Волка, Медведя, Совы… все они лишь фрагменты, осколки того, чем была истинная магия. Ограниченные, безопасные версии. Версии, которые можно контролировать и преподавать.
— И причём тут мой Покров? — нахмурился я. — Если он такой дефектный, что даже определить невозможно…
— Не дефектный, — перебила Вершинина. — Нестабильный. Мутирующий. Исключительный. — Она закрыла книгу и посмотрела мне прямо в глаза. — Я изучала подобные случаи десятилетиями. То, что происходит с твоим Покровом, напоминает… словно он пытается вернуться к изначальной форме. Словно он отказывается подчиняться ограничениям Кодексов.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок:
— Вы пытаетесь сказать, что мой Покров какой-то… древний? Из тех времён?
— Не совсем, — она покачала головой. — Скорее, аномалия. Мутация, возможно. Что-то, что не укладывается в рамки существующей системы. И именно поэтому, — она понизила голос, — некоторые члены Совета считают таких магов опасными. Вот они и прислали Корнилова, чтобы тебя проверить.
— А вы? — я внимательно посмотрел на неё. — Вы тоже считаете меня опасным?
— Я считаю тебя невероятно интересным, — она улыбнулась, и в её глазах загорелся исследовательский огонёк. — Феноменом, который нужно изучать, а не уничтожать. Возможность работать с таким Покровом выпадает раз в несколько поколений.
— Зачем вы мне помогаете? — спросил я. — Что вы от меня хотите получить?
Вершинина наклонилась ближе, и её голос стал еле слышным:
— Правду, Арсений. Я хочу раскрыть тайну твоего Покрова. Понять, что он такое. Как он работает. И может ли он раскрыть нам секреты древней магии, утраченные многие тысячелетия назад.
Она выпрямилась и заговорила уже обычным голосом:
— Завтра, после заседания, найди меня. Я оформлю необходимые документы, и ты станешь моим помощником. Будешь помогать с исследованиями, разбирать архивные документы, проводить эксперименты… и попутно мы будем изучать твой Покров.
— А если Корнилов не одобрит? — спросил я, не совсем доверяя её плану.
— Академия обладает определённой автономией, — хитро улыбнулась Вершинина. — Даже Совет Двенадцати не может диктовать, кого профессорам брать в помощники. К тому же, — она понизила голос, — не все члены Совета согласны с политикой Корнилова. У меня есть… друзья в высоких кругах.
Я кивнул, чувствуя странную смесь эмоций — недоверие, любопытство и какое-то дикое, необъяснимое воодушевление.
— Только будь осторожен, — предупредила Вершинина. — Пока мы не разберёмся в природе твоего Покрова, лучше не привлекать к себе лишнего внимания. Никаких экспериментов без моего присмотра. Никаких разговоров о том, что я тебе рассказала. Особенно с твоими друзьями.
— Даже с Ритой? — нахмурился я.
Вершинина замешкалась лишь на мгновение:
— Особенно с ней. Маргарита дочь члена Совета. Мы не знаем, кому она может передать информацию, даже не желая тебе зла.
Это было неприятно слышать, но в её словах был резон.
— Хорошо. — Уже у двери я остановился и обернулся: — Профессор, а что если… что если мой Покров действительно какой-то особенный? Что, если это не просто аномалия?
Вершинина долго смотрела на меня, словно раздумывая, сколько мне можно рассказать.
— В истории Академии, — наконец произнесла она, — было несколько случаев… необычных Покровов. Они никогда не документировались официально. Эти студенты исчезали, а все материалы о них пропадали из архивов. Словно их никогда и не существовало.
Она подошла ко мне и прошептала:
— И пожалуйста, Арсений, постарайся не влипать в неприятности, пока мы со всем не разберемся.
А вот это, госпожа профессор, было практически невыполнимо.
Глава 6
Разведка
Я стоял у дверей зала заседаний, сжимая в руках свое академическое личное дело — толстую папку, заполненную в основном докладными и выговорами. «Отличительная черта выдающегося студента», как я любил шутить.
Прошло около часа с начала заседания комиссии.